футурист | Читать статьи по истории РФ для школьников и студентов
БИОГРАФИЯВыдающийся советский поэт Владимир Владимирович Маяковский (1893–1930) родился в селе Багдады, недалеко от Кутаиси, в Грузии.
В 1910 году студент Строгановского училища живописи, ваяния и зодчества В. Маяковский сблизился с футуристами. Началось становление Маяковского-поэта. Футуристическая эстетика на первых порах наложила отпечаток на произведения молодого поэта – в них много бравады, откровенного эпатажа, нарочитого словесного экспериментаторства.
Маяковский был в числе авторов первых футуристических манифестов «Пощечина общественному вкусу», «Садок судей», «Идите к черту». Однако нигилистическое бунтарство футуристов не могло удовлетворить поэта.
Протест его героя против окружающей буржуазной действительности становится все более социально осмысленным. От гневно-презрительных «Нате!» и «Вам!» он переходит к всесторонней критике современности. Программным произведением в дооктябрьском творчестве Маяковского стала поэма-тетраптих «Облако в штанах» (1914–1915), идейный смысл которой сам поэт определил как лозунговое «Долой вашу любовь! Долой ваш строй! Долой ваше искусство! Долой вашу религию!».
К этому тут же прибавился еще клич – «Долой вашу войну!»: начавшаяся мировая война, прославленная ура-патриотами, усилила процесс отчуждения поэта в мире торгашества и насилия.
В лирике Маяковского предреволюционной поры явственно ощутимы две интонации: негодующе-сатирическая, осмеивающая уродливые явления, социальные язвы российской действительности, и трагедийная, связанная с темой гибели человека, носителя светлых идеалов гуманизма и демократии, в условиях «страшного мира». Это роднит Маяковского с другим выдающимся поэтом начала века – Александром Блоком.
Краткая биография Маяковского. Слова. Серебряный век
ПОЯВЛЕНИЕ МАЯКОВСКОГО
Русский футуризм с самого начала делится на две группы: эго-футуристическую, проводимую Игорем Северяниным, и футуристическую просто, во главе которой стояли покойный В. Хлебников, Крученых и Давид Бурлюк с двумя братьями. И взгляды, и цели, и самое происхождение у этих групп были различны. Объединяло их только прозвище, заимствованное у итальянцев, но, в сущности, насильно пристегнутое, особенно к северянинской группе, которую, впрочем, мы оставим в покое: она не имеет отношения к нашей теме.
Хлебниковско-Крученовская группа базировалась на резком отделении формы от содержания. Вопросы формы ей представлялись не только главными, но и единственно существенными в поэзии. Это естественно толкало футуристов к поискам самостоятельной, автономной, или, как они выражались, «самовитой» формы, которая именно ради утверждения и проявления своей «самовитости», должна была всемерно стремиться к освобождению от всякого содержания. Это, в свою очередь, вело сперва к внесмысловым словосочетаниям, а затем, с той же последовательностью, к провозглашению «самовитого слова» – слова, освобожденного от смыслового содержания. Такое самовитое слово и было объявлено единственным, законным материалом поэзии. Тут футуризм подошел к последнему логическому своему выводу – к так называемому «заумному языку», отцом которого был Крученых. На этом языке и начали писать футуристы, но довольно скоро соскучились. Обессмысленные словосочетания по существу ничем друг от друга не разнились. После того как было написано классическое «Дыр бул щыл», писать уже было нечего и не к чему: все дальнейшее было бы лишь повторением.
К концу 1912 или к началу 1913 г. весь путь футуризма был пройден. В сущности, осталось лишь замолчать.
В ту пору, на вечерах Свободной эстетики, появился огромный юноша, лет девятнадцати, в дырявых штиблетах, в люстриновой черной рубахе, раскрытой почти до пояса, с лошадиными челюстями и голодными глазами, в которых попеременно играли то крайняя робость, то злобная дерзость. Это и был Владимир Маяковский, ученик Школы живописи и ваяния. Он чаще всего молчал, но если раскрывал рот, то затем, чтобы глухим голосом и трясущимися от страха губами выпалить какую-нибудь отчаянную дерзость.
Ходасевич В.Ф. О Маяковском. Возрождение. 1930. 24 апреля
ВОСПОМИНАНИЯ О В. МАЯКОВСКОМ
Читал Владимир Владимирович замечательно. Необыкновенно выразительно, с самыми неожиданными интонациями, и очень у него сочеталось мастерство и окраска актера и ритмичность поэта. И если мне раньше в чтении стихов Маяковского по книге был не совсем понятен смысл рваных строчек, то после чтения Владимира Владимировича я сразу поняла, как это необходима и смыслово, и для ритма.
У него был очень сильный, низкий голос, которым он великолепно управлял. Очень взволнованно, с большим темпераментом он передавал свои произведения и обладал большим юмором в передаче стихотворных комедийных диалогов. Я почувствовала во Владимире Владимировиче помимо замечательного поэта еще большое актерское дарование.
[…] Маяковский воспринимал мир, действительность, предметы, людей очень остро, я бы даже сказала — гиперболично. Но острота его зрения, хотя была очень индивидуальна, в отличие от Пастернака, не была оторвана от представлений, мыслей, ассоциаций других людей, очень общедоступна.
У Маяковского все сравнения очень неожиданны, а вместе с тем понимаешь – это именно твое определение, твоя ассоциация, только ты не додумывалась, не умела обозначить именно так мысль, предмет, действие…
А сами его определения так ярки и остры, что понимаешь: это именно так, иначе и быть не может.
Владимир Владимирович в первый раз пришел на квартиру к моей маме. Вошел на балкон.
Посмотрел в сад с балкона и сказал:
– Вот так дерево, – это же камертон.
И действительно стало ясно, что это дерево ассоциируется именно с камертоном, что это замечательное определение, а люди, десятки лет смотрящие с этого балкона на дерево, не могли этого увидеть, пока Маяковский этого не открыл.
Если гиперболичность Владимира Владимировича помогала ему в его творчестве, в видении вещей, событий, людей, то в жизни это ему, конечно, мешало. Он все преувеличивал, конечно, неумышленно. Такая повышенная восприимчивость была заложена в нем от природы. Например, Владимир Владимирович приходил ко мне, спрашивал у мамы:
– Нора дома?
– Нет.
Не выслушав объяснения, он менялся в лице, как будто бы произошло что-то невероятное, непоправимое.
– Вы долго не шли, Владимир Владимирович, Нора пошла к вам навстречу.
Сразу перемена. Лицо проясняется. Владимир Владимирович улыбается, доволен, счастлив.
Этот гиперболизм прошел через всю его жизнь, через все его произведения.
Это было его сущностью.
Полонская В. Воспоминания о В. Маяковском. Серебряный век. Мемуары. М., 1990
МАЯКОВСКИЙ О БЛОКЕ
Блок честно и восторженно подошел к нашей великой революции, но тонким, изящным словам символиста не под силу было выдержать и поднять ее тяжелые реальнейшие, грубейшие образы. В своей знаменитой, переведенной на многие языки поэме «Двенадцать» Блок надорвался.
Помню, в первые дни революции проходил я мимо худой, согнутой солдатской фигуры, греющейся у разложенного перед Зимним костра. Меня окликнули. Это был Блок. Мы дошли до Детского подъезда. Спрашиваю: «Нравится?» – «Хорошо», – сказал Блок, а потом прибавил: «У меня в деревне библиотеку сожгли».
Вот это «хорошо» и это «библиотеку сожгли» было два ощущения революции, фантастически связанные в его поэме «Двенадцать». Одни прочли в этой поэме сатиру на революцию, другие – славу ей. Поэмой зачитывались белые, забыв, что «хорошо», поэмой зачитывались красные, забыв проклятие тому, что «библиотека сгорела».
Символисту надо было разобраться, какое из этих ощущений сильнее в нем. Славить ли это «хорошо» или стенать над пожарищем, — Блок в своей поэзии не выбрал.
Маяковский В. В. Умер Александр Блок. АГИТ-РОСТА. М., 1921, N 14, 10 августа
МАЯКОВСКИЙ. «ПРО ЭТО»
«Вот он,
большелобый
тихий химик,
перед опытом наморщил лоб.
Книга –
«Вся земля», –
выискивает имя.
Век двадцатый.
Воскресить кого б?
– Маяковский вот…
Поищем ярче лица –
недостаточно поэт красив. –
Крикну я
вот с этой,
с нынешней страницы:
– Не листай страницы!
Воскреси!
Ваш
тридцатый век
обгонит стаи
сердце раздиравших мелочей.
Нынче недолюбленное
наверстаем
звездностью бесчисленных ночей.
Воскреси
хотя б за то,
что я
поэтом
ждал тебя,
откинул будничную чушь!
Воскреси меня
хотя б за это!
Воскреси –
свое дожить хочу!
Маяковский, В. В. Сочинения в одном томе. М., 1941.
ПОЭТ РЕВОЛЮЦИИ
У Маяковского было, что отдать пролетариату. Если дореволюционная поэзия Маяковского, примерно за восемь лет, вместилась в одном томе, то пореволюционная, за 12 лет, потребовала девяти томов, и это далеко не все, что было написано Маяковским после революции. Революционная атмосфера, органическое участие поэтическим словом в революционной борьбе пролетариата вызвали и бурную, кипящую поэтическую деятельность и многообразие жанров. Мы найдем у Маяковского и революционный плакат, нарисованный поэтом, и поэтическую подпись к нему (см. сборник «Грозный смех»), и политический лозунг, упорядоченный ритмом и обрамленный рифмой («На польский фронт! / Под винтовку! / Мигом: / Если быть не хотите / под панским игом»), и рекламу для советских торгующих организаций в период нэпа («Нигде кроме, как в Моссельпроме»).
Он пишет огромнейшее количество агитационных стихотворений (типа «Рассказ про то, как кума о Врангеле толковала без всякого ума», «Даешь мотор», «О. Д. В. Ф.», «Вот для чего мужику самолет», «О том, как некие сектанты зовут рабочего на танцы», «Нагрузка на макушку» и т. д.), агитпоэм («Сказка о дезертире», «Обряды», «Летающий пролетарий», «Ни знахарь, ни бог, ни ангелы бога – крестьянству не подмога» и т. д.). Он разрабатывает темы детской литературы, где и достигает значительных успехов («Прочти и катай в Париж и в Китай», «Эта книжечка моя, про моря и про маяк», «Что ни страница, то слон, то львица» и др.). Его марши распевают повсеместно юные пионеры нашей страны. Он выдвигает идею создания театра памфлетно-публицистического, политически заостренного, как большевистский лозунг и политический плакат.
Маяковский. Литературная энциклопедия. В 11 т. М., 1929–1939. Т.VII. 1934
С ПРЕДЕЛЬНЫМ МАКСИМАЛИЗМОМ
Уже ранний Маяковский, «подступив вплотную к мечте», противопоставил порядку в мире не демонический идеал, а «грубого» земного человека, претендующего на реальную жизнь.
Он решительно «опредметил» и этот «порядок», довольно легко расправившись с Богом и сосредоточив свою ненависть на вселенском «жирном». Все подводило к тому, что в этой реальной схватке не должно быть «вечного» (романтического) противостояния, но именно в такой позиции, в конечном счете, остается ранний Маяковский. Достигнув высшего выражения в «Облаке в штанах», его бунтарство затем все больнее и безнадежнее упирается в стену порядка, возведенного «Повелителем Всего». В «Человеке» герой после очередного бунта против «неба» попадает в будущее (за тысячи лет) – и видит там ту же картину. Может быть, это поэтическая гипербола, прием, рассчитанный на максимальное эмоциональное воздействие? Конечно, гипербола, — только не «прием», а выражение внутреннего максимализма Маяковского, его склонности к категорическим обобщениям – и в жизни и в искусстве.
Революцию Маяковский воспринял с предельным максимализмом: «Сегодня до последней пуговицы в одежде жизнь переделаем снова». Это тоже не просто поэтическое преувеличение.
История прошлого оборвалась для Маяковского сразу, в новом он не принимал ничего от старого. Само время мыслилось как оковы, и поэт воевал с его постепенностью: «Клячу истории загоним…» Он чувствовал себя как рыба в воде в этот момент, когда «порвалась связь времен», когда наступило время-взрыв. Собственно, это еще не совсем история (подвижный и сложный процесс), это скорее самый фокус ее, решительная смена эпох. В дальнейшем Маяковскому пришлось ощутить и постепенность времени, сложную связь прошлого с настоящим и будущим. И происходило это далеко не безболезненно – через открытие в новом ненавистного «старья».
Альфонсов В.Н. В конфликте с любимым искусством. Слова и краски
«ПРО ЭТО»
И странную поэму написал Маяковский за эти два месяца ссылки в уединение. Казалось бы, она действительно «про это», а вчитаешься – все-таки больше про другое. Недаром ее тема впрямую не названа. «Про что, про это?» – спрашивает автор и слово «любовь», подсказанное рифмой, зачем-то заменяет многоточием.
Не затем ли, чтоб допустить возможность и другого, нерифмованного ответа?
Если отбросить всю научную фантастику, все картины аллегорических превращений, как всегда, искусно и многословно реализующие каждый речевой оборот, то останется несколько ярких и крепких кусков, где выражены те же основные мотивы, что и в дооктябрьских стихах и поэмах: обида, ревность и ненависть.
Ревность и ненависть. Но к кому? Нет более уклончивого произведения, чем эта, самая конкретная поэма, изобилующая деталями повседневности и иллюстрированная фотографиями.
Карабчиевский Ю.А. Воскресение Маяковского. М., 1990
МУЗЕЙ МАЯКОВСКОГО
Маяковский-поэт погибал дважды: первый раз, когда он застрелился в 1930 году, второй – когда его приобщили к лику святых и непогрешимых. Стали пересоздавать заново. В том реконструированном мире Маяковского, который все более утверждался официально, не было места ни для футуристов, ни для Бриков, ни для многого другого. Даже о самоубийстве рекомендовалось поменьше упоминать – оно только искажало, как насмешливо выражался сам поэт, его «постоянно ясный» облик.
В 1947 году секретарем ЦК КПСС становится Михаил Суслов. Ему отдается культура в полное и почти безраздельное распоряжение. Прежде, в 20-е и 30-е годы, регулярно проводилась «партийная чистка» – исключались классово чуждые и враждебные элементы. То, что делали с Маяковским, его творчеством, биографией, тоже было «чисткой». Суслов бдительно следил за тем, как она проходила. […]
Раньше в Доме-Музее в Гендриковом переулке были закрыты только две […] комнатки – теперь же был фактически ликвидирован весь музей и начато сооружение нового музея в проезде Серова у Лубянской площади (там была рабочая комната поэта). Здесь предстояло экспонировать Маяковского «очищенного», исправленного, полностью освобожденного от всего, что не соответствовало последним указаниям «свыше».
Паперный З. О Лиле Брик – спутнице жизни и стихов Владимира Маяковского. Знамя. 1998. № 6
ФЕНОМЕН МАЯКОВСКОГО
Интерес к феномену поэта, не утраченный и в настоящий момент (к сожалению, только среди профессионалов), выявил несколько подходов к его исследованию:
Первый – ортодоксальный советский взгляд на творчество поэта как наиболее точное воплощение «линии партии» (сразу же оговоримся, что в нашей работе мы акцентируем как раз критичность поэта по отношению к бюрократическому, властному диктату, приведшему к вырождению ростков подлинного социализма).
Второй расценивает творчество этого Художника как трагическую попытку примирения советской действительности и нереализовавшихся футуристических мечтаний поэта. (Но ведь именно в творчестве социализма поэт видел диалектическое снятие футуризма.)
Третий подход восходит к религиозным мотивам. Ряд авторов считает, что душа поэта тосковала по вере в годы разгула «сатанинского футур-большевизма» и царства «коммунистического антихриста». И именно разрыв между его латентной религиозностью (в поэзии) и его сатанизмом (в практике) как раз и стал основой его трагедии (в жизни) как некоего законного возмездия.
И авторский: ключ к пониманию сущности феномена Маяковского как ярчайшего представителя коммунистического mainstream советской культуры содержится в анализе историко-логического развертывания противоречий феномена «Советская культура» и самого советского социализма со всеми его противоречиями.
Булавка Л.А. Коммунизм возвращается. Маяковский. Альтернативы, 2006 г., № 2
Литературные направления кратко
4.
5
Средняя оценка: 4.5
Всего получено оценок: 1842.
4.5
Средняя оценка: 4.5
Всего получено оценок: 1842.
Большинство писателей и поэтов творили в рамках одного течения, характерного для определенной эпохи. Литературные направления требовали от авторов придерживаться определенных черт и свойств литературы.
Классицизм
Классицизм предполагает четкое деление на высокие и низкие жанры. Герои в художественных произведениях делятся только на положительных и отрицательных. В произведениях затрагивает нравственная проблематика, пороки оказываются осмеянными и наказанными.
Еще одной характерной чертой является то, что соблюдается принцип трех единств: времени (одни сутки), места (одно место) и действия (одна сюжетная линия).
Яркими представителями классицизма в русской литературе являются А. П. Сумароков, Г. Р. Державин.
Сентиментализм
Для этого литературного направления характерно обращение к человеческим чувствам, внутренним качествам человека.
Особую роль играет природа, которая становится выразителем чувств персонажей.
Среди отечественных писателей выделяется Н. М. Карамзин.
Романтизм
Для романтизма характерно описание исключительных личностей в рамках исключительных условий. В центре повествования лежат судьбы людей, которые находятся в своеобразном конфликте с остальными людьми. Реальный мир противопоставлен миру идеальному, к которому стремится центральный персонаж.
Идея двоемирия является ключевой для романтизма.
В направлении романтизма работали В. А. Жуковский, М. Ю. Лермонтов и др.
Реализм
Для этого направления характерно описание типичных характеров в типичных условиях жизни. Жизнь демонстрируется такой, какая она есть на самом деле. Герои произведений имеют как положительные, так и отрицательные черты характера.
Реализм пользовался и сатирическими приемами с целью изображения реальной действительности.
Писателей и поэтов, творивших в рамках реализм, довольно много: Л.
Н. Толстой, И. С. Тургенев, Ф. М. Достоевский и др.
Модернизм
К модернизму относятся направления Серебряного века: символизм, акмеизм, футуризм, имажинизм.
Поговорим кратко о литературных направлениях модернизма.
Для символизма характерно обращение к символу, который способен передать основную мысль произведения. Ярким представителем данного направления является А. А. Блок.
Имажинизм предполагал широкое обращение к метафоре и метафорическим выражениям. К данному направлению относится творчество А. Б. Мариенгофа, раннее творчество С. А. Есенина.
Для акмеизма ведущей чертой является внимание к детали. Выделяется творчество Н. С. Гумилева и раннее творчество А. А. Ахматовой.
Футуризм предполагал создание неологизмов, оригинальное построение лирических произведений, отрицание литературной культуры прошлых лет. Самым ярким представителем футуризма является В. В. Маяковский.
Что мы узнали?
В русской литературе принято говорить о следующих литературных направлениях: классицизм, сентиментализм, романтизм, реализм, модернизм (символизм, имажинизм, акмеизм, футуризм).
Каждое направление имеет ряд своих особенностей.
Тест по теме
Доска почёта
Чтобы попасть сюда — пройдите тест.
Татьяна Шишова
5/5
Зарема Чинчарова
5/5
Оценка статьи
4.5
Средняя оценка: 4.5
Всего получено оценок: 1842.
А какая ваша оценка?
Project MUSE — Futurism and the Arts: A Bibliography 1959–73 by Jean-Pierre Andreoli-deVillers (обзор)
Вместо аннотации приведу краткую выдержку из содержания: 434 ПИСЬМА В КАНАДЕ поддерживался достаточно долго не только для того, чтобы преодолеть возможные недостатки в плане и работе, но и для того, чтобы стать незаменимым инструментом исследования канадской жизни, литературы и культуры, которым он обещает быть. (Р. Э. УОТТЕРС) Жан-Пьер Андреоли-де Вилье, Футуризм и искусство: библиография 1959-73. Торонто: University of Toronto Press, 1975, 144, $17.
11 лучших книг о ретрофутуризме — лучшие научно-фантастические книги
Ретрофутуризм определяется как «будущее, воображаемое прошлым», но это может означать почти что угодно (разве не все научно-фантастические книги «будущее, воображаемое прошлым?»). На практике это широкая категория, которая затрагивает многие панки: стимпанк, дизельпанк, декопанк и т.
д.
В этой первой книге трилогии YA Leviathan альтернативная Первая мировая война ведется с помощью машин в стиле стимпанк/дизельпанк и генетически созданных монстров. Левиафан из названия — это огромный дирижабль-кит, а энергичная героиня — Дэрин, шотландская девушка, мечтающая поступить на службу в британские воздушные силы. Девушкам вход воспрещен, но у нее есть способ обойти это.
«Великолепно выстроенный воображаемый мир Вестерфельда, дополненный замысловатыми черно-белыми иллюстрациями Томпсона, захватит читателей с первой страницы. Полное безостановочного действия, это приключение в стиле стимпанк обязательно станет классикой».
— Журнал школьной библиотеки, обзор со звездочкой
10
Красная Звезда
Александра Богданова — 1908
Красная Звезда , российского политического деятеля Богданова (Ленин сослал его), о комм st и феминистская утопия на Марсе . Он также дает подробное описание переливания крови (в то время плохо изученного) в марсианском обществе.
В 1924 году Богданов начал собственные эксперименты по переливанию крови, видимо, надеясь добиться вечной молодости или хотя бы частичного омоложения. Сестра Ленина Мария Ульянова была среди многих, кто вызвался участвовать в опытах Богданова.
«[A] удивительно трогательная история».
―The New Yorker
9
Skyracos: The Mining Mess
by John Picha – 2013
Чип Дэниелс хочет быть героем, но он получает больше, чем рассчитывал, когда облачился в свой обтекаемый летный комбинезон. Чипу и остальным членам Отряда 9901 приказано расследовать загадочную вспышку чумы в изолированной шахтерской колонии. События быстро выходят из-под контроля, превращаясь в кризис жизни или смерти. Представления о добре и зле превращаются в кошмар моральной двусмысленности, который бросает вызов определению Чипа героизма.
8
The Sheep Look Up
Джон Бруннер – 1972
В ближайшем будущем загрязнение воздуха станет настолько сильным, что все будут носить противогазы.
Уровень младенческой смертности стремительно растет, врожденных дефектов, новых болезней и всевозможных физических недомоганий предостаточно. Вода непригодна для питья — если только вы не бедны и у вас нет выбора. Крупные корпорации, борющиеся за прибыль от противогазов, питьевой воды и чистой еды, возвышаются над неэффективным коррумпированным правительством.
Эколог Остин Трейн в бегах. «Трейниты», группа агрессивных активистов-экологов, хотят, чтобы он возглавил их движение; правительство хочет его смерти; СМИ требуют развлечений. Но Трейн просто хочет выжить.
«Захватывающий как на эмоциональном, так и на интеллектуальном уровне».
—Список книг
7
Аматка
Карин Тидбек – 2012
Ваня, информационный помощник, отправляется из своего родного города Эссре в суровую зимнюю колонию Аматка с заданием собрать разведданные для правительство . Сразу чувствуется, что происходит что-то странное: в Аматке люди ведут себя странно, а за гражданами следят на предмет признаков подрывной деятельности.
Намереваясь остаться ненадолго, Ваня влюбляется в свою соседку по дому Нину и продлевает ее визит. Но когда она натыкается на доказательства растущей угрозы для колонии и сокрытия со стороны ее администрации, она берется за расследование, которое подвергает ее огромному риску.
«Тидбек превосходно рисует мелкие детали, от которых мурашки по коже бегут по коже, и превращает этот роман-антиутопию в прекрасное произведение ужасов и странностей».
— The Washington Post
6
Звезды — моя цель
Альфреда Бестера — 1956
Звезды — моя цель предвосхитили многие из основных элементов более позднего движения киберпанка. Например, мегакорпорации, столь же могущественные, как и правительства, и мрачное общее видение будущего, и кибернетическое усовершенствование тела.
Выброшенный в открытый космос после нападения на его корабль, Nomad , Гулливер Фойл живет, чтобы одержимо преследовать команду спасательного судна, которое намеревалось оставить его умирать.
«Научная фантастика создала лишь несколько гениальных произведений, и это одно из них».
— Джо Холдеман, автор книги «Вечная война». история человечества: колонизация Галактика и создание позитронного мозга.На прекрасной планете Внешнего мира, Солярии, горстка людей-колонистов ведет отшельнический образ жизни, и все их потребности удовлетворяются их верными роботами-слугами.
На эту странную и провокационную планету прибывает детектив Элайджа Бэйли, посланный с улиц Нью-Йорка вместе со своим позитронным напарником, роботом Р. Дэниелом Оливо, чтобы раскрыть невероятное убийство, потрясшее Солярию до основания. Жертва была настолько затворницей, что являлась своим сообщникам только через голографическую проекцию. И все же кто-то подобрался достаточно близко, чтобы забить его до смерти на глазах у роботов. Теперь Бейли и Оливо столкнулись с двумя очевидными невозможными ситуациями: либо солярианин был убит одним из своих роботов — что немыслимо по законам робототехники, — либо его убила женщина, которая любила его так сильно, что никогда не появлялась в его присутствии!
4
Где поздно пели милые птички
Кейт Вильхельм – 1976
Когда над долиной Шенандоа пронесся первый теплый ветер Судного дня, Самнеры были готовы.
Используя свое огромное богатство, семья построила изолированную цитадель после Холокоста. У их потомков будет все необходимое для выращивания пищи и проведения научных исследований, необходимых для выживания. Но вскоре семью постигло бесплодие, и единственным выходом было создание клонов. А затем этот последний очаг человеческой цивилизации потерял тот самый человеческий дух, который он должен был сохранить, когда человек и манекен обратились друг против друга.
«Предостережение Кейт Вильгельм звучит громко и ясно». «The New York Times»
На дворе 1855 год, и компьютер появился на столетие раньше времени благодаря Чарльзу Бэббиджу, осуществившему свою мечту о создании как разностной машины, так и более совершенной аналитической машины.
Частично детективный рассказ, частично исторический триллер, приключения в . Разностная машина начинается с обнаружения коробки с перфокартами неизвестного происхождения и назначения. Карты, за которые кто-то хочет убить.
«Великолепно. . . очень образный».
—Chicago Tribune2
Слезы мои, сказал полицейский
Филип К. Дик – 1974
Джейсон Тавернер, всемирно известный ведущий ток-шоу и горожанин, что никто не знает, кто он такой, включая обширные базы данных тоталитарного правительства. А в обществе, где отсутствие личности считается преступлением, у Тавернера нет иного выбора, кроме как броситься в бега с кучей сомнительных личностей, включая нечестных полицейских и торговцев инопланетными наркотиками. Но знают ли они больше, чем показывают? И как можно стереть личность человека за одну ночь?
«Дик умело исследует психологические последствия этого кошмара».
— The New York Times Review of Books1
1984
Джорджа Оруэлла — 1949
Идеи из научной фантастики редко становятся достоянием общественности, но 1984 упоминаются в Дела Верховного суда и «Большой брат» имеет место в Оксфордском словаре английского языка .
Используя свое огромное богатство, семья построила изолированную цитадель после Холокоста. У их потомков будет все необходимое для выращивания пищи и проведения научных исследований, необходимых для выживания. Но вскоре семью постигло бесплодие, и единственным выходом было создание клонов. А затем этот последний очаг человеческой цивилизации потерял тот самый человеческий дух, который он должен был сохранить, когда человек и манекен обратились друг против друга.
