Краткая характеристика барокко в искусстве и литературе 👍
p>Барокко – это направление в литературе и искусстве в 17-18 веках, которое пришло на смену Возрождению. Слово “барокко” переводится как “жемчужина неправильной формы”. Такое название дано неслучайно.
Основными чертами барокко стали асимметрия, тяготение к контрастам, к пышной, осложненной форме, парадности.
p>Барокко соединило в себе искусство готики и Возрождения. Как и искусство Возрождения, оно было гуманистическим по своей сути. Но, в отличие от Возрождения, художники эпохи барокко воспринимали мир трагически,
пессимистично, разочарованно.Согласно меткому выражению, барокко – это искусство мира, “оставленного Богом”. “Бог покинул этот мир на произвол судьбы” – таково ощущение мира художниками барокко.
p>Черты барокко в архитектуре и живописи: пышность, экстравагантный орнамент, парадность, сильные контрасты объемов, красочность и динамичность живописных сюжетов, декоративная театральность. (Караваджо, Рубенс, Растрелли). Характерно обращение к религиозным сюжетам, гиперболизированное изображения мучений святых или чудес.
p>Черты барокко в музыке:Полифонический стиль, появление
оперы (Бах, Вивальди).p>Черты барокко в литературе:
p>- Парадоксальное сочетание религиозных и светских мотивов, христианских и языческих образов.
p>- Сложные метафоры, символы, пышный риторический стиль, патетика.
p>- Нарочно осложненная, изысканная и причудливая форма литературного произведения, например, графические стихи, строки которых образовывали рисунки (стихи – “кресты”, стихи-эмблемы, например)
p>- Ощущение дисгармонии мира. Чувство жизни как скоротечного отрезка, где царит один только слепой, бессмысленный рок. Ощущение человека – как скудной, покинутой песчинки во Вселенной.
p>- Реальный мир, согласно мировосприятию барокко, напоминает сон, поэтому произведения полны аллегорических образов. – Первое удачное сочетание трагического с комическим, возвышенного с вульгарным.
p>- Развитие устойчивых малых форм стихов (мадригал, сонет), бытовых, сатирических романов.
p>Ценности барокко: Изящество, этикет, вежливость, аристократичность. Искусство и литература барокко стремились облагородить природу и человека на началах разума.
Стили в живописи: от ренессанса до абстракционизма
Барокко, рококо, классицизм… Это все стили в живописи. Некоторые существовали в конкретную эпоху. Тогда достаточно посмотреть на дату создания картины и понять, какой это стиль.
Но многие пересекались во времени: один стиль ещё в моде, а другой уже наступает ему на пятки. В таком случае даты не всегда помогут.
Хорошо бы знать основные черты каждого стиля. Ещё лучше – понимать, почему тот или иной стиль возник.
С чего вдруг художники переключились с прекрасного ренессанса на вычурное барокко.
Почему строгий классицизм был вытеснен зыбким импрессионизмом.
И зачем художники повально отказались от эстетики и ударились в экспрессионизм.
А потом и вовсе отошли от узнаваемых образов, увлёкшись абстракционизмом.
Разберём каждый стиль. Начнём с ренессанса.
Позади средневековье и торжество духа над телом. Плоские лица и бесформенные одежды во множестве населяли готические соборы.
Ренессанс же сместил фокус с духовного на телесное. Вернее на человека красивого и благородного.
Почему стиль ренессанс возник
В Италии в конце 15 века картины стали заказывать не церковники, а банкиры.
Они были людьми не только богатыми, но и образованными. Читали древнегреческих поэтов. А заодно ещё и видели найденные скульптуры Древнего Рима. Их в то время много раскапывали.
Сандро Боттичелли. Рождение Венеры. 1484 г. Галерея Уфицци, ФлоренцияЖелание любоваться телесной красотой и восприятие человека, как мыслящего и достойного существа – таков был настрой заказчиков. Художники эти пожелания услышали.
Время расцвета стиля
Стиль ренессанс (или эпохи возрождения, что одно и то же) расцвел в конце 15 века, начиная с работ Боттичелли. И завершился в конце 16 века, работами Тициана.
Тициан. Венера Урбинская. 1538 г. Галерея Уффици, Флоренция.Характерные черты стиля ренессанс
На картинах эпохи возрождения весь фокус – на человеке. Поэтому в это время почти не встречаются пейзажи и совсем нет натюрмортов. Это одна или несколько фигур. Чаще в спокойной и неподвижной позе. Красивые и благородные черты лица. Уверенный взгляд на зрителя.
Рафаэль. Портрет Бальдассаре Кастильоне. 1514-1515 гг. Лувр, ПарижЕсли это святой, то он почти не отличается от человека. Часто под образом Мадонны или древнегреческой богини скрывались возлюбленные, супруги или дочери.
Боттичелли, например, в образе Венеры изобразил восхищавшую его реальную девушку, Симонетту Веспуччи.
Сандро Боттичелли. Рождение Венеры. 1484 г. Галерея Уффици, ФлоренцияЛицо или руки выполнялись в технике сфумато, то есть как будто покрытые дымкой. Эту технику придумал Леонардо да Винчи. Она позволяет сделать изображение человека более живым. Его Мона Лиза выполнена как раз с эффектом сфумато.
Леонардо да Винчи. Мона Лиза (фрагмент). 1503-1519 гг. Лувр, ПарижКартины Возрождения часто яркие. Эпоха полутонов и нежных оттенков ещё впереди. О колорите ещё мало заботились. По сути просто раскрашивали красивые формы.
Микеланджело. Ливийская сивилла. 1508-1512 гг. Фрагмент росписи Сикстинской Капеллы, ВатиканЯркий пример стиля ренессанс
Самых красивых и благородных в Эпоху Возрождения писал Рафаэль. Пожалуй, он самый классический художник стиля ренессанс. Вот его “Мадонна в зелени”.
Рафаэль Санти. Мадонна в зелени. 1505-1506 гг. Музей истории искусств, Вена, АвстрияВ ней есть почти все, чем славится Возрождение. И красота, и благородство, и сфумато.
Художники стиля ренессанс
Боттичелли, Леонардо да Винчи, Микеланджело, Тинторетто, Тициан.
Стиль ренессанс не исчез бесследно со смертью Тициана. Его черты вобрал каждый последующий стиль.
Художники всех мастей боготворили Рафаэля. Жесты и улыбки его героев повторены сотни раз в картинах на протяжении 300 лет. Точку в этой всеобщей любви к ренессансу поставили импрессионисты. Но о них позже.
О художниках Ренессанса читайте в моей статье “6 великих мастеров эпохи возрождения”.
Ренессанс, безусловно, прекрасен. Но статичен и аскетичен. С цветом художники Возрождения тоже не особо возились. Поэтому часто их работы похожи на раскраски (не считая Тициана, конечно).
А вот стиль Барокко все эти моменты учел. Барокко – это движение, роскошь и виртуозный колорит.
Рубенс. Вознесение Марии. 1618 г. Музей Кунстпаласт, ДюссельдорфПочему стиль барокко возник
Вера в человека и республика, как форма правления, в Италии долго не продержались. Вернулась монархия. А монархам нужна была другая живопись.
Заказчики хотели показать себя во всей красе и с размахом украшать свои дворцы. Нужны были пышность и блеск. Художники быстро уловили, куда ветер дует. Так появился барокко.
Питер-Пауль Рубенс. Пребытие Марии Медичи в Марсель. Из цикла картин «Галерея Медичи». 394×295 см. 1622-1625 гг. Лувр, ПарижВремя существования барокко
Расцвет барокко – это 17 век. Но в этом стиле создавались полотна вплоть до начала 19 века. Это стиль, который дольше всех продержался в истории искусства. Роскошь и ослепляющий блеск были в моде аж 200 лет.
Орацио Джентилески. Даная. 1621 г. Музей Гетти, г. Лос-Анджелес, СШАХарактерные черты барокко
Куча-мала из обнаженных тел, копьев и экзотических животных – самое что ни на есть барокко. Если смотрите и на ум приходят слова «как эмоционально и динамично», значит это барокко.
Питер-Пауль Рубенс. Охота на крокодила и гиппопотама. 1616 г. Старая Пинакотека, МюнхенЕщё барокко – этакая смесь живописи и театра. Неяркий свет выхватывает из тьмы драматическое действо. Сюжеты выбирались под стать: сцены пыток христианских мучеников, убийства и переломные моменты в жизни святых.
Караваджо. Обращение савла. 1600 г. Церковь Санта-Мария-дель-Пополо, РимЯркий пример стиля барокко
Кучу-малу из людей и животных любил Рубенс. Его «Охота на львов» – тому подтверждение.
Питер Пауль Рубенс. Охота на львов. 1621 г. Старая Пинакотека, Мюнхен.А вот мастером театральной барочной живописи был Караваджо. Движения у него не такие зашкаливающие, как у Рубенса. Но эмоций и драмы у него хоть отбавляй. Как в картине «Положение во гроб».
Караваджо. Положение во гроб. 1602 г. Пинакотека ВатиканаГлавные художники стиля барокко
Динамичное барокко (рубеновское) ищите у Симона Вуэ и Тьеполо.
Театральное барокко (так называемый караваджизм) ищите у Рембрандта, Джентилески (и у отца, и у дочери), а также Мурильо.
Еще учтите один момент. Барокко “страдает” излишествами. Но не только нарисованными. Огромное полотно 5 метров в длину и массивная позолоченная рама – идут, как правило, в придачу.
Барокко и Рококо часто путают. Но у них есть принципиальное отличие. Барокко – про помпезность. Рококо – про изящество. Барокко про сильные эмоции, даже эмоциональный надрыв. Рококо – про поверхностные чувства.
Франсуа Буше. Юпитер и Каллисто. 1744 г. ГМИИ им. А.С. Пушкина, г. МоскваПочему возник стиль рококо
Однажды заказчики устали от драмы и накала страстей. Захотелось легкой болтовни, флирта и поцелуев. Так возник стиль рококо.
Жан-Оноре Фрагонар. Украденный поцелуй. 1780-е года. Эрмитаж, Санкт-ПетербургА если серьёзно, появлению стиля способствовала мадам Помпадур, любовница французского короля Людовика XV. Она любила ангелочков, цветочный орнамент и нежные цвета.
Период расцвета рококо
Век рококо был коротким. Как говорится, отдохнули и хватит. Так что стиль просуществовал всего лет 50 (с середины 18 века до начала гражданской войны во Франции). Кровожадной гильотине были не к лицу легкомысленные образы.
Франсуа Буше. Мадам Помпадур. 1756 г. Старая пинакотека, МюнхенХарактерные черты стиля рококо
Большинство героев – розовощёкие (но не пышные, как в барокко) девушки среди цветов и кавалеров. Все довольны и счастливы. Барочной драмы как и не бывало.
Томас Гейнсборо. Портрет дамы в голубом. 1778-1782 гг. Государственный Эрмитаж, Санкт-ПетербургХудожники стиля рококо пользовались тонкой кисточкой – мелкие листочки, тонкий слой краски, крохотные детали.
Антуан Ватто. Паломничество на остров Киферу. 1717 г. 129 × 194 см. Лувр, ПарижЯркий пример стиля рококо
Классическая картина в стиле рококо – это «Качели» Фрагонара. Тут и флирт, и тонконогая девица. О ней можно почитать в моей статье “Качели Фрагонара: главный шедевр эпохи рококо”.
Жан Оноре Фрагонар. Качели. 1767. Собрание Уоллеса, ЛондонГлавные художники стиля рококо
Упомянутый Жан-Оноре Фрагонар, Антуан Ватто, Франсуа Буше, Томас Гейнсборо.
Все-таки оговорюсь, что рококо – это не всегда пустозвонная праздность. Те же “Качели” Фрагонара не так поверхностны, как может показаться поначалу. Предстоящую драму в отношениях можно почувствовать, взглянув на мрачные ветви деревьев. Гениальный художник может написать глубокое произведение даже в стиле рококо.
Параллельно с барокко возник классицизм. Полная ему противоположность. Вместо накала страстей – бесстрастность. Вместо переплетенных тел – выверенные пропорции и порядок. Как будто картины рисовали математики.
Никола Пуссен. Аркадские пастухи. 1650 г. Лувр, ПарижПочему стиль классицизм возник
Причину стоит искать в разнице вкусов заказчиков. Часть из них жаждали гармоничных пропорций античности. По сути классицизм – это возврат к ренессансу, но в более строгом варианте, под стать чопорным и высокомерным аристократам.
Жак-Луи Давид. Клятва Горациев. 330 × 425 см. 1784 г. Лувр, ПарижБолее же экстравертные и истероидные по психотипу герцоги и князья предпочитали пышное барокко.
Так появилось два лагеря: любители классицизма и любители барокко.
Характерные черты
Классицисты выбирали сюжеты, далекие от жизни: о богах и богинях, о правителях Древнего Рима, гладиаторах и спартанцах.
Муссини. Спартанский мальчик наблюдает последствия пьянства. 1850 г. Лувр, ПарижКлассицизм не только удовлетворял вкусы отдельных заказчиков, но и стал официальным искусством. У классицистов были свои академии, поэтому их называли академистами.
Они обучали учеников четким правилам живописи. Правильные пропорции, перспектива, моделировка объема светотенью, колорит в виде трехцветки.
Вильям Бугро. Данте и Вергилий в аду. 1850 г. Музей д’Орсе, ПарижПоэтому классицизм – самый распространённый стиль живописи. Пожалуй, в этом стиле создано больше всего полотен за всю историю искусства.
Период расцвета классицизма
Он был в моде в 17 веке. А затем вновь расцвел в конце 18 века. В основном за счет любви со стороны Наполеона.
Жак-Луи Давид. Наполеон на коне (фрагмент). 1798 г. Галерея Бельведер в ВенеЯркий пример классицизма
За классицизмом стоит обращаться к французскому художнику Пуссену. В его работах Вы встретите все черты этого стиля.
Никола Пуссен. Великодушие Сципиона. 1640 г. ГМИИ им. А.С. Пушкина, г. МоскваНа картине “Великодушие Сципиона” все упорядочено и логично. Герои стоят в ряд. Никто ни на кого не наваливается, как у Рубенса.
Художник использует классическую трехцветку “синий-красный-желтый”. Эмоции приглушены: они здесь не так важны, как жесты и позы героев.
Главные художники
Никола Пуссен, Жак-Луи Давид, Анибале Карраччи, Вильям Бугро.
Классицизму не повезло. Если другие стили эволюционировали, то с этим рьяно боролись вольнодумные художники. Те, кто хотел творить по велению сердца, а не так, как учат в академиях.
В результате классицизм сломили импрессионисты. А окончательно затоптали экспрессионисты.
Есть кое-что, что объединяет все стили, существующие до импрессионизма. Это гладкая живопись. Скрытие мазков, натуралистичность и внимательность к деталям были важны почти всегда, начиная с 14 века.
Но импрессионизм смело пошатнул все эти традиции.
Клод Моне. Впечатление. Восход солнца. 13 ноября 1872 г. 7 часов 35 мин утра. Музей Морматтен-Моне, Париж.Почему стиль импрессионизм возник
В 19 веке изобрели фотографию. Изображать реальность с помощью кисти и красок стало ни к чему. Аристократ мог пойти в фотоателье и сделать свой реалистичный портрет. Причём очень быстро.
Художники поняли, что реальность больше в их услугах не нуждается. Передавать этот мир в деталях уже нет смысла. Они сосредоточились на собственном впечатлении от увиденного – на живых людях, солнечных зайчиках и шелесте травы.
Клод Моне. Стог сена на закате возле Живерни. 1891 г. Музей изящных искусств, Бостон, США.Характерные черты
Импрессионизму свойственна жизненность: они писали своих современников в кафе или на прогулках. В отличие от классицистов, которые изображали древне-римских героев или богов с богинями.
Константин Коровин. Парижское кафе. 1890 г. Государственная Третьяковская галерея, МоскваТакже импрессионисты выработали свою технику. Вместо гладкой живописи – видимые, быстрые мазки. С помощью них они создавали иллюзию вибрации воздуха и солнечных бликов.
Пьер-Огюст Ренуар. Портрет актрисы Жанны Самари. 1877 г. ГМИИ им. А.С. Пушкина (Галерея искусств Европы и Америки 19-20 вв.), г. МоскваВремя расцвета импрессионизма
Активно в стиле импрессионизм работали во второй половине 19 века. Совсем недолго. Как и рококо, этот стиль просуществовал тоже не более 50 лет.
Но его расцвет закончился совсем по другой причине, чем у рококо.
Эдгар Дега. Голубые танцовщицы. 1897 г. Галерея искусств Америки и Европы 19-20 вв. ГМИИ им. А.Пушкина, Москва.Импрессионисты изменили способ мышления творческих людей. Они показали, что можно писать не только видимую реальность. Но нечто другое. В их случае – быстротечные эффекты солнца, тумана и сумерек.
Другие художники пошли дальше. И начали писать свой внутренний мир (экспрессионизм), придуманную реальность (абстракционизм), или почти ничего (минимализм).
Яркий пример импрессионизма
Импрессионизм зародился во Франции. Так что самые яркие импрессионисты – французы. Классическая импрессионистическая работа – “Качели” Ренуара.
Огюст Ренуар. Качели. 1873 г. Музей Орсе, ПарижЗдесь обычные горожане 19 века отдыхают в парке. Никаких исторических сюжетов, как у классицистов. При этом все изображено с помощью крупных разноцветных мазков. Даже тени цветные.
Главные художники
Клод Моне, Огюст Ренуар, Эдгар Дега, Константин Коровин.
Почитайте мою статью «7 великих художников-импрессионистов»
Для особо влюблённых в импрессионизм я разработала онлайн-курс «Импрессионизм: формула и главные герои».
Однажды художники отказались рисовать реальность. И переключились на свой внутренний мир. Они решили с помощью форм и цвета показывать свои эмоции и тем самым вызывать эмоции у нас. Так родился экспрессионизм.
Почему экспрессионизм возник
Экспрессионизм был следующим и логичным шагом после импрессионизма.
Импрессионисты все-таки были реалистами, изображающими окружающий мир, в первую очередь свето-воздушные эффекты. Свои эмоции и своё отношение к происходящему импрессионисты оставляли за кадром.
Но некоторым художникам реализм изрядно надоел.
Первым свой внутренний мир в свою живопись впустил Ван Гог. Он начал деформировать цвета и формы, исходя из собственного отношения к объекту.
Ван Гог. Портрет доктора Гаше. 1890 г. Частная коллекцияЛицо доктора Гаше зеленоватое и неправильной формы. Явно в реальности оно таким не было.
Мастером выразить свои эмоции на холсте был и современник Ван Гога, Эдвард Мунк. Он смело выражал свои эмоции на картине, ещё больше деформируя формы.
Эдвард Мунк. Вечер на улице Карла Иоанна. 1892 г. Коллекция Расмуса Мейера, БергенУ Мунка лица и вовсе похожи на черепа, обтянутые кожей. Это ещё дальше от реальности, чем даже у Ван Гога.
Время расцвета стиля
Экспрессионизм расцвёл в начале 20 века, как отклик на ужасы Первой Мировой войны.
Слишком сильные эмоции испытывали художники. Эстетика прошлых лет стала для них неприемлема. Мир трещал по швам, и боль и разочарование выплескивались на холст.
Оскар Кокошка. Автопортрет. 1917 г. Музей фон дер Хейдт, Вупперталь. Maximonline.ruОсновные черты экспрессионизма
Так как эмоции выражались сильные и чаще негативные, то главная черта экспрессионизма – это дисгармония и уродство.
Эгон Шиле, например, намеренно подчеркивал все самое некрасивое в человеке.
Эгон Шиле. Танцор. 1913 г. Музей Леопольда, ВенаА в дисгармонии особенно преуспел Хаим Сутин. Его деформированные пейзажи как будто отображены в кривых зеркалах.
Хаим Сутин. Красная лестница в Кане. 1923 г. Музей искусства авангарда (МАГМА), МоскваЕщё экспрессионизм узнаваем по ярким цветам в виде больших пятен и полос, а также плоскому изображению. Моделирование объема и правда отвлекает от цвета, а главное – от эмоций. Как на “Автопортрете с моделью” Кирхнера.
Эрнст Людвиг Кирхнер. Автопортрет с моделью. 1926 г. Гамбургский кунстхалле. Artchive.ru.Яркий пример стиля экспрессионизм
Икона экспрессионизма – это «Крик» Эдварда Мунка.
Эдвард Мунк. Крик. 1893 г. Национальная галерея Норвегии в г. Осло.Конечно, она создана ещё до ужасов первой мировой. Но сам Мунк был настолько экспрессивным человеком, что в его шедевре и без того страха и отчаяния хоть отбавляй.
Главные художники экспрессионизма
Много экспрессионистов было в Германии и Австрии. Кокошка и Шиле – это австрийцы. Из немецких можно назвать Нольде и Кирхнера.
Эмиль Нольде. Маски. 1911 г. Художественный музей Нельсона-Аткинса, США. Russiaartnews.ru.И повторюсь, что яркими экспрессионистами также был норвежец Эдвард Мунк и живший в Париже выходец из Белоруссии Хаим Сутин.
Работы экспрессионистов кажутся отталкивающими. Но, парадокс, в этом скрыта и их притягательная сила.
Ведь интересно же заглянуть в душу другого человека. И увидеть там страх, надрыв, надлом, болезненную страсть. Что мы и делаем, когда смотрим на картины экспрессионистов.
Продолжение — в статье «Экспрессионизм. Стиль живописи, его истоки и изобретатели».
Абстракционизм часто не любят и обесценивают по типу «Это и я так могу намалевать».
Но именно этот стиль очень сильно повлиял на наш мир. Поэтому его так важно понять. А полюбить – это уже по желанию :).
Почему возник абстракционизм
Однажды Кандинский увидел в своей мастерской незнакомую картину. Это было что-то несуществующее, но очень гармоничное. Через 10 секунд художник понял, в чем дело.
Это был его пейзаж, который он сам же прислонил боком к стене.
Василий Кандинский. Композиция 4. 1911 г. Художественное собрание земли Северный Рейн, ДюссельдорфТак великого художника осенило, что узнаваемые образы мешают воздействовать на зрителя. Ведь можно просто правильно подобрать цвета и линии, чтобы вызвать ощущение гармонии. Так же, как набор звуков соединяется в мелодию и вызывает приятные переживания у слушателя.
Время расцвета стиля
Для многих художников открытие Кандинского стало откровением. Оказывается, не обязательно ЧТО-ТО изображать. И не обязательно выискивать нужный сюжет или образ, а можно просто экспериментировать с цветом и формой!
При этом у художника все равно оставалась цель. Либо достичь с помощью конкретных сочетаний цветов и форм ощущения гармонии. Либо чтобы вызвать конкретную эмоцию. Но чаще и то, и другое.
Жоан Миро. Улыбка пылающих крыльев. 1953 г. Фонд Жоана Миро, Барселона. Pinterest.com.Так что абстракционизм расцвёл сразу же после открытия Кандинского в 1910 году и было ведущим стилем в течение всего 20 века. Его расцвет пришелся на середину XX века в том числе благодаря знаменитым абстракциям Поллока.
Джексон Поллок. Осенний ритм (номер 30). 1950 г. Музей Метрополитен в Нью-Йорке, США. Artchive.ru.Главные черты абстракционизма
Абстракционизм легко узнать. Если Вы не можете на картине узнать образ, значит это абстракция. Недаром его называют ещё беспредметным искусством.
А вот уже сама абстракция может быть самой разной. Но можно выделить два основных ее вида. Лирическую, состощую из текучих форм. Как у Кандинского и Моро.
А второй вид – это геометрическая абстракция. Началась она с квадратов и кругов Казимира Малевича. А продолжилось разноцветными решетками Пита Мондриана.
Пит Мондриан. Композиция с большой красной плоскостью. 1921 г. Муниципальный музей в Гааге. Wikiart.org.В США возникла ещё одна разновидность – абстрактный экспрессионизм. Как Вы уже поняли, цель у него была вызвать эмоции у зрителя. Гениально это получалось у Марка Ротко.
Марк Ротко. Желтый и оранжевый. 1968 г. Собрание Филлипса, Вашингтон. Artchive.ru.Яркий пример абстракционизма
В России абстракционизм четко ассоциируется с Малевичем и его «Чёрным квадратом».
Казимир Малевич. Чёрный супрематический квадрат. 1915 г. 79,5 х 79,5 см. Государственная Третьяковская галерея, г. Москва.О смысле и тайне картины читайте в моей статье «Черный квадрат» Малевича. Почему это шедевр».
Главные художники абстракционизма
Кандинский и Малевич были первыми абстракционистами.
А подхватили их идеи такие гениальные художники, как Пит Мондриан, Марк Ротко, Жоан Миро, Джексон Поллок и Пауль Клее.
Пауль Клее. Статично-динамичная градация, 1923 г. Музей Метрополитен в Нью-Йорке. Abstractcritical.comМногие плохо относятся к абстракционизму. Тогда как его влияние на нашу жизнь огромно.
Когда художники освободились от необходимости творить только известные образы, они стали много экспериментировать с формой. Все это переходило в скульптуру и архитектуру. А потом – в мебель и одежду.
И мы не успели оглянуться, как абстракционизм поделил наш мир на «до и после». До него – это виньетки и ажурная мебель. После него – строгий шрифт и лаконичные формы наших шкафов.
Об этом стиле читайте подробнее в статье «Василий Кандинский: как зарождался абстракционизм».
Проверьте себя
Я предлагаю Вам проверить, как Вы усвоили основные стили.
Какая из этих картин написана в стиле рококо?
Какая из этих картин написана в стиле ренессанс?
Какая из этих работ написана в стиле экспрессионизма?
Если Вы ответили на все три вопроса – «слева», значит Вы хорошо разбираетесь в стилях живописи.
В первом вопросе слева – картина Фрагонара “Щеколда”. Справа – картина Рубенса “Охота на волка и лиса” (барокко).
Во втором вопросе слева – картина Рафаэля “Форнарина”. Справа – “Обнаженная в солнечном свете” Ренуара (импрессионизм).
В третьем вопросе: две картины Кандинского. Работа слева написана в 1909 году (Импровизация 3) и на ней мы различаем образы: всадника, здания. Это экспрессионизм.
На работе справа 1913 года («Композиция» из Эрмитажа) образы НЕ различимы. Это уже абстракционизм.
***
Если Вам близок мой стиль изложения и Вам интересно изучать живопись, я могу отправить Вам на почту бесплатный цикл уроков. Для этого заполните простую форму по этой ссылке.
Комментарии других читателей смотрите ниже. Они часто являются хорошим дополнением к статье. Ещё вы можете поделиться своим мнением о картине и художнике, а также задать вопрос автору.
Автор: Оксана Копенкина
Перейти на главную страницу
PS. Проверьте свои знания, пройдя онлайн-курс «Насколько Вы разбираетесь в живописи»
Вконтакте
Одноклассники
Стиль барокко в русской литературе XVII века -Русская литература XI
Стиль барокко в русской литературе XVII века. — Текст : электронный // Myfilology.ru – информационный филологический ресурс : [сайт]. – URL: https://myfilology.ru//russian_literature/russkaya-literatura-xi-xvii-vekov/stil-barokko-v-russkoj-literature-xvii-veka/ (дата обращения: 14.04.2021)
«Высокая» литература продолжала развиваться во второй половине XVII в. рядом с литературой демократической. Она гораздо больше была связана традициями. Стиль барокко – помпезный и в известной мере официальный, распространился главным образом в придворной поэзии, в придворном театре. Он лишен внутренней свободы и подчинен логике развития литературного сюжета. Этот стиль был переходным и, в известной мере, эклектичным: он стоял как бы между средневековьем и новым временем. Ярче всего «стиль барокко» представлен в произведениях Симеона Полоцкого, Кариона Истомина, Сильвестра Медведева, в драматургии конца XVII в.
Симеон Полоцкий стремится воспроизвести в своих стихах различные понятия и представления, он логизирует поэзию, сближает ее с наукой. Сборники его стихов напоминают обширные энциклопедические словари. Он сообщает читателю «сведения» по своей теме. От этого темы его стихов самые общие.
Образ человека подчиняется сюжету повествования. В стихотворении главное — не люди, главное — сюжет, занимательный и нравоучительный в одно и то же время. Построение замысловатого сюжета, собрание разных тем занимают писателя в первую очередь.
Форма барокко — открытая форма. Она разрешает присоединение бесчисленного множества деталей. Это была великолепная школа для дальнейшего движения литературы вперед по пути усложнения изображения действительности. Изображается не только сам человек, но и принадлежащие ему дворцы, его власть, его деяние, его жизнь. Вот почему этот стиль имел очень
Описываются разные типы людей: купец, невежда, клеветник, библейские и исторические персонажи, а с другой стороны — отдельные психологические свойства, черты характера, поступки: месть, клевета, любовь к подданным, мысль, разум, воздержание и т. д.
Барокко на Западе явилось именно на смену Ренессанса и было частичным возвращением к средневековью. В России же барокко пришло на смену средневековью и приняло на себя многие из функций Ренессанса. Оно было связано в России с развитием светских элементов в литературе, с просветительством. Поэтому чистота западных барочных форм при их переносе в Россию утрачивалась. Вместе с тем русское барокко не захватывало собой всего искусства, как на Западе, а являлось только одним из его направлений.
Барокко приобрело у нас немного другой оттенок. У нас не было Возрождения. На первый план – стремление познать мир, описать мир (Симеон Полоцкий – по тетради в день). Проявился в виршах и школьном театре.
Каковы границы барокко? Не разрешен вопрос. Помимо виршей и школьного театра, появляются новые явления в пассанской среде (купцов, ремесленников, шушары всякой). Появляется бытовая нравоучительная повесть, пародии. Эти жанры не похожи на прежние. Но есть и то, что роднит с высоким барокко. Барокко функционировало у нас в двух разновидностях (высокое и низкое), а может это два разных стиля.
Не соблюдаются основные черты средневековой литературы: дидактичность, серьезность, доказательность.
“Повесть о горе и злосчастии” (злая учесть) и “Повесть о Савве Грудцыне”. Авторы здесь еще сохраняют дидактизм. В “1” на фольклорных элементах – нет имени, просто молодец. Родители замечательные. Много говорят сыну, который в итоге просыпается под забором. Домой стыдно, он выбирается, начинает хвастаться. К нему цепляется горе-злосчастье. Он уходит в монастырь, чтобы замаливать все свои грехи. Во “2” – впервые любовная тема, любовное томление. Появляется тема двойника (того дурного, что есть в каждом из нас). Отец отправляет своего сына в гости, но сын ведет себя плохо. Савва совершает подвиги, молится Богородице и уходит в монастырь.
Вроде бы герои распоряжаются своей судьбой, но затем наказываются.
“Повесть о Фроле Скобееве”, бедный, зарабатывает ходатайством на чужие дела. Но честолюбим безупречно. “Либо полковник, либо покойник”. Придумает аферу. В его городе жила дочь Столыпина, Аннушка. Фролка решает на ней жениться. В отсутствие ее родителей переоделся в девушку и притащился к ней девичник. Соблазняет ее. Берет у Ловчикова лошадей, уезжают. Анна к тетке, а он повозчик. Фролка начинает шантажировать Ловчикова. Анна ложится в постель и посылает родителям, что помирает (делает вид, что наказано). Родители присылают икону с благословлением. В итоге герой не наказан, а наоборот – преуспел.
В “Повести о Карпе Сутулове” и его жене Татьяне Карп уезжает за товаром, а жене оставил много денег – 100 р. После того, как деньги вышли, идет к его другу. Он может дать ей деньги, но только ценой дочери. Честь сберегла и прибыток принесла.
Это – пассанская литература.
Вторая группа литературы – смеховая литература. Впервые это понятие – три книжки Бахтина М., который ввел понятие “карнавальный смех”. Это своего рода разрядка. Карнавал – время, когда все дозволено, когда все наоборот, все переиначивается. Смешен сам процесс переиначивания/переворачивания. Долго не приходило в нашу литературу.
Когда стали писать повестушки пассатские люди, этот смех проник в нашу литературу и отразился. В пассатской литературе есть обличительное начало – осмеиваются те, кто преуспел, кто богаче, ест лучше. Гораздо больше произведений, где это переплетено со смехом или этого вообще нет.
Жил человек бражник (“Повесть о бражнике”), помер и решил, что ему надо в рай. Подошел к двери в рай. Спорит с апостолами; или то, или то; попадает в рай, в самое лучшее место.
“Калязинская челобитная” – низы общества всегда смеются над монахами.
“Повесть о Шемякином суде” – карнавальная повесть. Два брата – бедный и богатый – судятся. Богатые – дураки, бедным везет. Здесь национально – пассатская психология. Переход проявился в появлении стихосложения и театра.
10.11.2016, 12489 просмотров.
|
Термин «барокко» применялся к литературе уже в XVIII веке для отрицательной характеристики литературных произведений. Литература барокко, как и все движение, отличается тенденцией к сложности форм и стремлением к величавости и пышности. В барочной литературе осмысляется дисгармония мира и человека, их трагическое противостояние, как и внутренние борения в душе отдельного человека. В силу этого видение мира и человека чаще всего пессимистично. Вместе с тем барокко в целом и его литературу в частности пронизывает вера в реальность духовного начала, величие Бога. В литературе нередко можно встретить выражение страха перед судьбой и неизведанным, тревожное ожидание смерти, ощущение всевластия злобы и жестокости. Характерно выражение идеи существования божественного всеобщего закона, и людской произвол в конечном счете сдерживается его установлением. В силу этого меняется и драматический конфликт по сравнению с литературой Возрождения и маньеризма: он представляет собой не столько борьбу героя с окружающим миром, сколько попытку в столкновении с жизнью постичь божественные предначертания. Герой оказывается рефлексирующим, обращенным к своему собственному внутреннему миру. Литература барокко настаивала на свободе выражения в творчестве, ей присущ безудержный полет фантазии. Барокко стремилось к чрезмерности во всем. В силу этого – подчеркнутая, нарочитая усложненность образов и языка, соединенная со стремлением к красивости и аффектации чувств. Язык барокко предельно усложнен, используются непривычные и даже нарочитые приемы, появляется вычурность и даже напыщенность. Ощущение иллюзорности жизни и недостоверности знаний привело к широкомуиспользованию символов, сложной метафоричности, декоративности и театральности, определило появление аллегорий. В эпоху барокко создавались книги-эмблемы – аллегорические рисунки, скрытый смысл которых раскрывался в сопутствующих им изречениям и стихотворениях. Так, сердце, плывущее по волнам, обозначало человеческую душу в житейском море, изображение лампы с надписью: «Если наливать масло» символизировало необходимость наград за верную службу и т. д. Эти аллегорические образы часто употреблялись в литературе барокко. Поэты барокко уделяли большое внимание графической форме стиха, создавали «фигурные» стихотворения, строки которых образовывали рисунок сердца, звезды. Литература барокко постоянно сталкивает подлинное и мнимое, желаемое и действительное, проблема «быть или казаться» становится одной из важнейших. Накал страстей привел к тому, что чувства потеснили разум в культуре и искусстве. Наконец, для барокко характерно смешение самых различных чувств и появление иронии, «не существует явления ни столь серьезного, ни столь печального, чтобы оно не могло превратиться в шутку». Пессимистическое мировосприятие породило не только иронию, но и едкий сарказм, гротеск и гиперболу. Типологические черты барокко определили и жанровую систему, которой была присуща подвижность. Характерно выдвижение на передний план, с одной стороны романа и драматургии (в особенности жанра трагедии), с другой, культивирование сложной по концепции и языку поэзии. Преобладающими становится пастораль, трагикомедия, роман (героический, комический, философский). Особым жанром является бурлеск – комедия, пародирующая высокие жанры, грубо приземляющая образы, конфликт и сюжетные ходы этих пьес. В целом во всех жанрах выстраивалась «мозаичная» картина мира, причем в этой картине играло особую роль воображение, и нередко совмещались несовместимые явления, используется метафоричность и аллегория. Писатели провозгласили оригинальность произведения его важнейшим достоинством, а необходимыми чертами – трудность для восприятия и возможность различных истолкований. Испанский философ Б. Грасиан писал: «Чем труднее познается истина, тем приятнее ее постичь». Художники барокко высоко ценили остроумие, которое заключалось в парадоксальных суждениях, в выражении мысли необычным образом, в сопоставлении противоположных предметов, в построении произведений по принципу контраста, в интересе к графической форме стиха. Парадоксальные суждения – неотъемлемый компонент лирики барокко. Вот пример такого парадоксального суждения из сонета испанского поэта Л. де Гонгоры: Во имя жизни – не спеши родиться. Спеша родиться –умереть спеши. ( Пер. А. М. Рынчина) Литература барокко имела свою национальную специфику. Она во многом определила возникновение отдельных литературных школ и течений – маринизм в Италии, консепсьонизм и культизм в Испании, метафизическая школа в Англии, прециозность, либертинаж во Франции. Самыми известными писателями стиля барокко были: в Испании – Л. де Гонгора и П. Кальдерон, в Италии – Т. Тассо и Дж. Марино, в Германии – Х. Я. Гриммельсхаузен, в России – Симеон Полоцкий. Некоторые исследователи отмечают влияние стиля барокко на творчество У. Шекспира, Дж. Мильтона, М. В. Ломоносова, Г. Р. Державина. Не трудно догадаться, что барокко оказало влияние на дальнейшее развитие литературы. Такой вывод я делаю на основе влияния барокко на творчество М.В. Ломоносова. Ведь он совершил революцию в литературе. Его потомки, безусловно, пользовались его трудами. Содержание барокко было различно в разных странах. В России, например, не получило распространение характерное для западноевропейского барокко трагическое видение мира. Барокко сформировало в русской литературе новый тип героя – ловца Фортуны, любознательного и предприимчивого человека, умеющего противостоять ударам судьбы и наслаждаться радостям жизни. Эти черты в петровское время воплотятся в русском дворянине Фроле Скобееве, живущем по принципу «буду полковник или покойник», в российском матросе Василии Кориотском, сумевшем добиться богатства и власти. Барокко возникло на Руси в то время, когда на Западе утверждало свои позиции искусство классицизма, поэтому граница между этими стилями в русском искусстве была размыта, условна. Русское барокко прославляло разум, науку и образование. Один из первых просветителей и поэтов барокко в России, Симеон Полоцкий (1629-1680), собрал вокруг себя кружок писателей-прфессионалов, вместе с учеником Сильвестром
Медведевым мечтал об утверждении в Москве университета. Другой его сподвижник Карион Истомин возглавил работу Печатного двора, где издал свои «Буквари». При всей элитарности барочное искусство было обращено к народу, служило целям его образования и воспитания. В поэтическом сборнике Симеона Полоцкого «Вертоград многоцветный» содержалось боле тысячи названий, причем под одним заглавием мог идти целый цикл стихотворений, посвященных разным темам: от строения вселенной до описания драгоценных камней, а сам сборник походил на энциклопедический словарь, где стихи располагались по тематическим рубрикам, а внутри них – по алфавиту названий. На букву «С», например, шли стихи, обличающие, часто на исторических примерах, человеческие недостатки («Сквернословие», «Скупость»), толкующие нравственные понятия («Слава», «Совесть»), знакомящие с библейскими героями и сюжетами («Соломон»), с экзотическими животными («Скорпий») и природными стихиями (землей, воздухом, водой и огнем). Разные по жанрам, темам, источникам стихотворения были связаны авторским замыслом – показать многообразие мира в его единстве. Таким образом, книга начинала напоминать музей «раритетов» и «курьезов» природы, коллекцию людей разных сословий и профессий, обладающих достоинствами и пороками. Насыщаясь научным и публицистическим материалом, историческими и географическими сведениями, поэзия барокко стремилась выйти за границы литературы. Барокко укоренило в русской литературе поэзию, обогатив ее новыми стихотворными формами. Поэзия Симеона Полоцкого и его учеников поражает жанровым многообразием. Диапазон форм предельно широк: от приветствий в адрес монархов до эпиграмм, надписей к изображениям и азбук в стихах. Барокко раскрепостило поэта, освободив от жестких жанровых канонов средневекового искусства, дало ему большую свободу в выборе формы произведения, создало условия для поэтического эксперимента. Однако в процессе развития барочная форма стала преобладать над содержанием. Создание необычных стихотворений превратилось в словесную игру. Поэты барокко соревновались в сложении фигурных стихов в виде креста или сердца, ввели в моду «леонинские» стихи с рифмующимися полустишиями, которыми, например, написано стихотворение «Тело красно» Симеона Полоцкого: Красное тело зрети весело; егда растлится, мерзко явится… Не люби тела и будеть цела душа конечно поживетъ вечно. При сравнении с искусством средневековья и классицизма литература русского барокко кажется далекой от строгих норм и канонов, однако и в ней можно найти устойчивые, повторяющиеся темы, мотивы и образы. Прославляя просвещенного монарха, поэты уподобляли его орлу или солнцу, а Россию – небу. Симеон Полоцкий утверждал: «Вся ны, яко солнце, царь наш согревает, блюдет, освещает, як отец, питает». Сильвестр Медведев, мечтая обрести в царевне Софье покровителя науки и просвещения, обыгрывал значение, скрытое в имени правительницы: Мудрости бо ти имя подадеся, богом Софиа мудрость наречеся. Тебе бо слично науки начатии, яко премудрой оны совершати. Позднее эти идеи, стилистические формулы и приемы будут усвоены литературой русского классицизма, которая в отличие от Запада больше опиралась на художественное наследие барокко, чем боролось против него. Таким образом, между литературой Древней Руси и литературой нового времени не существовало пропасти. Отношения между ними можно определить как активный и продуктивный творческий «диалог». В сознании русских писателей нового времени средневековая литература – «нравственный оплот и святая святых будущего многомиллионного народа» (Д. Н. Мамин-Сибиряк). Движение отечественной литературы от XI к XVIII веку убеждает нас в том, что русское средневековье – это время становления того духовного потенциала, который, реализуясь, позднее явит таланты Ломоносова и Державина, Пушкина и Достоевского, Бунина и Булгакова, поможет русской литературе не только догнать европейские, но и стать безусловным лидером мирового процесса художественного творчества. |
Виппер Ю. Б. Поэзия барокко и классицизма.
Текст предоставлен порталом Philology.ru и воспроизводится по изданию: Виппер Ю. Б. Творческие судьбы и история. (О западноевропейских литературах XVI — первой половины XIX века). — М., 1990. — С. 79-107.
Художественное богатство европейской поэзии XVII столетия нередко недооценивают. Причина тому — предрассудки, продолжающие иногда все еще определять восприятие литературного наследия этого бурного, противоречивого, сложного времени. Принципиальному будто бы «антилиризму» XVII столетия ищут объяснения и в господстве нивелирующей человеческую личность придворной культуры, и в гнете абсолютизма, и во влиянии на умы метафизического склада мышления, рационалистической прямолинейности и просто-напросто рассудочности, и в склонности превращать поэзию в изощренную, искусственную формалистическую игру — склонности, отождествляемой, как правило, со стилем барокко. Однако попытки абсолютизма подчинить себе творческие силы нации отнюдь не определяют содержание духовной жизни европейского общества XVII столетия. Решающую роль здесь играют другие факторы. Не следует преувеличивать и значение метафизических и механистических представлений в культуре XVII века. Обостренный интерес к проблеме движения — одна из отличительных черт интеллектуальной жизни этой эпохи. Обостренный интерес к динамическим аспектам действительности, к преисполненному драматизма движению характеров, событий и обстоятельств, к осмыслению и воспроизведению противоречий, служащих источником этого неумолимо устремляющегося вперед жизненного потока, присущ и эстетическому мировосприятию эпохи, осо6енно его барочным формам.
Чуждый предвзятости, объективный взгляд на литературу барокко как на искусство, не лишенное острых противоречий, но отнюдь не однолинейное, а, наоборот, чрезвычайно многообразное, способное порождать ослепительные, непреходящие художественные ценности, и является одной из основных предпосылок для плодотворного восприятия европейской поэзии XVII века. Облегчают возможность такого подхода многочисленные работы, которые посвящены советскими учеными в последнее время изучению проблемы барокко.
Семнадцатый век выдвинул таких выдающихся поэтов, как Гонгора, Кеведо, Донн и Мильтон, Марино, Малерб, Ренье, Теофиль де Вио, Лафонтен и Буало, Вондел, Флеминг и Грифиус, Потоцкий, Зриньи и Гундулич. Один уже перечень этих имен говорит о том, какое принципиально важное место занимает XVII век в истории европейской поэзии. Но это лишь перечень светил наивысшего ранга, да и то выборочный, неполный. Важно и другое: во всех странах Европы поэзия в XVII веке переживает бурный расцвет, находится на гребне литературной жизни, порождает поистине необозримое количество талантливых, незаурядных творческих личностей.
В художественной системе европейской поэзии XVII века немало черт, связанных с литературными традициями прошлого. К Возрождению восходят во многом и господствующая структура лирических и эпических жанров, и продолжающееся усиленное обращение к античной мифологии как к кладезю сюжетов и образов, и воздействие канонов петраркизма в любовной лирике, и влияние, какое оказывают на развертывание поэтической мысли законы риторики. Барочные писатели к тому же широко используют восходящие к средневековой культуре символы, эмблемы и аллегории, воплощают свои умонастроения с помощью традиционных библейских образов, вдохновляются зачастую идеалами, почерпнутыми из рыцарских романов. Вместе с тем художественное мироощущение, которым проникнута поэзия XVII века, в своей основе глубоко оригинально, самобытно, принципиально отлично от эстетических концепций и идеалов как эпохи Возрождения, так и века Просвещения.
Речь здесь идет не только о весьма высоком и широко распространенном уровне технического мастерства (причину этого следует искать и в закономерностях становления национальных литературных языков; и в обостренно-утонченном стилевом чутье, присущем эпохе; и в месте, которое поэзия занимала в существовании просвещенных кругов того времени, составляя основной предмет занятий многочисленнейших салонов, объединений и академий и служа одним из главных средств украшения придворного быта). Определяющим же является другое: крупнейшие достижения европейской поэзии XVII века запечатлели в совершенной художественной форме духовные искания, страдания, радости и мечты людей этой эпохи, жестокие конфликты очевидцами и участниками которых они были. Постичь своеобразие европейской поэзии XVII столетия, истоки ее жизненности (в том числе и тех ее аспектов, которые кажутся особенно близкими людям XX века) нельзя, не восстановив хотя бы в самых общих чертах сущность тех исторических условий, в которых суждено было творить ее выдающимся представителям, и той культурной атмосферы, которая их окружала и созданию которой они сами способствовали.
«Семнадцатый век» как эпоха играет во многом узловую, критическую роль в развитии того процесса борьбы между силами, защищающими феодальные устои, и силами, расшатывающими эти устои, начальная стадия которого относится к эпохе Возрождения, а завершающая охватывает эпоху Просвещения. Эту роль можно назвать узловой потому, что именно в ожесточенных общественных схватках, происходящих в XVII столетии (будь то английская революция, Фронда или Тридцатилетняя война), во многом определяются темпы и характер дальнейшего развития, а в какой-то мере и будущего разрешения этого конфликта в отдельных странах Европы.
Повышенный драматизм XVII столетию как эпохе придает и то обстоятельство, что общественные столкновения разыгрываются в этот исторический период в условиях резкой активизации консервативных и реакционных кругов: они мобилизуют все свои ресурсы и используют все возможности с целью повернуть историю вспять или хотя бы приостановить ее поступательное движение. Усилия консервативных кругов принимают весьма различные формы. Это прежде всего такое широкое и многоликое общеевропейского характера явление, как Контрреформация. Если во второй половине XVI столетия идеал, утверждаемый деятелями Контрреформации, носит по преимуществу сурово аскетический характер, то с начала XVII века поборники этого движения (и в первую очередь иезуиты) прибегают ко все более разносторонним и гибким методам воздействия, охотно используя ради распространения своих идей и расширения сферы своего влияния пропагандистские и выразительные возможности стиля барокко, со свойственной ему пышностью, эмфазой и патетикой, тягой к чувственности. Одно из центральных событий в Западной Европе XVII столетия — это Тридцатилетняя война. И эта кровавая бойня, в которую оказались втянутыми европейские страны, была прежде всего следствием пагубных поползновений со стороны реакционных сил, их стремления к господству любой ценой.
Возросшая сложность условий, в которых в XVII столетии развертывается общественная и идеологическая борьба наглядно отражается в художественной литературе эпохи. В литературе XVII века по сравнению с Возрождением утверждается более сложное и вместе с тем более драматическое по своей сути представление о взаимосвязи человека и окружающей его действительности. Литература XVII столетия отражает неуклонно возрастающий интерес к проблеме социальной обусловленности человеческой судьбы, взаимодействия во внутреннем мире человека личного и общественного начал, зависимости человека не только от своей натуры и прихотей фортуны, но от объективных закономерностей бытия и в том числе от закономерностей развития, движения общественной жизни. Литература XVII столетия, как и ренессансная литература, исходит из представления об автономной, свободной от средневековых ограничений человеческой личности и ее правах и возможностях как основном мериле гуманистических ценностей. Она рассматривает, однако, эту личность в более глубокой и одновременно более широкой с точки зрения охвата действительности перспективе, как некую точку преломления находящихся вне ее самой, но воздействующих на нее сил.
Замечательные ренессансные писатели Боккаччо и Ариосто, Рабле и Ронсар, Спенсер и Шекспир (в начале его творческого пути) в своих произведениях прежде всего с большой художественной силой раскрывали безграничные возможности, заложенные в человеческой натуре. Но их мечтам и идеалам был присущ утопический оттенок. В огне таких катаклизмов, как религиозная война во Франций 60-90-х годов XVI века, как революции в Нидерландах и Англии или Тридцатилетняя война, в соприкосновении с такими общественными явлениями, как Контрреформация и процесс первоначального накопления, особенно очевидно выявлялись призрачные, иллюзорные стороны идеала.
В литературе XVII столетия, эпохи, когда писали Кеведо и Гевара, Мольер и Лафонтен, Ларошфуко и Лабрюйер, Батлер и Уичерли, Мошерош и Гриммельсгаузен. на первый выдвигается изображение и осмысление изъянов и язв окружающей действительности; нарастают в литературе критические и сатирические тенденции. В поэзии в этой связи к уже упомянутым Кеведо, Батлеру и Лафонтену следует добавить как примеры имена Тассони и Сальватора Розы, Ренье, Скаррона, Сирано де Бержерака и Буало, Логау, Чепко, Опалиньского и Потоцкого. При этом необходимо отметить, что общественно-критические мотивы широко представлены и в наследии тех выдающихся поэтов XVII века, которые по природе своего творчества отнюдь не являются сатириками. Выразительным свидетельством тому служит, скажем, поэзия Гонгоры.
Для личности эпохи Ренессанса было характерно единство, слияние начала личного и общественного, обусловленное вместе с тем их нерасчлененностью. Для внутреннего мира человека, изображаемого литературой XVII столетия, показательно, наоборот, не только расчленение, обособление этих начал, но и их столкновение, борьба, зачастую прямой антагонизм.
Коллизии исторического процесса XVII столетия служили вместе с тем источником примечательных художественных открытий. Новое здесь заключалось прежде всего в остротрагическом и патетическом звучании, которое приобретало отображение этих коллизий, и прежде всего глубокого разочарования, вызванного кризисом ренессансных идеалов. Достаточно вспомнить в этой связи поэзию Донна, Гонгоры, Флеминга, Грифиуса или Теофиля де Вио. При этом важнейшую роль и в литературе классицизма, и в поэзии барокко играет изображение силы человеческого духа, способности человека преодолевать самого себя, находя во внутреннем мире оплот, позволяющий сохранять стойкость в самых страшных жизненных испытаниях.
Ярко выраженный драматизм жизненного восприятия и обостренное внимание к трагическим мотивам характерны в эту эпоху и для других видов искусства: например, музыки (не случайно именно в XVII столетии возникает и получает развитие такой музыкально-драматический жанр, призванный сыграть очень важную роль в художественной культуре Нового времени, как опера). В живописи воплощение трагических сторон бытия своей кульминации достигает у Рембрандта.
В западноевропейской литературе начала XVII столетия существуют явления, принадлежащие по своей природе позднему Возрождению (попытки Опица опереться на заветы Плеяды; «ученый гуманизм» и поэзия Арребо в Дании; нидерландская разновидность маньеризма, представленная Хофтом и Хёйгенсом; маньеристические тенденции в испанской поэзии времен Гонгоры). В конце века в целом ряде литератур Запада обозначаются приметы зарождающегося просветительского реализма или появляются предвестия стиля рококо (поэзия Шолье и Ла Фара во Франции, творчество «Аркадии» в Италии). Однако художественные стили, преобладающие в западноевропейской литературе XVII столетия, — барокко и классицизм.
Семнадцатый век — высший этап в развитии поэзии европейского барокко. Барокко особенно ярко расцвело в XVII столетии в литературе и искусстве тех стран, где феодальные круги в итоге напряженных социально-политических конфликтов временно восторжествовали, затормозив на длительный срок развитие капиталистических отношений, то есть в Италии, Испании, Германии. В литературе барокко отражается стремление придворной среды, толпящейся вокруг престола абсолютных монархов, окружить себя блеском и славой, воспеть свое величие и мощь. Очень значителен и вклад, который внесли в барокко иезуиты, деятели Контрреформации, с одной стороны, и представители протестантской церкви — с другой (наряду с католическим в западноевропейской литературе XVII века богато представлено и протестантское барокко). Этапы расцвета барокко в литературах Запада, как правило, совпадают с отрезками времени, когда активизируются церковные силы и нарастает волна религиозных настроений (религиозные войны во Франции, кризис гуманизма, обусловленный обострением общественных противоречий в Испании и Англии первой четверти XVII века, распространение мистических тенденций в Германии времен Тридцатилетней войны), или же с периодами подъема, переживаемого дворянскими кругами.
Принимая все это во внимание, необходимо учитывать и то, что возникновение барокко было обусловлено объективными причинами, коренившимися в закономерностях общественной жизни Европы во второй половине XVI и в XVII веке. Барокко было прежде всего порождением тех глубоких социально-политических кризисов, которые сотрясали в это время Европу и которые особенный размах приобрели в XVII столетии. Церковь и аристократия пытались использовать в своих интересах настроения, возникавшие как следствие этих сдвигов, катастроф и потрясений. Однако это была лишь одна из тенденций, характеризующих в своей совокупности мироощущение барокко.
Поэзия барокко выражает не только нарастание иррационалистических умонастроений, не только ощущение растерянности, смятения, а временами и отчаяния, которые бщественные катаклизмы конца XVI и XVII столетия и связанный с этими катаклизмами усиливающийся кризис ренессансных идеалов вызывают у многих представителей гуманистической интеллигенции (религиозная лирика барокко во Франции, творчество «поэтов-метафизиков» в Англии, мистическая поэзия в Германии и т. д.), не только стремление феодально-аристократических кругов убедить читателя в своем превосходстве и великолепии (прециоз-ная поэзия и галантно-героический роман). Значение крупнейших произведении поэзии барокко прежде всего в том, что в них проникновенно и правдиво запечатлен сам этот кризис и его многообразные, зачастую преисполненные трагизма отзвуки в человеческой душе. В них воплощено и стремление отстоять человеческое достоинство от натиска враждебных сил, и попытки творчески переосмыслить итоги разразившегося кризиса, извлечь из него созидательные выводы, обогатить в свете его исторических уроков гуманистические представления о человеке и действительности, так или иначе отразить настроения и чаяния передовых общественных кругов.
Самый наглядный пример тому — поэма Мильтона «Потерянный Рай». Поэт Мильтон объективно пошел заметно дальше Мильтона — идеолога пуританства. Поэтическая философия истории, воплощенная в образах «Потерянного Рая», с ее гениальными озарениями и стихийной диалектикой, отразила не столько непримиримый, аскетический дух пуританства, сколько всемирно-исторический и общечеловеческий размах, а тем самым и народные истоки того общественного перелома, который произошел в Англии середины XVII столетия.
С другой стороны, поэты вроде Марино или Теофиля Де Вио, близкие в той или иной степени аристократической среде, выходили в своем творчестве за узкие рамки дворянского гедонизма, развивая далеко идущие материалистические тенденции. В их произведениях звучат отголоски передовых научных открытий своего времени, находят отражение пантеистические мотивы.
Для поэзии барокко характерно, с одной стороны, обостренное ощущение противоречивости мира, а с другой стороны, стремление воспроизводить жизненные явления в их динамике, текучести, переходах (это относится не только к восприятию природы и изображению внутреннего мира человека, но у многих выдающихся творческих личностей и к воссозданию процессов общественной жизни). Барочные поэты охотно обращаются к теме непостоянства счастья, шаткости жизненных ценностей, всесилия рока и случая. Бьющий ключом оптимизм людей Ренессанса, выдвинутый ими идеал гармонически развитой личности часто сменяется у поэтов барокко мрачной оценкой действительности, а восторженное преклонение перед человеком и его возможностями — подчеркиванием его двойственности, непоследовательности, испорченности; обнажением вопиющего несоответствия между видимостью вещей и их сущностью — изображением разорванности бытия, столкновения между началом телесным и духовным, между привязанностью к чувственной красоте мира и осознанием бренности земного существования. При этом антитетичность, характерная для барочного мировосприятия, дает о себе знать и тогда, когда тот или иной писатель непосредственно в своем творчестве воспроизводит только одно из противостоящих друг другу начал, будь то, скажем, героические миражи прециозной литературы или натуралистическая изнанка действительности, возникающая нередко в сатирической поэзии барокко. Одна противоположность как бы подразумевает другую.
Литературу барокко отличает, как правило, повышенная экспрессивность и тяготеющая к патетике эмоциональность (в аристократических вариантах барокко они принимают нередко характер напыщенности и аффектации, за которыми скрывается, по существу, отсутствие подлинного чувства, суховатый и умозрительный расчет).
Вместе с тем аналогичные тематические, образные и стилистические мотивы обретают у отдельных представителей литературы барокко несходное, а временами и прямо противоположное идейное звучание.
В литературе барокко обозначаются различные течения. Их связывают общие черты; между ними существует определенное единство, но и серьезные принципиального порядка расхождения. У этого обстоятельства, как уже отмечалось, есть свои показательные для XVII столетия общественные истоки.
Необходимо, наконец, иметь в виду и национальное своеобразие тех конкретных форм, которые присущи поэзии барокко в отдельных странах Европы. Это своеобразие наиболее отчетливо кристаллизуется в творчестве самых примечательных художественных индивидуальностей, выдвинутых в XVII веке литературой той или иной страны.
Итальянской поэзии барокко в целом чужды иррационалистические и мистические мотивы. В ней доминируют гедонистические устремления, увлечение виртуозными формальными экспериментами и изысканное риторичеческое мастерство. В ней много блеска, но блеск этот часто внешний. У этих противоречий есть свои объективные причины. Италия XVII века, страна раздробленная, страдающая от иноземного гнета, натиска феодальной реакции и Контрреформации, переживала период общественного застоя. Вместе с тем художественная культура Италии, по крайней мере в первой половине столетия, полна жизненных сил, внутренней энергии, накопленной еще в эпоху Возрождения.
В этой связи становится особенно очевидной типичность фигуры кавалера Марино — поэта, признанного первым писателем Италии, пользовавшегося в XVII веке всеевропейской славой, породившего огромное количество последователей и подражателей не только на родине, но и повсюду, где существовала литература барокко, — и его мнимого антагониста Кьябреры. Марино расширил тематические рамки поэзии. Он сделал ее способной изображать все, что в природе доступно чувственному восприятию человека и тем самым поэтическому описанию. Внес он новые краски и в любовную лирику. Образ возлюбленной у Марино конкретнее и полнокровнее, чем у петраркистов XVI века, поглощенных монотонным и условным обожествлением женщины. И все же поэзия Марино, при всей его языческой упоенности телесной красотой, не отличается глубиной. Марино прежде всего виртуоз, непревзойденный мастер словесных эффектов (в первую очередь в сфере образов — метафор и антитез), чародей, создающий блистательный, но иллюзорный, эфемерный мир, в котором выдумка, остроумие, изощреннейшая поэтическая техника торжествуют над правдой реальной действительности. Как и зодчие барокко, Марино, стремясь к монументальности, одновременно разрушает ее изобилием и нагромождением орнаментации. Таково его главное произведение — поэма «Адонис». В ней сорок тысяч стихов, но вся она соткана из множества вставных эпизодов, лирических отступлений, утонченных стихотворных миниатюр.
Часто развитие итальянской поэзии XVII столетия представляют в виде единоборства двух линий: одной, восходящей к Марино, и другой, у истоков которой — Кьябрера. Но на самом деле у этой антитезы лишь весьма относительный смысл. Кьябрера не так уж далек от Марино. Его творчество не классицизм, принципиально противостоящий барокко, а скорее классицистическая ветвь внутри общего барочного направления. Анакреонтические мотивы, которые восходят к Ронсару, и жалобы по поводу упадка, переживаемого родиной, не перерастают у Кьябреры рамки поэтических «общих мест». Истинная же его оригинальность — в музыкальности, в неистощимой ритмической и мелодической изобретательности, ведущей к созданию и внедрению в итальянскую поэзию новых типов строф.
Были, конечно, в Италии XVII века и барочные поэты другого склада. Это прежде всего суровое, аскетическое творчество замечательного мыслителя Кампанеллы, автора социально-утопического романа «Город Солнца». В своих стихах, вдохновленных возвышенным примером Данте, он утверждал величие мыслящего человека, его неукротимое стремление к независимости и справедливости. Заслуживает внимания творчество итальянских сатириков XVII века. Блестящий остроумный представитель пародийной бурлескной поэзии — Алессандро Тассони, автор ироикомической поэмы «Похищенное ведро». Сальватор Роза более решителен и беспощаден в отрицании господствующего уклада, но и более тяжеловесен и неуклюж (черты, свойственные и Розе-живописцу) в художественном воплощении этого отрицания.
В поэзии испанского барокко поражает ее контрастность, и в этой контрастности находит свое воплощение неотступное ощущение поэтами противоестественной дисгармоничности окружающего бытия. Контраст предопределяет само развитие поэзии в Испании XVII столетия; оно основано на столкновении двух различных течений внутри испанского барокко: культизма (или культеранизма) и консептизма. Квинтэссенция и вершина первого — поэзия Гонгоры. Наиболее яркое выражение второго — творчество Кеведо. В основе культизма лежит противопоставление искусства как некоей «башни из слоновой кости», символа красоты и гармонии, уродству и хаосу, царящим в реальной действительности. Но возвышенное царство искусства доступно лишь немногим избранным, интеллектуальной элите. «Темный» стиль Гонгоры чрезвычайно усложнен — и прежде всего из-за всесилия загадочной метафористичности, нагнетения латинизмов, изобилия синтаксических инверсий, эллиптичности оборотов. «Темный» стиль Гонгоры сформировался не сразу. Ранние оды и сонеты поэта отличаются широтой тематики, доступностью слога. Его же летрильи и романсы родственно связаны с фольклорной традицией. Своей законченности «темный» стиль Гонгоры достигает в «Сказании о Полифеме и Галатее» и в поэме «Уединения». Мир творимый изощреннейшим, волшебным художественым мастерством, здесь, как и у Марино, служит убежищем от нищеты реальной прозы жизни. Однако, в отличие от итальянского поэта, Гонгора с горечью осознает иллюзорность попыток ухода от яви.
В глазах консептистов стиль Гонгоры и его последователей был верхом искусственности. Однако их собственная творческая манера была также достаточно сложной. Консептисты стремились запечатлеть режущие глаз парадоксы современной жизни путем неожиданного и одновременно предельно лаконичного и отточенного по своей словесной форме сопряжения как будто далеко отстоящих друг от друга явлений. Консептизм, однако, значительно более непосредственно проникает в противоречия общественного бытия, чем культеранизм, и заключает в себе, несомненно, незаурядную разоблачительную и реалистическую потенцию. Последняя особенно выпукло выявилась в прозе Кеведо, сочетаясь там одновременно с глубоко пессимистической оценкой общественной перспективы. В поэтических сатирах Кеведо на первый план выступает комическое начало, нечто раблезианское в стихийной и неудержимой силе осмеяния. При этом чаще всего Кеведо прибегает к бурлеску, заставляя вульгарное торжествовать над возвышенным, выворачивая вещи наизнанку, демонстрируя блестящее остроумие в приемах внезапного преподнесения комического эффекта. Примечательна и любовная поэзия Кеведо. Поэту удается придать оттенок неподдельной рыцарственности стихам, в которых он разрабатывает традиционные мотивы петраркистской лирики, например заверяя даму в беззаветной преданности, несмотря на жестокие страдания, которые она ему причиняет. Обязательная эпиграмматическая острота в заключительных стихах любовных сонетов у Кеведо основана не на простой игре слов, как это обычно в петраркистской и прециозной лирике, а обозначает резкий, но знаменательный поворот мысли.
Во французской поэзии барокко представлено особенно широко и многообразно вплоть до 1660 года, когда одновременно наступают этап решительного торжества абсолютизма над оппозиционными силами и период высшего расцвета классицизма. Бурная же, мятежная, преисполненная брожения первая половина века — благодатная пора для развития стиля барокко. Во французской поэзии обозначаются три основные его разновидности. Это прежде всего религиозная поэзия. Ласепэд, Фьефмелен, Годо и другие обращаются к темам, распространенным в литературе барокко (бренность и слабость человека, обреченность на страдания, скоротечность жизни и ее никчемность перед лицом вечности), но решают их однообразно, узко, следуя предписаниям ортодоксальной догмы, иллюстрируя Священное писание, прославляя творца и загробную жизнь.
Сходные же мотивы непостоянства, шаткости, тленности всего живого, но в сочетании с выражением жгучей привязанности к земному существованию, к плотским радостям, неуемной жажды наслаждений и в силу этого эмоционально богаче, драматичнее, рельефнее, разрабатывают поэты-вольнодумцы. Этот пестрый круг эпикурейски, материалистически настроенных поэтов включает в себя и фаворитов знатных меценатов, и неприкаянных детей зарождающейся богемы, и бесшабашных прожигателей жизни, кутил, и отчаянных искателей приключений. С легкой руки Теофиля Готье, литераторы этого круга получили наименование «гротесков». Французские историки литературы нередко называют их «романтиками времени Людовика XIII». И действительно, есть у этих очень неровных и вместе с тем еще недостаточно оцененных и, в частности, мало у нас известных поэтов художественные озарения, которые бросают свет куда-то далеко в будущее. Встречаются среди них сатирики, которые не только обладают даром разящего гротескового преувеличения, но и способностью создавать лирические шедевры. Таков, например, Мотен. В некоторых его стихах слышны какие-то художественно весьма смелые, почти «бодлеровские» ноты. А мелодика стихов Дюрана вызывает ассоциации с элегиями Мюссе. В его «Стансах Непостоянству» традиционные барочные мотивы преподнесены с подкупающей искренностью и непосредственностью. Оценить степень трагической и провидческой глубины этой искренности можно, лишь зная, что стихи эти были написаны пылким, страстно влюбленным 26-летним поэтом, который за участие в заговоре и за оскорбление его королевского величества был четвертован и сожжен на Гревской площади. Некоторые из «гротесков» (например, де Барро или одаренный огромным талантом забулдыга Вион Далибре) пережили истинно «барочную» эволюцию. В течение многих лет они вели себя как подлинные безбожники, сочиняли вакхические песни, озорные, изобилующие реалистическими и острыми зарисовками сатиры и эпиграммы, а на склоне лет, окидывая взором промелькнувшую как сон жизнь, стремились взволнованно передать нахлынувшие на них чувства смятения, раскаяния, разочарования и горечи.
Самые же значительные из поэтов-вольнодумцев первой половины XVII века — это Теофиль де Вио и Антуан де Сент-Аман. Кульминация их творчества падает на 20-е годы XVII столетия. Теофиль де Вио — идейный вождь бунтарского либертинажа этих лет. В его лирике (он был и прозаиком и драматургом) своеобразно сочетаются черты восходящей к ренессансным традициям реалистичности и чисто барочной утонченной чувствительности и изощренности. В отличие от большинства своих современников, поэтов, замыкающихся в атмосфере салонов и дворцовых покоев, Теофиль тонко ощущает природу. Он великолепно передает ее чувственную прелесть, то наслаждение, которое у него вызывают переливы света, игра водных струй, свежесть воздуха, пряные ароматы цветов. Он сердечно привязан и к сельским пейзажам родных мест, где его брат продолжает трудиться, возделывая землю («Письмо брату»).
Любовные стихи Теофиля необычны для его времени. Им чужда аффектация и манерность. В них звучат отголоски истинной страсти, горячих порывов воспламененной и упоенной красотой чувственности, неподдельных страданий. В 20-х годах лирика Теофиля все более интеллектуализируется, наполняясь философским и публицистическим содержанием. В ней находит захватывающее по своей эмоциональной силе выражение личной драмы поэта. Он был брошен в тюрьму вождями католической реакции по обвинению в безнравственности и безбожии и сгноен там.
Лучшие стихотворные произведения Сент-Амана овеяны опьяняющим духом внутренней независимости, упоения жизнью, свободы следовать прихотям своей фантазии, капризным скачкам и переливам чувств. Именно в 20-е годы Сент-Аман создает такие шедевры барочной лирики, как ода «Уединение» или вакхический гимн «Виноградная лоза», как бурлескная импровизация «Арбуз» или серия блестящих караваджистских сонетов, жанровых картинок, в отточенной стихотворной форме фиксирующих причудливые и живописные моменты повседневного существования нищей, но неунывающей, беспечной литературной богемы.
В 40-е годы, в канун и в годы политических сотрясений Фронды, вольнодумный вариант барокко дает буйные побеги прежде всего в виде бурлескной поэзии. Ее самые яркие представители — Скаррон и Сирано де Бержерак. Бурлескные поэмы Скаррона («Тифон, или Гигантомахия» и «Вергилий наизнанку»), имевшие шумный успех, отражали недовольство существующими порядками, возбуждали дух неуважения к господствующим авторитетам. В «высокой» литературе того времени герои античных мифов служили воспеванию дворянской государственности. Скаррон, прибегая к бурлескной перелицовке, издеваясь над претензиями венценосцев и их подобострастных историографов, изображал этих героев в качестве вульгарных и мелких обывателей, движимых ничтожными и эгоистичными побуждениями. Постепенно в бурлескном жанре — например, в стихотворных очерках, получивших название «Парижские неурядицы» (к ним принадлежит и поэма «Смешной Париж» Клода Ле Пти, писателя, также окончившего жизнь на костре), — возрастали черты бытовой достоверности. Этот тип бурлеска непосредственно перекидывает мост к ранним сатирам Буало.
Третья разновидность французского барокко — прециозная поэзия, культивировавшаяся завсегдатаями аристократических салонов. Когда-то эта поэзия пользовалась широким признанием, и одновременно к ней и сводилось представление о стиле барокко во французской литературе. Теперь она воспринимается из-за своей условности как наиболее обветшавшее ответвление этого стиля. Но и среди обильной продукции прециозных стихотворцев встречаются прелестные миниатюры. Таковы прежде всего произведения Венсана Вуатюра. Вуатюру в его стихах нередко удавалось освобождаться от ухищрений риторики, от избитых прециозных штампов, добиваться чарующей естественности и легкости слога. В его поэзии наряду с воздействием барочной вычурности отчетливо дают о себе знать классицистические тенденции. В ней слышны поэтические ноты, предвосхищающие «Сказки» Лафонтена, они в какой-то мере прокладывают путь эпикурейским стихам Шолье и Ла Фара, «легкой», анакреонтической поэзии эпохи рококо, творчеству Вольтера-лирика.
Французскую поэзию барокко в целом отличают изящество, реалистические наклонности, чувство меры в воплощении эмоций, тонкая музыкальность. К тому же для Франции, где в духовной жизни XVII века сильно развиты рационалистические тенденции, характерно тяготение барокко к сочетанию с классицизмом. Впрочем, это — явление, нередко встречающееся в художественной жизни Европы XVII столетия. Аналогичное переплетение барокко с классицизмом показательно и для голландской литературы (Хейнсий, Вондел). Яркие примеры тому находим мы и на английской почве: например, у Геррика, Мильтона, Драйдена.
Поэзия барокко проходит в Англии те же три этапа, что и английская литература в целом: период кризиса ренессансных идеалов, участия в гуще революционных схваток, художественного отображения и осмысления их итогов. На всех этих трех этапах английскую поэзию барокко отличают две ведущие черты — творческая мощь и окрашенное разными оттенками ощущение ломки существующих устоев. Но претворяются эти черты по-разному.
Центральная фигура первого периода, безусловно, Джон Донн. Донн прошел сложную и даже резкую эволюцию. Но он сразу же выступил как выразитель умонастроений, непривычных для ренессансных поэтических традиций, заговорил самобытным голосом. Донн не добивался мелодической певучести стиха. Поэт сам называет свой стих «грубым и диким». Но страшная, обжигающая внутренняя сила, с которой он выражал себя, сопутствовала ему на протяжении всего творческого пути. В более ранней поэзии Донна примечательна прежде всего склонность к острым контрастам, свобода, с которой совершаются переходы или, вернее, скачки из «высокого» в «низкий» план, от возвышенно-платонической к натуралистической трактовке любви, от экстазов и восторгов к проклятиям и едкой насмешке. Донна привлекали сложные чувства, преисполненные мучительных противоречий, их столкновение, переплетение, ожесточенная борьба. Художественные контрасты для Донна — отражение той парадоксальности, которая царит, согласно его убеждению, в жизни. Экзальтированность и всеразрушающий скепсис соседствуют в его сознании. Поэзия Донна порывает одновременно и с канонами петраркистской лирики, и с властью риторики над поэзией. Поэзия для Донна — единственное средство подойти к тому, что логически невыразимо, что относится к душевному состоянию и окутано покровом тайны. Композиция стихов у него строится не на логическом развертывании поэтической мысли, а на смене настроений и порождаемых ими образных ассоциаций.
Тот же принцип господствует и в окружении Донна, у представителей возглавляемой им «метафизической школы»: у эмоционально насыщенного, но поглощенного религиозным пафосом и поэтому более одностороннего Герберта и у несколько сентиментально-приторного Кэрью.
К указанным истокам восходит и избыточная метафоричность Донна. Вещи и явления не называются своими именами. Все в мире относительно и познается только через сопоставление, замещение и отождествление: одно через другое. Нередко метафоры становятся у Донна развернутыми, перерастают в аллегорию. Эмоциональные взрывы перемежаются философскими размышлениями, облеченными в сжатую и герметичную форму. Философски-медитативное начало получает на ранних этапах выход в виде отступлений. Затем оно выдвигается на первый план, приобретает все более отчетливо религиозный и вместе с тем поэтически отвлеченный характер.
Показательны темы, охотно разрабатываемые Донном: муки и противоречия любви; страдание, причиняемое разлукой; смерть и ее философский смысл; превосходство осени, символа зрелости и заката, над весной, олицетворением юности и неосознанного слепого бурления жизненных сил (решение, прямо противоположное ренессансной традиции). Сатиры Донна язвительны и желчны.
Титаническая напряженность и объективный исторически-философский смысл того грандиозного общественного переворота, каким являлась английская революция, наиболее мощное отражение нашли, конечно, в поэме «Потерянный Рай» Мильтона. Поэзия Мильтона, писателя, глубоко впитавшего в себя античное наследие, поставившего гуманистические традиции, унаследованные от Возрождения, на службу новым боевым общественным задачам, принадлежит в целом классицизму. Но в «Потерянном Рае» очень яркое и принципиально важное воплощение получили черты эстетики барокко. В этом произведении в монументальных космических видениях, созданных воображением поэта, в преисполненных захватывающего драматизма картинах столкновения противоборствующих лагерей, в великолепных по своей выразительности лирических интермеццо привлекают внимание элементы героической романтики, обусловленной поэтически преображенными отголосками революционных событий середины века. «Потерянный Рай» Мильтона воочию свидетельствует, что барочная романтика (весьма характерная для этого художественного стиля) могла питаться не только аристократически-рыцарственными и пасторальными идеалами, но и пафосом революционной перестройки общества.
Бурные события, сотрясавшие Англию в середине и во второй половине XVII века, находят и иные поэтические отзвуки. Свидетельство тому — творчество Драйдена. Драйден — драматург, поэт, теоретик литературы — писатель очень широкого диапазона. Неоднороден и стиль его произведений. Барочное начало отчетливее всего проявилось в его «героических пьесах». В них бушуют страсти, низвергаются лавины событий; возвышенная экзальтация и величественная риторика сосуществуют с неприкрытой чувственностью и натуралистической низменностью; пышность внешнего великолепия, обнажая суетность человеческих стремлений, оборачивается обманчивым миражем. Сходный пафос нередко одухотворяет и поэзию Драйдена. И здесь хвала пламенным, роковым страстям, героическим порывам и одновременное тревожное осознание шаткости бытия, зависимости человека от всесильной судьбы воплощаются темпераментно, патетически, в изощренной, выточенной рукой большого мастера форме. Печать особенного душевного подъема лежит, в частности, на стихах, в которых Драйден, тонкий критик и блестящий представитель эстетической мысли, воспевает чудодейственную, всепокоряющую силу искусства.
Если стихия Драйдена — патетика, то крупнейший поэт-сатирик Англии XVII столетия — Батлер. Его ироикомическая поэма «Гудибрас», пожалуй, лучший образец этого жанра в европейской поэзии данной эпохи. Сатира Батлера направлена против пуритан. Но пороки, которые он разоблачает, создавая образы пресвитерианина полковника Гудибраса и его оруженосца, индепендента Ральфо, — жадность, стяжательство, лицемерие, нетерпимость, носили объективно более широкий, типический характер. Ими были отмечены нравы того буржуазного общества, которое вырастало, эгоистически пожиная плоды революционного перелома. Сила Батлера — в народных корнях его громогласного смеха, в той удивительной рельефности, с которой вылеплены основные персонажи его ироикомической эпопеи.
В немецкой поэзии ярче, чем где бы то ни было, выражены трагические и иррационалистические аспекты барокко. Это становится понятным, если учесть, что XVII век был для Германии периодом Тридцатилетней войны, когда в стране хозяйничали свои и иноземные полчища, когда она стала ареной длительнейшей военной схватки, несшей с собой неимоверные опустошения и страдания, чреватой пагубными политическими последствиями. Но это время народных бедствий, государственного упадка и политического застоя было вместе с тем эпохой поразительного расцвета поэзии. Именно литература стала в тяжелую пору оплотом и прибежищем лучших духовных устремлений передовых сил нации. В ней отразилась и трагедия, переживаемая народом, и его мечты о мире и единстве, и непреклонное желание сохранить от уничтожения высокие этические ценности, и неугасаемый порыв к красоте Семнадцатый век закладывает фундамент национальной немецкой поэзии Нового времени, создает предпосылки для ее дальнейших замечательных достижений.
Не удивительно, что в немецкой поэзии XVII века так часто всплывает тема смерти. В огне пожарищ Тридцатилетней войны человек соприкасался с ней ежедневно и ежечасно. Иногда смерть воспринимается как единственное возможное избавление от невыносимых страданий. Тогда благость вечной жизни в царстве небесном противопоставляется воображением поэтов юдоли земного существования. Религиозные настроения пронизывают поэзию немецкого барокко, но далеко не исчерпывают ее содержания. Религиозность служит нередко проводником дидактических намерений: общественные бедствия объявляются наказанием за прегрешения, пороки и преступления, которые и бичуются поэтами. В вере поэты барокко ищут утешение и источник надежд на лучшее будущее. Нередко воспевание Творца как бы отодвигается на задний план хвалой сотворенной им вселенной, неотразимой прелести природы, матери всего живого (мотив, который звучит более непосредственно, задушевно и просто у поэтов-лютеран, например у Даха и Риста, и более изощренно-манерно, с оттенком чувствительности, у поэтов-католиков вроде Шпее). Веяние подлинного трагизма ощущается в немецкой поэзии барокко именно потому, что она, как правило, проникнута духом борьбы, столкновения противоположных начал — признания всесилия смерти и неистощимой светлой жажды жизни и счастья, воспарения в небесные высоты и привязанности ко всему земному, отчаяния перед лицом разразившейся катастрофы и стоической воли, не дающей себя сломить.
Важнейшее обстоятельство — изощренное и преисполненное блеска формальное мастерство, отличающее поэтов барокко. В этом отношении, следуя по пути, проторенному Опицем, они совершают переворот, открывающий по сравнению с тяжеловесным и архаическим стихотворством XVI столетия совершенно новый этап в развитии немецкой литературы. В стремлении к формальному совершенству, в подлинном культе формы как бы воплощается страстное стремление найти противовес отталкивающей хаотичности и бесформенности, воцарившихся в реальной деиствительности. Поэты барокко виртуозно владеют ритмом, проявляют неиссякаемую изобретательность в создании разнообразнейших метрических и строфических форм; охотно прибегают к утонченным приемам звукописи, их стихи, как правило, привлекают своей музыкальностью. Образная насыщенность и выразительность лирики немецкого барокко подчинена определенной каноничности, характерной для барокко в целом. Но потребность следовать жанровым и стилистическим канонам отнюдь не мешает проявлению в поэзии XVII века неповторимо личностного, индивидуального начала.
Наиболее крупные и показательные ее представители в Германии — Опиц, Флеминг, Грифиус, Гофмансвальдау и Гюнтер. Опиц стоит у истоков ее расцвета. Без провозглашенной им литературной реформы (очищение и кодификация литературной речи; призыв использовать художественные достижения ренессансной культуры других европейских стран во главе с Италией, Францией и Англией; обращение к античности как к примеру для «подражания»; решительное обновление системы поэтических жанров) не был бы возможен ее расцвет. Опиц был также объятым горестью очевидцем Тридцатилетней войны. В своих проникнутых патриотическим пафосом стихах (например, в «Слове утешения среди бедствий войны») Опиц разрабатывал темы, похожие на те, к которым обращались и многие его современники — барочные поэты. Но художественный ключ, в котором он их решал, — иной. Опиц во многом опирался на творческие уроки Ронсара и Плеяды. Он — зачинатель в Германии классицизма (так и не получившего в XVII веке в растерзанной войною стране дальнейшего развития). Стиль произведений Опица прозрачнее, линеарнее, яснее, чем у поэтов барокко. Синтаксическое членение поэтической фразы у него подчинено законам симметрии и, как правило, совпадает с ритмическими единицами. Композиционное построение его стихов строго логично. Вместе с тем Опицу чужды попытки барочных поэтов передать невыразимое, воссоздать ощущение таинственной непознаваемости бытия и одновременно чудовищной противоестественности творящегося вокруг. Опиц стараетсяся глядеть на все «очами разума». Его поэзия, пропитанная рационалистическим началом, одновременно и суше, прозаичнее творений Грифиуса или Гофмансвальдау.
Связь с ренессансными традициями ощущается и у гениального по своим задаткам Флеминга, но преломляется она своеобразно, сочетаясь с типично барочными чертами. Флеминг — поэт, одаренный мощным темпераментом, отличающийся многообразием эмоциональных регистров. Бурным кипением душевных сил преисполнены его стихи, воспевающие радости жизни, любовь, красоту, природу. Весьма примечательны философские стихи Флеминга. Глубокие мысли и мощные по накалу чувства в них как бы закованы в стальную броню лапидарных сентенций. Мировоззрение Флеминга питается традициями стоицизма. Его пафос — защита достоинства и автономности человеческой личности, твердое убеждение, что главная этическая задача, которую должен осуществлять человек, — утверждение цельности своего «я», верность индивидуума самому себе. Высшее художественное выражение этого круга идей Флеминга — сонет «К самому себе», один из шедевров мировой лирики. Барочной пышностью и торжественной приподнятостью слога отличаются стихи, посвященные Флемингом пребыванию в России: свидетельство того, какое значение он придавал этому путешествию по великой, но еще столь малознакомой его соплеменникам стране.
Творчество Грифиуса — одухотворенная кульминация тех трагических и пессимистических настроений, которые порождались в сознании передовых людей Германии ужасами Тридцатилетней войны. Каждое его стихотворение — воплощение мучительной драмы, переживаемой кровоточащей душой. Жизнь в представлении Грифиуса — и поэта, и создателя трагедий, — вышла из своей колеи; воцарились мрак и хаос. Удел человека — печаль и страдание; все начинания человека суетны и тленны. Лейтмотивы поэзии Грифиуса — бренность, тщета, самообман, которому предается человек, игрушка судьбы, мимолетность жизни, сравнение ее с игрой, театральным представлением. Если жажда славы воспринималась людьми эпохи Возрождения как благороднейший стимул человеческого поведения, то для Грифиуса слава — ничто, клубы дыма, развеиваемые малейшим дуновением ветра. Один из любимейших образов Грифиуса — сравнение человека с догорающей свечой, Но все это лишь один из аспектов художественного мироощущения Грифиуса. В Грифиусе есть нечто родственное Паскалю, автору «Мыслей». Как для Паскаля, так и в глазах Грифиуса человек не только немощен и жалок, но одновременно и велик. Величие его — в непоколебимой силе духа. Грифиус воспевает мучеников, которых пытают, но которые не сдаются, проявляя героическую стойкость и сохраняя верность идеалу. Вся поэзия Грифиуса с ее мощными антитезами, строгим лаконизмом стиха, сжатыми сентенциями, которые заключают сонет и в своей суровости звучат не столько как итог, сколько как беспощадный приговор, — величественный памятник мужеству, выдержке и силе человеческого духа, могуществу разума, способного остичь всю глубину человеческих страстей и страданий, но одновременно и подчинить их своему дисциплинирующему началу.
После окончания Тридцатилетней войны в немецкой поэзии барокко усиливаются светски-аристократические тенденции, близкие в какой-то мере французской прециозности. Показательна в этом отношении деятельность так называемой Второй силезской школы во главе с Гофмансвальдау. Разработка привычных для немецкого барокко тем бренности и скоротечности живого лишается в руках Гофмансвальдау прежней идейной насыщенности и духовной напряженности, приобретает временами внешний характер, иногда оборачивается позой. И все же неверно было бы видеть в творчестве этого чрезвычайно одаренного поэта одно торжество условности и манерности. Лучшие любовные стихи Гофмансвальдау, при всей зависимости от прециозно-петраркистских канонов, преисполнены неподдельной страсти, бьющего через край, бурного по своему выражению упоения красотой. Виртуозное формальное мастерство Гофмансвальдау, его склонность к пышной образной орнаментации и ритмическим изыскам также обладают эмоциональным подтекстом, ибо основаны не на холодном расчете, а на взволнованном преклонении перед прекрасным.
Исключительно самобытна фигура Гюнтера, одновременно заключающего в Германии эру барокко и смело предваряющего век Просвещения. Этот обреченный на нищенское существование студент медицины скончался в двадцатисемилетнем возрасте. В стихах Гюнтера дань поэтическим традициям барокко сочетается с поразительными для его времени непосредственностью и свободой в выражении страданий и бурного протеста. Гюнтер сближает поэзию с повседневностью, превращает ее в сокровенный дневник души мятежного и гордого поэта-разночинца, преследуемого невзгодами. Создается впечатление, что перед нами предвестие грядущего периода «бури и натиска».
Принципиально существенное значение имеют те специфические черты, которые барокко приобрело в поэзии стран Центральной и Юго-Восточной Европы. И в Польше, и в Чехии, и в Словакии, и в Венгрии, и в Далмации художественный стиль барокко получил широкое распространение и выдвинул целую плеяду примечательных имен. Барокко в этой культурной зоне (а также в Албании) складывалось под несомненным воздействием художественных импульсов, шедших с Запада, исходивших, например, от творчества Тассо, Марино и его школы, от французской прециозности или местами немецкой религиозной поэзии. Но преломлялись эти влияния своеобразно. Своеобразие это проявляется в каждой из только что упомянутых стран по-разному. (Так, например, для польской поэзии барокко, даже для самых ее изощренно-условных представителей, характерно изобилие бытовых реалий, почерпнутых в гуще повседневной жизни, какая-то особая лихость тона, крепкий, соленый юмор). Но присуще этому своеобразию и нечто общее, единое. В этой связи хотелось бы выделить два момента: роль фольклорного начала в поэзии и тяготение к созданию монументальных эпических произведений, проникнутых патриотическим духом. Таковы, например, поэмы «Осман» дубровницкого писателя Гундулича, «Сигетское бедствие» Зриньи — крупнейшее произведение венгерской литературы XVII века, «Хотинская война» поляка Потоцкого. Все эти три замечательные поэмы порождены подъемом освободительного движения против турецкого гнета и прославляют героическую борьбу самоотверженных защитников независимости и чести отчизны. В «Османе» Гундулича звучит к тому же пламенный призыв к единению славянских народов во имя осуществления общей цели — освобождения от иноземного ига. Во всех трех поэмах традиционные приемы западноевропейской барочной эпической поэзии подчинены, таким образом, художественному решению самобытных идейных задач, остроактуальных по своему политическому содержанию и общенациональных по своему значению.
Семнадцатый век в странах, раздираемых жестокими военными конфликтами и охваченных пламенем национально-освободительных движений, — пора бурного расцвета, переживаемого фольклором. Свидетельством тому служат и многочисленные солдатские песни в Германии, и то бесшабашно удалые, то горестные песни куруцев — венгерских повстанцев, борцов против господства иноземных правителей — Габсбургов, и эпические циклы, воспевающие героизм сербских юнаков и гайдуков, и болгарские гайдуцкие песни. У некоторых народов Центральной и Югo-Восточной Европы (например, у сербов или болгар) фольклор из-за замедленного развития письменной литературы занимает в XVII веке, как выразитель дум и чаяний народных, центральное место в системе словесного искусства. В других литературах этой зоны он питает «высокую» поэзию, служит для нее плодотворным источником образов, ритмико-интонационной структуры, мелодики стиха. Яркие примеры тому можно почерпнуть и в любовных стихах мастера дубровницкой поэзии Ивана Бунича, и в лирических отступлениях у того же Гундулича, автора «Османа», и в задушевных хоровых песнях, которые распевают крестьянские девушки и юноши, герои «Роксоланок» Зиморовица, и в некоторых сатирических миниатюрах крупнейшего польского поэта XVII века Потоцкого.
Второй ведущий стиль в европейской поэзии XVII века — классицизм. Социальные корни классицистической литературы XVII столетия, овеянной духом рационалистической ясности, гармонии, меры, творческой дисциплины и душевного равновесия, были иными, чем у барокко. Особенно яркий расцвет классицизм пережил во Франции, и прежде всего в годы укрепления абсолютизма. Однако это отнюдь не означает, что следует прямолинейно сводить идейную сущность литературы классицизма к защите и прославлению абсолютной монархии и утверждаемого ею порядка. Литераторы-классицисты отражают во Франции умонастроения очень широких и в первую очередь «срединных» общественных кругов — и подъем их самосознания в результате национального объединения страны и неуклонного роста ее государственной мощи, и их зависимость от аристократической цивилизации, и те рационалистические идеалы, которые они утверждали и в свете которых перерабатывали импульсы, идущие от господствующей среды, и серьезные колебания и сомнения, которые ими овладевали в моменты обострения общественных противоречий, и присущую им внутреннюю разнородность. Наличие подобной Ррзнородности и создавало почву для существования принципиально отличных друг от друга течений внутри классицизма. Оно объясняет также, почему гражданственные идеалы, утверждавшиеся выдающимися писателями-классицистами, хотя и облекались в монархическую форму, но далеко не совпадали по своему содержанию с реальными политическими устремлениями абсолютной монархии, будучи гораздо шире и общезначимее последних.
Вклад буржуазных кругов и выдвинутой ими интеллигенции в развитие классицизма был принципиально существенным. В свете этого обстоятельства становится понятным, почему классицизм в XVII столетии не переживает яркого расцвета в Германии, Италии и Испании. Во всех этих странах, подвластных скипетру династии Габсбургов, буржуазия оказалась недостаточно сильной и была вынуждена капитулировать перед феодальным лагерем. В Германии и Италии так и не сложилось единое национальное государство. Испанский абсолютизм также не играл роли цивилизующего центра.
Иначе обстоит дело с Англией. Бурные общественные катаклизмы, ареной которых становилась страна, служили почвой для произрастания в художественной литературе не только разных по своей идейной направленности барочных тенденций. Классицизм также обильно представлен в английской литературе XVII столетия (особенно в годы республики). Самый яркий пример тому, как уже отмечалось, одухотворенная поэзия Мильтона. Нередки в английской литературе XVII столетия и случаи сложного переплетения барочных и классицистических тенденций. Последние наличествуют и в стихах Геррика, утонченного певца природы и радостей, даруемых сельской жизнью, и в сочинениях соратника Мильтона, пуританина Марвелла, испытавшего на себе одновременно влияние барочной «метафизической школы», и в творчестве упоминавшегося ранее Драйдена.
Для классицистов характерна целеустремленная ориентация на античное наследие как некую художественную норму, широкое использование жанров, сюжетов и образов, воспринятых от древности, поиски значительных жизненных обобщений, рационалистические тенденции в художественном мироощущении, утверждение идеала душевной гармонии, равновесия, достигаемого ценой разумного самоограничения. Для последовательного классициста ценность художественного произведения в значительной мере определяется степенью его логической стройности и ясности, упорядоченностью его композиционного членения, четкостью в отборе изображаемых жизненных явлении.
Существенным аспектом эстетики классицизма был принцип «подражания природе». Он имел для своего времени весьма прогрессивный смысл, ибо утверждал познаваемость действительности, необходимость обобщения ее характерных черт. Однако искусство, по мнению теоретиков классицизма, должно было «подражать природе» — то есть воспроизводить действительность — лишь в той мере, в какой она сама соответствовала законам разума, Таким образом, природа, будучи для классицистов основным объектом искусства, могла представать в их произвдеениях лишь в особом, как бы преображенном, облагороженном виде, лишенная всего того, что не соответствовало поедставлениям художника и светской среды, с мнением которой он был обязан считаться, о разумном ходе вещей и о правилах «приличий», требованиях хорошего тона. Следует, однако, подчеркнуть, что выдающиеся мастера классицизма, хотя и считались в своем творчестве с теоретическими канонами, вместе с тем значительно преодолевали догматические рамки этих канонов и, проникновенно раскрывая душевные конфликты, переживаемые героями, обнажали сложную диалектику жизненных явлений.
К тому же в развитии классицистической поэзии во Франции сразу же обозначились принципиально отличные друг от друга тенденции. Первый значительный этап в истории классицизма — начало XVII века, годы царствования Генриха IV. Крупнейшие фигуры во французской поэзии этого времени — Франсуа Малерб, мастер торжественной оды, и сатирик Матюрен Ренье. Выступая пионерами классицизма во французской литературе, они вместе с тем представляли два разных течения внутри одного зарождающегося направления. В соперничестве Малерба и Ренье поэт-царедворец, создатель апофеозных од, считавший своим первейшим долгом прославление господствующей государственной власти, противостоял писателю, который, примиряясь с существующим порядком, высоко ценил вместе с тем внутреннюю независимость и стремился в своих произведениях обнажать социальные язвы окружающей его действительности. В сатирических характерах, созданных Ренье, сквозь классицистические по своей природе обобщения проступают сильно выраженные реалистические тенденции, чуждые художественной манере Малерба.
Малерб-теоретик сыграл важную роль в кодификации французского литературного языка. Он был основателем поэтической школы, учителем таких талантливых поэтов, как Ракан и Менар. Центральное место в поэтическом творчестве самого Малерба занимает политическая лирика. Основная ее тональность — приподнятая торжественность. Однако в одах Малерба находят свое выражение и отзвуки затаенного трагизма, вызванного противоречиями, гложущими абсолютистскую Францию, и тревогой за будущее страны. В лучших произведениях Малерба-лирика история предстает в виде многотрудного пути, требующего жертв и сурового напряжения сил. В философской лирике поэта преобладает жанр так называемых «утешений». Характерным его образцом являются знаменитые стансы «Утешение господину Дюперье по поводу смерти его дочери» Избранная Малербом тема сознательно разрешалась поэтом в общей форме, как утешение по поводу утраты близкого человека вообще. Поэт стремится смягчить страдания друга с помощью логических доводов о необходимости подавить горе и вернуться к созидательной деятельности; композиция стихотворения также строго логическая. При всей своей рационалистичности, это стихотворение, как и другие поэтические шедевры Малерба, насыщено своеобразной эмоциональной энергией. Основной источник этой внутренней силы, поэтической мощи, как обычно у Малерба, — ритм, которым он владеет в совершенстве.
Сатиры Ренье можно разделить на две большие группы. В первой из них преобладает лирико-публицистическое начало; сатиры же второго типа, изображающие в поэтической форме социально-бытовые типы или жанровые сцены, называются обычно термином «бытовые». Тематика лирико-публицистических сатир Ренье многогранна, многоголоса. О чем бы, однако, ни говорил Ренье, на первый план в его произведениях, как правило, выступают размышления о природе и предназначении поэзии и о судьбе поэта. Это и есть главенствующая тема его лирико-публицистических сатир. В бытовых сатирах Ренье преобладает сатирическое изображение придворного дворянства эпохи Генриха IV и воспроизведение пагубных последствий крепнущей власти денег (отсюда и живой интерес поэта к оборотной стороне современной действительности, к нравам деклассирующихся низов).
В формирующемся направлении классицизма Ренье представляет то его течение, которое с мировоззренческой точки зрения было наиболее демократическим и наиболее тесно связанным с передовыми традициями эпохи Возрождения. В то же самое время Ренье был гениальным первооткрывателем, предвосхитившим многие из тенденции, которым было суждено обрести законченную форму позднее, в 60-70-х годах, в период наивысшего расцвета классицизма во французской литературе XVII столетия.
Именно в эти годы сложный синтез различных идейных веяний и эстетических устремлений (придворно-светских, учено-гуманистических и народных по сво истокам), которые лучшие представители этого литературного направления вбирали и творчески переплавляли, достигает своей максимальной полноты и зрелости. Изящество и блеск, воспринятые от светской среды, богатство гуманистической культуры с ее прекрасным знанием человеческой души, с ее тяготением к логической ясности и тонкой художественной гармонии сочетаются со все более глубоким проникновением в противоречия современной жизни, иногда перерастающим в художественное осознание их непримиримости.
Проникновенные лирические стихи писали крупнейшие французские драматурги XVII века Корнель, Расин, Мольер Созданные ими театральные произведения принадлежат к высочайшим достижениям поэтического искусства, но рассмотрение драматургии этих великих мастеров не входит в нашу задачу. Вершиной же французской поэзии этого времени, в более узком и специфическом смысле этого слова, следует считать творчество Буало и Лафонтена.
Молодой Буало совсем не похож на того Буало-олимпийца, рассудочного и величественного законодателя французской литературы, образ которого запечатлела легенда, сложившаяся постепенно вокруг имени писателя после его смерти. В конце 50-х — начале 60-х годов это темпераментный и задорный публицист и поэт, охваченный духом фрондерства, непочтительно относящийся к господствующим авторитетам.
Самым значительным произведением Буало на первом этапе его литературной деятельности являются написанные им между 1657 и 1668 годами девять сатир. Вдохновляясь произведениями Ювенала, Буало в то же самое время насыщает свои сатиры животрепещущим и злободневным жизненным материалом. В своих ранних сатирах Буало обрушивается с резкими нападками на пороки дворянства, клеймит богачей, которые высасывают все живые соки из страны, позволяет себе довольно резкие выпады против самого Кольбера. Наряду с общественно-этической проблематикой ведущее место в сатирах занимает литературная критика: нападки на прециозных поэтов и на официозных литераторов, пользующихся покровительством государственной власти. В своих сатирах Буало, следуя за Ренье и писателями-вольнодумцами первой половины XVII века, проявляет живой интерес к изображению быта простого человека. Знаменательна в этом отношении шестая сатира, представляющая собой меткое описание различных злоключений, жертвой которых из-за неустроенности столичной жизни становится скромный разночинец, обитатель Парижа, города резких социальных контрастов.
Произведения молодого Буало, примыкая к сатирическим традициям французской литературы первой половины XVII века, вместе с тем заключают в себе много принципиально новых черт. Буало была чужда унаследованная от Возрождения громогласная раскатистость смеха М. Ренье его склонность к эпическому размаху и причудливым гротескным преувеличениям. С другой стороны, Буало стремился освободить сатиру от того налета грубоватой натуралистичности и прямолинейной буффонады, который был присущ бурлескной поэзии. Сатиры Буало дышат темпераментом, в них ярко проявляется живописное мастерство поэта, его умение находить выразительные детали, в них доминирует стремление к бытовой достоверности и точности, иронический характер смеха, безупречная отточенность и изящество литературного слога.
Новый этап в литературной деятельности Буало начинается с 1668 года. И в ироикомической поэме «Налой», этой филигранной по форме, но лишенной значительного идейного содержания поэтической шутке, и в своих «Посланиях» Буало выступает прежде всего как изощренный мастер поэтического воспроизведения внешнего мира. Особенно ярко художественный талант Буало выявляется здесь в жанровых и пейзажных зарисовках. Наиболее выдающиеся из произведений, созданных Буало в этот период, бесспорно, его знаменитый стихотворный трактат «Поэтическое искусство». Сила его не в оригинальности каких-то особенных теоретических откровений автора. Значение «Поэтического искусства» в ином. В нем впервые во французской литературе XVII столетия теоретические принципы классицизма систематически сведены воедино и обобщены всесторонне и полно. К тому же нормы и каноны классицизма изложены в «Поэтическом искусстве» в доходчивой и живой форме. Поэма Буало отточена, совершенна по форме. Она написана чеканным языком, изобилует блестящими афоризмами, меткими и остроумными, легко запоминающимися формулами, крылатыми словечками, прочно вошедшими в обиход французской литературной речи.
Не случайно Буало, помимо всего прочего, блестящий мастер эпиграммы. Семнадцатый век вообще время взлета и всесилия эпиграммы, причем не только во Франции. Если французскую классицистическую эпиграмму отличают изящество и тонкое остроумие концовки, то, скажем, в эпиграммах выдающегося немецкого поэта Логау глубоки и парадоксальные мысли облекаются чаще всего в предельно сжатую форму сентенций или поговорок.
Крупнейший французский поэт XVII века — Жан де Лафонтен. Творческое наследие Лафонтена многогранно. В своих жизнелюбивых, задорных «Сказках» Лафонтен предстает как выдающийся сатирик, вольнодумный мыслитель, продолжатель ренессансных традиций в литературе. «Сказки» Лафонтена не только свидетельствовали о тонкой наблюдательности и блестящем повествовательном стилистическом мастерстве писателя. Они подрывали уважение к церкви, порождали сомнения в безгрешности ее служителей, в святости сословных привилегий, в нерушимости патриархальных добродетелей. «Сказки» Лафонтена, пусть в игривой и фривольной форме, говорили о равных правах людей на наслаждение земными благами, независимо от их богатства и сословного положения.
Славой одного из величайших писателей Франции Лафонтен обязан прежде всего «Басням». Именно в «Баснях» особенно наглядно раскрылись отличительные черты художественного мироощущения поэта, многие из которых роднят его с Мольером и определяют его своеобразное место в классицизме: интерес к низшим, подчиненным с точки зрения эстетики классицизма жанрам, стремление опереться на народную мудрость и традиции фольклора, глубоко национальный характер творчества, сатирический склад ума, склонность к иносказанию и иронической усмешке.
«Басни» Лафонтена отличаются исключительной широтой в охвате современной французской действительности. Вся Франция второй половины XVII века, от крестьянина-бедняка, добывающего себе пропитание сбором хвороста, и кончая монархом и его аристократическим окружением, проходит перед глазами читателя в произведениях Лафонтена. При этом с годами сатира Лафонтена, направленная против сильных мира сего, приобретает все большую эмоциональность, социальную остроту, реалистическую конкретность. Повествование Лафонтена-баснописца отнюдь не безлично. Оно пронизано переживаниями и настроениями самого автора. В баснях Лафонтена с особой силой раскрылось замечательное лирическое дарование писателя. Виртуозно реализуя ритмические возможности вольного стиха, Лафонтен передает в своих баснях многообразнеишую гамму переживаний, начиная от язвительной иронии и кончая высоким гражданственным пафосом.
Таковы некоторые основные ориентиры, призванные облегчить любителям словесности знакомство с сокровищницей европейской поэзии XVII века.
Скульптура Барокко | Artrue
Барочная скульптура
Произведения скульптуры периода барокко (примерно 1600–1700 годы) можно разделить на две основные категории: те, что предназначались для украшения и дополнения архитектурных проектов, и скульптуры как отдельные самодостаточные работы. Вне зависимости от этого скульптура барокко являет собой яркую страницу в истории искусства.
Стефано Мадерно. Святая Цецилия.
Архитектурная скульптура
В архитектуре декоративные скульптуры использовались тремя различными способами.
Первый представлен в виде горизонтального размещения статуй и скульптур для детализации верхней части помещения. Это не изобретение эпохи, однако стоит выделить стилистические особенности и методы подхода мастеров того периода. Пример статуй, размещенных подобным образом, можно увидеть на Базалике Святого Петра (Рим) и дворце Версаля.
Кафедра в соборе Святого Петра
Еще один способ применения скульптуры в архитектурном деле – использование статуй вместо колонн и стоек, обеспечивающих поддерживающие функции. Такой подход применялся в древней Греции, а особенно модным стал в эпоху барокко в Австрии и Германии.
Третье и наиболее типичное использование скульптуры представляло собой различные фризы и различные декоративные элементы.
Традиционная скульптура
Такого рода работы обычно предназначались для оформления могил, алтарей, мемориальных памятников и пр. Традиционная скульптура в стиле барокко, как правило, имела две выдающиеся характеристики. Во-первых, она была технически совершенна. Мастерство и виртуозность барочных мастеров позволило им создавать реалистичные фактуры поверхностей, сложные драпировки, имитирующие различные виды ткани, даже кожа героев различалась в зависимости от возраста человека. Творцы эпохи при создании произведений придерживались цели увековечить движение и сделать скульптуры максимально реалистичными. Стоит отметить и влияние на сюжеты и сцены современного театра.
Распятие. Монтаньес.
В скульптуре того периода появляется движение. Фигуры никогда не изображены в неподвижности, обычно фиксировался кульминационный драматичный момент, наполненный динамизмом.
Экстаз блаженной Людовики Альбертони. Бернини.
Иногда композиция «закручивалась» по спирали или кругу, что придавало дополнительный эффект вращения, удобный прием для изображения таких сюжетов, как метание диска, борьба и так далее. Известной скульптурой со спиральной композицией является «Похищение Сабинянок» Джамболоньи.
Похищение Сабинянок. Джамболонья.
Известные скульпторы
Среди прославленных мастеров барокко можно отметить Бернини, Стефано Мадерно, Франческо Моти, Дюкенуа, Пюже, Антуана Куазево, Шлютера, Хуана Мартинеса Монтаньеса и других.
Творчество Питера Пауля Рубенса
В начале 17 века во фламандском искусстве были окончательно преодолены средневековые религиозные формы и жанры. Распространялись светские сюжеты и жанры: исторический и аллегорический, мифологический, портретный и бытовой жанр, пейзаж. Вслед за маньеризмом из Италии проникли академизм болонской школы и караваджизм. На основе скрещивания реалистической традиции старонидерландской живописи и караваджизма развивалось реалистическое направление, достиг расцвета монументальный стиль барокко. Крупнейшим художественным центром Фландрии со второй половины 16 века стал Антверпен, сохранявший значение крупного европейского денежного рынка.
Ссылки на картины Питера Пауля Рубенса размещены ниже по тексту.
Главой фламандской школы живописи, одним из величайших мастеров кисти прошлого был Питер Пауль Рубенс (1577–1640). В его творчестве ярко выражены и мощный реализм и национальный своеобразный вариант стиля барокко. Всесторонне одаренный, блестяще образованный, Рубенс рано созрел и выдвинулся как художник огромного творческого размаха, искренних порывов, смелых дерзаний, бурного темперамента. Прирожденный живописец-монументалист, оформитель театральных зрелищ, график, архитектор-декоратор, талантливый дипломат, владевший несколькими языками, ученый-гуманист, Рубенс пользовался почетом и славой при княжеских и королевских дворах Мантуи, Мадрида, Парижа, Лондона.
Рубенс – создатель огромных барочных патетических композиций, то запечатлевающих апофеоз героя, то исполненных трагизма. Сила пластического воображения, динамичность форм и ритмов, торжество декоративного начала составляют основу его творчества. Рубенс родился в городе Зигене (Германия), куда, спасаясь от преследований инквизиции, эмигрировал его отец. Образование получил в латинской школе Антверпена, живописи обучался у романиста Отто ван Веениуса и Ван Ноорта, приверженца национальной традиции. Поездка в Италию, где он изучал творчество Микеланджело, Леонардо да Винчи, Тициана, Веронезе, Корреджо, Караваджо, а также памятники античности, способствовала быстрому творческому росту.
По возвращении в 1608 году в Антверпен Рубенс стал придворным художником испанской наместницы Нидерландов. Его слава быстро росла. Многочисленные заказы побудили Рубенса организовать живописную мастерскую, в ней работали лучшие художники страны. Своими графическими работами Рубенс формировал национальную школу граверов.
Ранние (антверпенский период) произведения Рубенса (до 1611 – 1613 годов) хранят отпечаток влияния венецианцев и Караваджо. В это же время проявилось свойственное ему чувство динамики, изменчивости жизни. Рубенс писал огромные полотна, которых не знали нидерландцы в 16 веке. Особое внимание уделял созданию алтарных композиций для католических храмов. В них перед зрителями разыгрывались сцены страданий и мученической смерти, вместе с тем и нравственной победы гибнущего героя, как бы напоминавшие о недавно минувших драматических событиях нидерландской революции. Так решена композиция «Воздвижение креста» (около 1610–1611, Антверпен, Собор), где поднятый ввысь крест с могучей фигурой озаренного узким снопом света Христа господствует над группой отчаявшихся, скорбящих близких и враждебных им палачей, а также богохульных стражников. Прекрасная голова Христа, вдохновенного и страдающего, мужественного и полного спокойствия духа, является «кульминационной и самой выразительной нотой поэмы, иными словами ее верховной строфой» (Фромантен). «Воздвижение креста» показывает, как переосмысливал фламандский живописец опыт итальянцев. У Караваджо Рубенс заимствовал мощную светотень и пластическую убедительность форм. Вместе с тем выразительные фигуры Рубенса исполнены патетики, охвачены стремительным напряженным движением, какие были чужды искусству Караваджо. Склоненное порывом ветра дерево, ярость усилий атлетически сложенных палачей, поспешно поднимающих крест, резкие ракурсы сплетающихся друг с другом фигур, беспокойные блики света и тени, скользящие по трепещущим от напряжения мышцам,– все сливается в единый стремительный порыв, объединяющий и человека и природу.
Рубенс охватывает целое в его многообразном единстве. Каждая индивидуальность раскрывает характер во взаимодействии с другими персонажами. Рушатся принципы классической композиции искусства Возрождения с типичной для нее замкнутостью и изолированностью изображаемой сцены. Пространство картины решается как часть необъятного окружающего мира. Это впечатление подчеркнуто диагональю креста, словно вырывающегося за пределы рамы смелым срезом дерева и фигур. Монументальные алтарные композиции Рубенса органически включались в барочную пышность церковного интерьера, захватывали зрелищностью, интенсивностью стиля, напряженными ритмами («Снятие с креста», 1611–1614, Антверпен, Собор).
Свежесть восприятия жизни и стремление придать изображенному убедительность правды составляют существо его произведений. Герои античных мифов, христианских легенд, современные ему исторические деятели и люди из народа живут в его полотнах неутомимой жизнью; воспринимаются как часть могучей первозданной природы. Картины Рубенса раннего периода отличаются красочностью палитры, в которой чувствуется глубокий жар и звучность, они проникнуты патетикой чувств, до тех пор неведомые нидерландскому искусству, тяготевшему к интимности, к поэзии повседневного.
Рубенс был большим мастером картин на мифологические и аллегорические темы. Традиционные образы народной фантазии давали ему повод для изображения героических чувств и подвигов. Подобно античным мастерам, Рубенс видел в человеке совершенное создание природы. Отсюда особый интерес художника к изображению живого человеческого тепа. Он ценил в нем не идеальную красоту, но полнокровную, с избытком жизненных сип. Рассказы о подвигах античных богов и героев – свободные импровизации Рубенса, посвященные прославлению красоты жизни, радости существования. В «Вакханалии» (1615–1620, Москва, Государственный музей изобразительного искусства), изображающей празднество в честь бога вина Вакха, мифологические образы – носители природного стихийного начала, плодородия, неиссякаемого жизнелюбия.
Со второго десятилетия 17 века усиливается драматическая динамика композиций Рубенса. Движение пластических масс, патетика жестов подчеркиваются экспрессией развевающихся тканей, бурной жизнью природы. Сложные композиции строятся асимметрично по диагонали, эллипсу, спирали, на противопоставлении темных и светлых тонов, контрастах цветовых пятен, с помощью множества переплетающихся волнообразных линий и арабесок, объединяющих и пронизывающих группы. В «Похищении дочерей Левкиппа» (1619–1620, Мюнхен, Старая пинакотека) драматизм страстей, захватывающих героев, достигает апогея. Тела молодых женщин, борющихся с похитителями, вздыбленные кони образуют сложный по линейным и цветовым ритмам узор – он подчеркивает структуру композиции. Беспокойный силуэт группы разрывается бурными жестами. Патетика композиции усиливается низким горизонтом, благодаря которому фигуры героев возвышаются над зрителем и четко смотрятся на фоне бурного неба.
Рубенс часто обращался к темам борьбы человека с природой, к сценам охоты: «Охота на кабана» (Дрезден, Картинная галерея), «Охота на львов» (около 1615, Мюнхен, Старая пинакотека; эскиз – Санкт-Петербург, Эрмитаж). Ярость схватки, физическое и духовное напряжение доведены до предельного накала. Трепет жизни передан художником во всех явлениях материального мира, его природных формах.
В 1620-е годы Рубенс отказался от локального цвета при создании картин, художник перешел к тональной многослойной живописи по белому или красному грунту, сочетал тщательность моделировки с легкой эскизностью. Голубые, желтые, розовые, красные тона даны в соотношениях друг с другом в тонких и богатых оттенках; они подчиняются основному серебристо-жемчужному или теплому оливковому. Нежные голубоватые тени, легко моделирующие объемы, красноватые рефлексы, скользящие и вспыхивающие, наполняют формы трепетом жизни, художник подчеркивает силу одних тонов и мягкость других. Цвет отдельных предметов передается плотным слоем корпусных красок. Там, где нужно, грунт и подмалевок просвечивают сквозь активные цвета. Поверх корпусных красок наносятся прозрачные слои жидкой лессировки, усиливающие глубину тона, свежесть и легкость живописи, смягчающей контуры, светлые места выделяются густыми бликами. Создается впечатление изменчивости предмета, окутанного вибрирующей световоздушной средой.
Эти особенности лучистой палитры Рубенса характеризуют шедевр Эрмитажа – картину «Персей и Андромеда» (1620–1621, прославляющую рыцарскую доблесть героя, победившего морское чудовище, в жертву которому предназначалась Андромеда. Рубенс воспевает великую силу любви, преодолевающую препятствия. Героическая тема раскрыта живописно-пластическими средствами, напряженной внутренней динамикой линий, форм, ритмов. В ярости застыло лицо Медузы, поражающей дракона смертоносным взглядом. Грозно сверкает металл доспехов Персея. Радостно возбужден торжествующий могучий Пегас. Взволнованное ритмическое движение, пронизывающее композицию, подобно вихрю, воспринимается как отзвук недавней битвы. По мере приближения к Андромеде оно замирает и едва ощущается в трепете плавных очертаний ее фигуры. К ней устремляется уверенной мужественной поступью Персей, легко и стремительно летит богиня победы Виктория, венчающая Персея лавровым венком. Ярко-красный цвет плаща Персея, холодное серебро его лат контрастируют с теплым нежным тоном тела Андромеды, точно сотканного из света, окруженного ореолом сверкающих золотых волос. Световоздушная среда растворяет контуры ее тела. Тончайшие сопоставления розово-желтых тонов с голубыми полутонами, коричневых тонов с вспыхивающими красными рефлексами придают трепетность круглящимся формам. Мерцающие пятна светло-желтого, розового, красного и голубого – развевающихся одежд, объединенные золотистым подмалевком, образуют единый слитный красочный поток, порождают атмосферу ликования.
К этому времени относится создание двадцати больших композиций на тему «Жизнь Марии Медичи» (1622–1625, Париж, Лувр), предназначенных для украшения Люксембургского дворца. Это своего рода живописная ода в честь правительницы Франции. В полотне «Прибытие Марии Медичи в Марсель» театральность целого сочетается с естественностью и свободой в расположении фигур.
В 1620-е годы Рубенс много работал как портретист. Он продолжил гуманистическую традицию портрета Высокого Возрождения, но проявил более непосредственное, личное отношение к людям, значительно больше раскрывал чувственную полноту жизни и обаяние модели. «Портрет молодой женщины» (около 1625, Санкт-Петербург, Эрмитаж) чарует трепетом жизни, лиризмом юного образа. Лицо девушки, окруженное жемчужно-белой пеной воротника, выделяется па темном фоне. Легкость письма, золотистые рефлексы и прозрачные тени, сопоставленные со свободно положенными холодными бликами, передают ясность и чистоту ее душевного мира. Во влажных, чуть грустных зеленых глазах искрится свет. Он трепещет в золотистых волосах, мерцает в жемчугах. Волнистая линия мазка порождает иллюзию вибрации поверхности, ощущение внутренней жизни, движения.
Рубенс обогащает портретную характеристику раскрытием общественной роли портретируемого. Это соответствовало концепции импозантного барочного портрета, призванного изображать людей «достойных» и «значительных». Герои Рубенса наделены чувством собственного превосходства, высокомерной степенностью. В композициях портрета важную роль играют сдержанность спокойной позы, особый поворот фигуры, головы, многозначительный, полный достоинства взгляд и жест, эффектный костюм, торжественность обстановки, подчеркнутая тяжелыми занавесами или колоннами, знаки отличия и эмблемы. С помощью костюма портретируемого раскрывается то, что недосказано лицом модели, ее жестом. В «Автопортрете» (около 1638, Вена, Историко-художественный музей) поворот головы, чуть надменный, но благосклонный взор, широкополая шляпа, непринужденная элегантная осанка – все способствует раскрытию идеала человека широкого кругозора, занимающего видное положение, одаренного, умного, уверенного в своих силах.
С 1630-х годов начался поздний период художественной деятельности Рубенса. После смерти Изабеллы Брант художник женился на Елене Фоурмен. Пресыщенный славой и почестями, он ушел от дипломатической деятельности, отказался от официальных заказов и проводил большую часть жизни в загородном замке Стэн. Рубенс писал картины небольшого формата, несущие отпечаток его личных переживаний. Его восприятие мира стало глубже, спокойнее. Композиции приобрели сдержанный и уравновешенный характер. Художник сосредоточил внимание на их живописном совершенстве: колорит утратил многоцветность, стал обобщенным. Эти последние десятилетия творчества Рубенса представляют вершину его художественного развития. Рубенс обратился к изображению народной жизни, писал пейзажи, портреты своих близких, жену, детей, себя в их окружении, особенно удаются ему образы детей: «Портрет Елены Фоурмен с детьми» (1636, Лувр, Париж). Часто в его произведениях звучат интимные ноты. Полон особой свежести образ Елены Фоурмен, молодой фламандки, с ее упругим телом, атласной кожей, мягкими пушистыми волосами, блестящими глазами – пышной, цветущей, женственно-обаятельной. Переливающееся нежными перламутровыми красками тело оттенено темным пушистым мехом шубки – картина «Шубка», (1638–1639, Вена, Историко-художественный музей). Художник тонко чувствует оттенки полупрозрачных красок, нежных, голубовато-серых теней, розовых мазков, переходящих друг в друга и образующих словно эмалевый сплав.
Одна из центральных тем этого периода – сельская природа, то исполненная эпического величия, могучей красоты и изобилия, то подкупающая простотой и лиричностью. В полотнах Рубенса оживают бескрайние просторы полей и пастбищ, вздымающихся холмов, рощи с пышными кронами деревьев, сочная трава, клубящиеся облака, извилистые реки и проселочные дороги, пересекающие по диагонали композиции. Первозданной силе природы, ее могучему дыханию созвучны фигуры крестьян и крестьянок, занятых повседневным трудом. Художник строит пейзаж крупными красочными массами, последовательно чередуя планы: «Крестьяне, возвращающиеся с полей» (после 1635, Флоренция, галерея Питти). Народная основа творчества Рубенса ярко проявляется в «Крестьянском танце» (между 1636 и 1640 годами, Мадрид, Прадо), где молодые крестьяне, прекрасные своим здоровьем, бьющей через край жизнерадостностью, даны в органической связи с поэтическим образом плодородной земли. В дальнейшем творчество Рубенса оказало огромное воздействие на развитие европейской живописи. Особое значение оно имело для формирования фламандской живописи, и прежде всего – Ван Дейка.
Картины Рубенса Часть 1 ►
Картины Рубенса Часть 2 ►
Картины Рубенса Часть 3 ►
Творчество Питера Пауля Рубенса ►
История зарубежного искусства ►
Искусство, архитектура и театр в эпоху барокко
Петер Пауль Рубенс «Встреча Марии Медичи и Генриха IV в Лионе», ок. 1623.
Живопись
Определяющим утверждением того, что барокко означает в живописи, является серия картин (одна из которых приведена выше), выполненных Питером Паулем Рубенсом для Марии Медичи в Люксембургском дворце в Париже (ныне в Лувре), в которых Католический художник удовлетворил католического покровителя: концепции монархии эпохи барокко, иконография, обработка красок и композиций, а также изображение пространства и движения.
Караваджо, Терновый венец
СтильБарокко отличался «преувеличенным освещением, интенсивными эмоциями, освобождением от сдержанности и даже своего рода артистической сенсационностью». Искусство барокко на самом деле не отражало образ жизни людей того времени; однако, «тесно связанный с Контрреформацией, этот стиль мелодраматически подтвердил эмоциональную глубину католической веры и прославил как церковь, так и монархию» их силы и влияния.
Живопись итальянского барокко от Караваджо до Кортоны была очень разнообразной; оба приближаются к эмоциональному динамизму с разными стилями.
Еще одно часто упоминаемое произведение искусства барокко — это работа Бернини «Святая Тереза в экстазе» для часовни Корнаро в Санта-Мария-делла-Виттория, которая объединяет архитектуру, скульптуру и театр в одно грандиозное понятие.
Натюрморт Хозефы де Обидуш, ок. 1679, Сантарем, Португалия, Муниципальная библиотека
Поздний стиль барокко постепенно уступил место более декоративному рококо.
Совсем другое искусство развилось из северных реалистических традиций в голландской живописи Золотого века семнадцатого века, в которой было очень мало религиозного искусства и мало исторической живописи, вместо этого играющая решающую роль в развитии светских жанров, таких как натюрморты, жанровые картины повседневной жизни. сюжеты и пейзажная живопись.Хотя барочный характер искусства Рембрандта очевиден, этот ярлык реже используется для Вермеера и многих других голландских художников. Фламандская живопись в стиле барокко разделяет эту тенденцию, продолжая при этом создавать традиционные категории.
Точно так же французский классический стиль живописи, представленный Пуссеном, часто классифицируется как барокко, и он обладает многими качествами итальянской живописи того же периода, хотя уравновешенность и сдержанность, вытекающие из следования классическим идеям, обычно придают ему совсем другие черты. общее настроение.
Скульптура
В скульптуре барокко группы фигур приобрели новое значение, и возникло динамическое движение и энергия человеческих форм — они вращались вокруг пустого центрального водоворота или выходили наружу в окружающее пространство. Впервые скульптура в стиле барокко часто имела несколько идеальных углов обзора. В характерную скульптуру в стиле барокко добавлены экстра-скульптурные элементы, например, скрытое освещение или фонтаны. Алейжадиньо в Бразилии также был одним из величайших имен скульптуры в стиле барокко, и его главная работа — это набор статуй Santuário de Bom Jesus de Matosinhos в Конгоньясе.Скульптуры ветхозаветных пророков из мыльного камня вокруг террасы считаются одними из лучших его работ.
Станислас Костка на смертном одре — Пьер Ле Гро Младший
Архитектура, скульптура и фонтаны Бернини (1598–1680) придают ярко выраженные черты стиля барокко. Бернини, несомненно, был самым важным скульптором периода барокко. Он подошел к Микеланджело в его всесторонней компетентности: Бернини лепил, работал архитектором, рисовал, писал пьесы и ставил спектакли.В конце 20-го века Бернини больше всего ценился за его скульптуру, как за его виртуозную резьбу по мрамору, так и за его способность создавать фигуры, сочетающие в себе физическое и духовное. Он также был прекрасным скульптором бюстовых портретов, пользующихся большим спросом среди влиятельных людей.
Капелла Бернини Корнаро
Хорошим примером барочного творчества Бернини является его работа «Св. Тереза в экстазе » (1645–1652 гг.), Созданная для капеллы Корнаро церкви Санта-Мария-делла-Виттория в Риме.Бернини спроектировал всю часовню, дополнительное пространство вдоль церкви, для семьи Корнаро.
«Экстаз св. Терезы» Бернини
Святая Тереза, центральная часть часовни, представляет собой статую из мягкого белого мрамора, окруженную архитектурным обрамлением из полихромного мрамора. Эта конструкция скрывает окно, которое освещает статую сверху. Фигурные группы семьи Корнаро, выполненные в виде неглубокого рельефа, обитают в оперных ложах на двух боковых стенах часовни. Обстановка помещает зрителя в качестве зрителя перед статуей, а семья Корнаро высовывается из своих лож и вытягивается вперед, чтобы увидеть мистический экстаз святого.
Св. Тереза в высшей степени идеализирована и находится в воображаемой обстановке. Она была популярной святой католической Реформации. Она написала о своих мистических переживаниях перед монахинями своего ордена кармелитов; эти сочинения стали популярными среди мирян, интересующихся духовностью. В своих произведениях она описывала любовь Бога как пронзительную, пронзившую ее сердце. Бернини материализует это, помещая святую Терезу на задницу, в то время как фигура Купидона держит золотую стрелу из металла и улыбается ей.Ангельская фигура не собирается вонзить стрелу ей в сердце — скорее, он забрал ее. Лицо Святой Терезы отражает не ожидание экстаза, а ее текущее удовлетворение.
Это произведение широко считается шедевром барокко, хотя сочетание религиозных и эротических образов (верных собственному письменному описанию Святой Терезы) может вызвать удивление у современников. Однако Бернини был набожным католиком и не пытался высмеивать опыт целомудренной монахини. Скорее, он стремился изобразить религиозный опыт как очень физический.Тереза описала свою телесную реакцию на духовное просветление на языке экстаза, используемом многими мистиками, и описание Бернини является серьезным.
Семья Корнаро скрытно рекламирует себя в этой часовне; они представлены визуально, но размещены по бокам часовни, наблюдая за происходящим с балконов. Как в оперном театре, Корнаро занимают привилегированное положение по отношению к зрителю, в своем частном заповеднике, ближе к святому; у зрителя, однако, есть лучший обзор спереди.Они называют часовню своим именем, но в центре внимания находится Святая Тереза. Это частная часовня в том смысле, что никто не мог совершить мессу на алтаре под статуей (в семнадцатом веке и, вероятно, вплоть до девятнадцатого) без разрешения семьи, но единственное, что отделяет зрителя от изображения, — это то, что алтарь перила. Спектакль является одновременно демонстрацией мистики и предметом семейной гордости.
Архитектура
В архитектуре барокко новый акцент был сделан на смелые массивы, колоннады, купола, светотень ( кьяроскуро, ), «живописные» цветовые эффекты и смелую игру объема и пустоты.В интерьерах движение в стиле барокко вокруг и через пустоту информировало монументальные лестницы, не имевшие аналогов в предыдущей архитектуре. Другим нововведением в стиле барокко в мирских интерьерах были государственные апартаменты, череда все более богатых интерьеров, кульминацией которых стала комната присутствия, тронный зал или парадная спальня. Последовательность монументальных лестниц, за которыми следовала парадная квартира, копировалась в меньшем масштабе повсюду в аристократических жилищах любых притязаний.
Архитектура барокко была с энтузиазмом воспринята в центральной Германии (см., E.г., Людвигсбургский дворец и Цвингер, Дрезден), Австрии и России (см., например, Петергоф). В Англии кульминация архитектуры барокко была воплощена в творчестве сэра Кристофера Рена, сэра Джона Ванбру и Николаса Хоксмура, начиная с ок. С 1660 по ок. 1725. Многие образцы архитектуры и градостроительства в стиле барокко встречаются в других европейских городах и в Латинской Америке. Градостроительство этого периода было связано с лучевыми аллеями, пересекающимися площадями, которые были взяты из планов садов в стиле барокко. На Сицилии в стиле барокко появились новые формы и темы, например, в базилике Сан-Себастьяно в Ното, Рагуза и Ачиреале.”
Дворец Августусбург недалеко от Кельна
Фонтан Треви в Риме
Вилянувский дворец в Варшаве
Интерьер часовни Корнаро, церковь Санта-Мария-делла-Виттория, Рим, включая портреты Корнаро, но без нижних частей часовни.
Еще один пример архитектуры барокко — собор Морелии, штат Мичоакан, Мексика. Построенный в семнадцатом веке Винченцо Баррочио, он является одним из многих соборов в стиле барокко в Мексике.Церкви в стиле барокко также можно увидеть на Филиппинах, которые были построены в период Испании.
Фрэнсис Чинг описал архитектуру барокко как «стиль архитектуры, зародившийся в Италии в начале семнадцатого века и широко распространенный в Европе и Новом Свете на протяжении полутора веков, характеризующийся свободным и скульптурным использованием классических порядков и орнамента, динамичного противостояние и взаимопроникновение пространств, а также драматические комбинированные эффекты архитектуры, скульптуры, живописи и декоративного искусства.”
Театр
Картина XVIII века Королевского театра Турина
В театре изощренное самомнение, множественность сюжетных поворотов и разнообразие ситуаций, характерных для маньеризма, например в трагедиях Шекспира, уступили место опере, которая объединила все искусства в единое целое.
Театр возник в эпоху барокко и стал мультимедийным опытом, начиная с реального архитектурного пространства. Фактически, большая часть технологий, используемых в нынешних бродвейских или коммерческих пьесах, была изобретена и разработана в ту эпоху.Сцена могла за считанные секунды превратиться из романтического сада в интерьер дворца. Все пространство стало выделенной областью в рамке, которая позволяет пользователям видеть только определенное действие, скрывая все механизмы и технологии — в основном канаты и шкивы.
Эта технология повлияла на содержание рассказываемых или исполняемых произведений, максимально используя решение Deus ex Machina. Боги наконец смогли спуститься — буквально — с небес и спасти героя в самых экстремальных и опасных, даже абсурдных ситуациях.
Также был создан термин Theatrum Mundi — мир есть сцена. Социальной и политической сферой в реальном мире манипулируют точно так же, как актер и машины представляют / ограничивают то, что представлено на сцене, выборочно скрывая все механизмы, которые заставляют действия происходить.
Пленки Vatel и Farinelli дают хорошее представление о стиле постановок периода барокко. Американский музыкант Уильям Кристи и Les Arts Florissants провели обширное исследование всей французской оперы в стиле барокко, исполнив произведения Шарпантье и Люлли, среди прочих, которые чрезвычайно верны оригинальным творениям семнадцатого века.
Англия
Влияние эпохи Возрождения также проявилось в Англии очень поздно, и барочный театр лишь отчасти полезен здесь, например, при обсуждении комедии Реставрации. Был восемнадцатилетний перерыв, когда лондонские театры были закрыты во время гражданской войны в Англии и Британского Содружества до восстановления Карла II в 1660 году.
Германия
Немецкому театру семнадцатого века не хватало значительных достижений. Наиболее известным драматургом был Андреас Крипиус, который использовал иезуитскую модель голландского Йоста ван ден Вондела и Корниеля.Был еще Иоганнес Фельтен, соединивший традиции английских комиков и комедии дель арте с классическим театром Корнеля и Мольера. Его гастрольная компания была, пожалуй, самой значительной и важной в семнадцатом веке.
Испания
Барокко в Испании имело католический и консервативный характер, следуя итальянским литературным образцам эпохи Возрождения. Театр латиноамериканского барокко был нацелен на общественное содержание с идеальной реальностью, которая проявляла три основных чувства: католическую религию, монархическую и национальную гордость и честь, происходящие из рыцарского, рыцарского мира.
В испанском театре в стиле барокко известны два периода. Разделение между ними было подчеркнуто в 1630 году; первый период состоит из главного представителя, которым является Лопе де Вега, а также Тирсо де Молина, Гаспар де Агилар, Гильен де Кастро, Антонио Мира де Амескуа, Луис Велес де Гевара, Хуан Руис де Аларкон, Диего Хименес де Энсизо, Луис Бельмонте. Бермудес, Фелипе Годинес, Луис Киньонес де Бенавенте или Хуан Перес де Монтальбан; и во втором периоде Кальдерон де ла Барка и другие авторы пьес Антонио Уртадо де Мендоса, Альваро Кубильо де Арагон, Херонимо де Кансер-и-Веласко, Франсиско де Рохас Соррилья, Хуан де Матос Фрагозо, Антонио Коэльо-и-Очоа, Агустин де Морето или Bances Candamo.Можно говорить о произвольной классификации, потому что каждый автор шел своим путем и иногда мог придерживаться формулы, установленной Лопе. Возможно, «манера» Лопе была более либеральной и структурированной, чем у Кальдерона.
Феликс Лопе де Вега-и-Карпио представил в своей Arte nuevo de hacer comedias en este tiempo (1609) новую комедию . Он установил новую драматическую формулу, которая сломала три аристотелевских единства итальянской поэтической школы (действие, время и место) и четвертое единство Аристотеля, которое касается стиля, смешения трагических и комических элементов, показывающих разные типы стихов и строф на что представлено.Хотя Лопе обладает прекрасными познаниями в области пластических искусств, большую часть своей карьеры он не использовал их ни в театре, ни в сценографии. В комедии Лопе визуальным аспектам театрального представления отводится вторая роль.
Тирсо де Молина вместе с Лопе де Вега и Каледроном были одними из самых важных авторов пьес в Испании в золотую эру. Их работы, известные своим тонким интеллектом и глубоким пониманием человечности, можно считать мостом между примитивной комедией Лопе и более сложной комедией Кальдерона.Хотя часть критиков утверждала, что их сочинения показывают, что Тирсо де Молина известен двумя безупречными работами: «Осужденные подозрения» и «Севильский обманщик», главными источниками мифа о Дон Жуане.
По прибытии в Мадрид Косме Лотти представил испанскому двору самые передовые театральные приемы Европы. Его методы и знания в области механики применялись на дворцовых выставках под названием «Фиесты» и на роскошных выставках рек или искусственных фонтанов под названием «Наумакиас».Он отвечал за оформление садов Буэн-Ретиро, Сарсуэлы и Аранхуэса, а также за строительство театрального здания Колизео-дель-Буэн-Ретиро. Формулы Лопе начинаются со стиха о том, что это не соответствует фундаменту дворцового театра и рождению новых концепций, положивших начало карьере некоторых авторов пьес, таких как Педро Кальдерон де ла Барка. Отмечая основные нововведения Новой Лопезианской комедии, стиль Кальдерона отмечал множество различий, с большой конструктивной заботой и вниманием к его внутренней структуре.Работы Кальдерона выполнены в формальном совершенстве и имеют очень лиричный и символический язык. Свобода, жизнеспособность и открытость Лопе дали толчок интеллектуальной рефлексии и формальной точности Кальдерона. В его комедии он отразил его идеологические и доктринные намерения над страстью и действием, работа Auto Sacramentales достигла высоких позиций. Жанр комедии политический, мультихудожественный и в некотором смысле гибридный. Поэтический текст, переплетенный с медиа и ресурсами, происходящими из архитектуры, музыки и живописи, освобождая обман, который есть в комедии Лопеса, был составлен из-за отсутствия декораций и вовлечения диалога действий.
Артемизия Джентилески: образ женщины-героя в искусстве итальянского барокко, … 9780691002859
Номер позиции eBay:
293982480912
Продавец принимает на себя всю ответственность за это объявление.
| Информация о продукте | |
| Артемизия Джентилески, широко известная как самая важная женщина-художник до современного периода, была крупнейшей итальянской художницей в стиле барокко семнадцатого века и единственной женщиной-последователем Караваджо.Это первое полномасштабное исследование ее жизни и творчества показывает, что ее мощно оригинальные трактовки мифико-героических женских персонажей радикально отличаются от традиционных интерпретаций тех же тем. | |
| | |
| Идентификаторы продукта | |
| Издатель | Princeton University Press |
| ISBN-10 | 0691002851 |
| ISBN-13 | 9780691002859 |
| Идентификатор продукта eBay (ePID) | 95796560 |
| | |
| Основные характеристики продукта | |
| Формат | Торговая Мягкая обложка (США), Мягкая обложка |
| Язык | Английский |
| | |
| Дополнительные функции продукта | |
| Субъекты | Изобразительное искусство / История искусств |
| Место публикации | Нью-Джерси |
| Содержание Примечание | Цветные и черно-белые иллюстрации, факсимиле, портреты |
| Страна публикации | США |
| Автор | Мэри Гаррард |
| Дата публикации | 01.01.1991 |
| | |
Информация о продавце
Политика возврата
Товар должен быть возвращен в течение |
|---|
30 дней после получения покупателем |
Покупатель несет ответственность за возврат почтовых расходов.
Вы должны возвращать товары в их оригинальной упаковке и в том же состоянии, в котором вы их получили. Если вы не соблюдаете нашу политику состояния товара при возврате, вы можете не получить полный возврат средств.
Возврат по закону: В Австралии потребители имеют законное право получить возмещение от компании, если купленные товары неисправны, не соответствуют назначению или не соответствуют описанию продавца. Более подробная информация при возврате.
Живопись в стиле барокко: стиль, характеристики и художники — стенограмма видео и урока
Италия: Караваджо
Неудивительно, что барокко зародилось в Риме.Римско-католическая церковь долгое время была величайшим покровителем искусств и поддерживала стиль барокко в его зарождении. Одной из самых ранних форм искусства барокко была фреска открытого потолка. В этом стиле потолок комнаты был расписан таким образом, что казалось, будто он открыт в небеса.
В потолке дворца Барберини работы Пьетро да Кортона мы видим смещение акцента с центральной фигуры на иллюзорное обрамление, придающее потолку глубину. Это смещение акцентов еще более отчетливо видно на потолочной фреске Сант-Игнацио Андреа даль Поццо.
Посмотрите, сколько времени и внимания было уделено архитектурным элементам, граничащим с небесной тематикой. Также обратите внимание, что вместо лиц, смотрящих сверху вниз, мы видим ступни людей, поднимающихся вверх, которые лишь изредка смотрят вниз.
И все же, хотя эти потолочные фрески купаются в лучах славы, истинное барочное мастерство света и реализма проявляется в полотнах и панно Караваджо.Поскольку Караваджо и его товарищи-итальянцы были прямо под носом Ватикана, неудивительно, что их подданные оставались очень религиозными.
Тем не менее, Караваджо иногда исследовал и другие темы, о чем свидетельствует его картина « Любовь побеждает все », на которой изображен крылатый купидон, стоящий над объектами, представляющими все другие человеческие усилия, включая войну, политику и музыку.
Испания: Веласкес
Хотя Испания оставалась католической страной, они не чувствовали себя столь ограниченными религиозными темами.Наиболее ярко это проявляется в творчестве великого испанского художника Веласкеса. В Веласкесе мы видим то же внимание к тени и свету, которое характеризует барокко. Однако предмет гораздо более приземленный, как эти ткачи или эта старуха, варящая яйца. И в своей картине Las Meninas Веласкес проявляет поистине творческий подход.
На этой картине Веласкес пишет портрет короля Испании, в то время как дочери и служители короля смотрят на него.Сам король виден только в отражении зеркала в другом конце комнаты, в то время как слева, и намного больше, стоит сам Веласкес, оглядывая огромный холст с портретом короля. Такая новизна и очарование изящными визуальными эффектами стали типичным примером живописи в стиле барокко.
Бельгия: Рубенс
В Бельгии религиозные темы были гораздо менее распространены, поскольку католики и протестанты боролись за власть над страной. Этот конфликт отчетливо прослеживается в работах фламандского художника Рубенса, который с такой же вероятностью рисовал мифологические сцены, такие как Парижский суд года или Битва амазонок , как религиозные сцены, такие как The Падение человека или Избиение младенцев царем Иродом .Тем не менее, Рубенс также занимался некоторыми новыми темами, такими как этот портрет своей невестки или этот прекрасный пейзаж.
Франция: Пуссен и Лоррен
Темы мифа и пейзажа привлекли еще большее внимание во Франции, где Пуссен создал несколько прекрасных картин на тему греческих мифов, таких как Триумф Нептуна и Амфитрита и эта картина пастухов Аркадия . Обратите внимание, как тень на каменной гробнице представляет как настоящие тени, накладываемые светом, так и метафорическую тень смерти.
И все же, на мой взгляд, величайшим вкладом Франции в живопись барокко был Лоррен, пейзажи которого остаются одними из самых красивых из когда-либо созданных. Обратите внимание на то, что человеческая фигура больше не находится в центре внимания картин, а скорее является частью декораций. Особенно это заметно на его картинах моря.
Голландия: Рембрандт
Итак, мы увидели, как барочное мастерство света и тени было применено к новым предметам, когда этот новый стиль распространился по Европе.Это распространение на новую тему достигло своего апогея в Голландии под кистью величайшего из всех художников эпохи барокко, Рембрандта.
Рембрандт объединяет все описанные нами черты барокко в один гений. В Рембрандте мы становимся свидетелями мастерства света, тени и реализма. Мы видим религиозные темы, такие как «Пир Валтасара» и «Иосиф, обвиненный женой Потифара» . Мы также видим нетрадиционные предметы, такие как этот урок анатомии, эти пейзажи и даже натюрморты.
Краткое содержание урока
Этими пейзажами, картинами с фруктами и т. П. Рембрандт и его коллеги-художники в стиле барокко завершили переход от человеческой формы, которая так привлекала художников эпохи Возрождения. Игра света и тени могла быть столь же драматичной на кожуре апельсина, как и на лице нашего спасителя. Эти картины напоминают нам, что захватывающая дух красота не относится ни к небесам, ни к мифу, ни даже к человеческому облику.Красота повсюду, если только уметь ее запечатлеть.
Результаты обучения
После того, как вы закончите это видео-урок, вы должны уметь:
- Определить стили света и тени в стиле барокко
- Укажите на некоторые из основных тем стиля барокко
- Признать работы великих художников эпохи барокко, включая Рембрандта, Рубенса, Караваджо, Веласкеса и Лоррена
Watch Cream’s Rock Staple 1968 года ‘White Room’ Go Baroque On The Lute
Классический рок 1968 года «White Room»Cream был дополнен новой версией, доступной на YouTube.В нем прославленный американский гитарист Дэниел Эстрем играет композицию Джека Брюса и Пита Брауна на барочной лютне.
Инструмент назван так потому, что он широко использовался в эпоху барокко. Стиль, охватывающий архитектуру, музыку, живопись и другие виды искусства, процветал примерно между 1600 и 1740 годами, а в Испанской и Португальской империях до начала 1800-х годов, после чего инструмент потерял популярность.
В современной музыке лютня, пожалуй, наиболее известна тем, что она использовала Стинг в альбоме 2006 года Songs From The Labyrinth .Это был сборник песен для голоса и лютни композитора елизаветинской эпохи Джона Дауланда, таких как «Flow My Tears» и «In Darkness Let Me Dwell».
Эстрем играет как на электрической, так и на классической гитаре, а также увлекается джазом, блюзом, миром и старинной музыкой. Он записал и много выступал с Джоном Холмквистом, включая альбом Music of Edvard Grieg на лейбле Cavata.
Оригинальный «White Room»Cream был показан в студийной половине их альбома 1968 года Wheels Of Fire и стал настоящим хитом.Он занял 6-е место в рейтинге Billboard «Hot 100» и стал их вторым хитом в десятке лучших в США после «Sunshine Of Your Love». Он достиг 28-го места в Великобритании.
Обложки от Waylon до Sheryl
Десятки последующих каверов на эту песню, включая кавер австралийского рокера Джимми Барнса. Эрик Клэптон воспроизвел свою гитарную партию в оригинале на сцене с Шерил Кроу, как это было запечатлено на ее альбоме 1999 года Live From Central Park . Кантри-герой Вэйлон Дженнингс вместе со своим сыном Шутером и его группой 357s в 1995 году записал «White Room», запись, посмертно выпущенная на альбоме Waylon Forever в 2008 году.
Брюс сам вернулся к треку с гитаристом Робином Троуэром на выпуске 2009 года Seven Moons Live , а Эйс Фрейли из Kiss сделал кавер на него в своем альбоме 2016 года Origins, Vol. 1 .
Слушайте лучшее из Cream в Apple Music и Spotify.
Ванны Сечени — Ванны Сечени
Спа-ванны Сечени в Будапеште — одна из лучших и крупнейших гидромассажных ванн в Европе с 15 крытыми ваннами и 3 большими открытыми бассейнами.Приходите и посетите наши любимые бани.
Обратите внимание, что часы работы будут соответствовать правительственным постановлениям, которые, как ожидается, будут постоянно меняться в зимний сезон в зависимости от различных эпидемиологических факторов. Пожалуйста, свяжитесь с нами по телефону перед планированием визита, чтобы узнать точное и текущее время.
Если бани открыты в определенный период, билеты можно приобрести на месте. Предварительное бронирование услуг в настоящее время недоступно. Измененные часы работы (если бани открыты в определенный период): Понедельник — Воскресенье с 9 до 19 часов.
Наслаждайтесь пребыванием в Будапеште и получайте больше скидок в городе с картой Budapest Card.
Купальни Сечени (построены в 1913 году) — это самая посещаемая и высоко ценимая достопримечательность Будапешта: расслабляющая, веселая, доступная, а ночью — романтическая. В дополнение к чудесным лечебным природным горячим источникам в 18 бассейнах, есть 10 саун / паровых кабин, несколько массажных процедур, процедур для лица и многое другое.
Открытые бассейны купален Сечени — Alvaro Jenik PhotographyСпа-ванны Сечени находятся в самом большом зеленом парке Будапешта, в городском парке, недалеко от множества достопримечательностей Будапешта.Дворец в стиле необарокко был специально построен для размещения бань Сечени, поскольку Венгрия была страной бань (а Будапешт — городом бань) на протяжении многих веков: начиная с римских поселенцев, построивших первые спа-ванны, до турецких оккупантов 16 века. которые построили многие из знаменитых и возрожденных турецких бань в Будапеште в соответствии с естественными медицинскими тенденциями 19-20 веков, которые продвигают аква-терапию и ее глубоко полезные эффекты. Красивое здание гидромассажных ванн было спроектировано Гёдзо Циглером (Gyző Czigler), который начал строительство Szechenyi Furdo в мае 1909 года.
Приходите и наслаждайтесь отдыхом в Будапеште в купальнях Сечени, в красивом, богато украшенном дворце. Идеальное место, чтобы расслабиться, познакомиться с местными жителями, заключить деловые сделки и влюбиться.
Купальни Сечени на туристической карте Будапешта
Неоклассическая живопись Жака-Луи Давида
В середине 18 века французский художник Жак-Луи Давид открыл новый жанр живописи. Этот механизм, удачно названный Neoclassical , рассматривался как возрождение идеализированного искусства Древней Греции и Рима.Хотя неоклассические картины выполнены в стиле, напоминающем античность, они часто содержат современные сцены и предметы. Так обстоит дело со многими работами Давида, в том числе Смерть Марата , одной из его самых известных картин.
Смерть Марата было завершено в 1793 году, через четыре года после начала Французской революции. Как и большая часть произведений искусства Давида, созданных в течение этого десятилетия, The Death of Marat — это политически окрашенное произведение, посвященное важному событию того времени.В данном случае это убийство Жан-Поля Марата, радикального политического теоретика, друга Давида и ключевой фигуры Французской революции.
Исторический контекст
Прежде чем анализировать содержание картины, важно понять контекст ее создания, а именно события, которые привели к смерти Марата. К моменту смерти Марат был глубоко вовлечен в драму Французской революции , периода политических и социальных потрясений, охвативших страну с 1789 года до конца 1790-х годов.
«Штурм Бастилии и арест губернатора М. де Лоне, 14 июля 1789 г.» (Фото: Wikimedia Commons Public Domain)
Что послужило толчком к этому движению? Разочарованный несоответствием между богатством королевской семьи и высоко облагаемыми налогами и низкооплачиваемыми гражданами Франции, люди восстали против монархии и потребовали перемен. Революционные идеи также в значительной степени сформировались под влиянием Просвещения , интеллектуального движения 18-го века, которое подчеркивало индивидуализм.В это время философы, писатели и другие интеллектуалы стекались в Париж, где они обсуждали, писали и распространяли свои идеи в форме брошюр, книг и газет.
Анри Греведон и Франсуа Серафин Дельпеш, «Жан-Поль Марат», 1824 г. (Фото: Wikimedia Commons Public Domain)
Когда Французская революция возникла вслед за Просвещением, сторонники этого дела приняли и адаптировали многие аспекты движения, включая использование средств массовой информации для распространения своих идей.Бывший врач и ученый, Жан-Поль Марат оставил свою практику, чтобы работать журналистом. В 1789 году он основал газету L’Ami du peuple («Друг народа»), чтобы осудить противников дела — даже других революционеров.
Политически взгляды Марата совпадали с якобинцами , одной из самых радикальных партий, вышедших из революции. В конце концов, он стал лидером этой группы, что поставило его в более сильное положение с жирондистами , другой революционной фракцией, на которую Марат регулярно атаковал со своей видной платформы.
Как и ожидалось, заметная критика Маратом некоторых из самых элитных людей и влиятельных групп Франции сделала его главной мишенью для врагов. В 1790 году он чудом избежал ареста; несколько раз в течение 1792 г. он был вынужден скрываться; и, наконец, в 1793 году он был убит в собственном доме.
Убийство Марата
Поль-Жак-Эме Бодри, «Шарлотта Корде», 1860 г. (Фото: Wikimedia Commons Public Domain)
13 июля 1793 года Марат писал в ванной.Его ванна, оборудованная деревянной доской, также служила импровизированным столом, поскольку дискомфорт от хронического кожного заболевания часто ограничивал его пребывание в ванне. Когда он работал, его жена сообщила ему, что к нему пришла посетительница по имени Шарлотта Корде . Корде утверждал, что владеет конфиденциальной информацией о группе беглых жирондистов, чем заинтересовал Марат. Против воли жены он пригласил незнакомца сесть у его ванны, чтобы записать имена обидчиков.
В конце разговора Кордей — тайный сторонник жирондистов — неожиданно вытащил 5-дюймовый нож из своего платья.Она быстро вонзила его Марату в сердце, а затем спряталась в его доме, где в конце концов была найдена и арестована. Марат позвал жену, но ничего не поделаешь; он был мертв в считанные секунды.
Жак-Луи Давид, близкий друг Марата и якобинец, имел две обязанности: спланировать похороны и нарисовать сцену его смерти.
Картина
Жак Луи Давид, «Смерть Марата», 1793 г. (Фото: Wikimedia Commons Public Domain)
Давид завершил Смерть Марата в своем фирменном неоклассическом стиле.На картине изображен Марат через несколько мгновений после его убийства, когда он изображен лежащим над своей залитой кровью ванной с пером в руке.
Как и другие неоклассические картины Давида, Смерть Марата отличается идеально сбалансированной композицией; Марат и его ванна образуют горизонтальную плоскость на переднем плане, которая компенсирует минималистский фон сцены. Эта аранжировка завершается театральной сценой, напоминающей сценическую постановку, поскольку буквальный прожектор освещает главного героя и выбор стратегически размещенных реквизитов, включая его недавно написанный список и окровавленное орудие убийства, лежащее на полу.
Еще одна неоклассическая особенность, очевидная в Смерть Марата — это интерес к классическому идеализму. Хотя и стиль, и большинство деталей ванны соответствуют жизни, Дэвид решил очаровать самого Марата, отказавшись от реалистичной визуализации его видимого дерматита, чтобы увидеть безупречную кожу. Наряду с позиционированием Марата Pietà , это стратегическое решение изображает Марата как безупречного мученика.
Наследие
Смерть Марата был очень популярен среди революционеров, кульминацией чего стало существование нескольких копий, нарисованных учениками Давида в пропагандистских целях.Однако после революции картина вышла из моды и на несколько лет была спрятана где-то во Франции. В середине 19 века он снова исчез из безвестности и занял постоянное место в коллекции Королевского музея изящных искусств в Брюсселе, где и остается до сих пор.
Статьи по теме:
8 реальных людей, ставших звездами самых известных картин истории искусства
Вот где прямо сейчас находятся 15+ самых известных шедевров истории искусства
Нотр-Дам в искусстве: как средневековый собор очаровывал художников на протяжении веков
Echoing Air | Ансамбль старинной музыки с инструментами в стиле барокко и произведениями Генри Перселла
Echoing Air гордится тем, что получил грант Early Music America на осуществление образовательных проектов и обучение молодежи в течение сезона 2012-2013 годов.Поздравляем и всех наших лауреатов! ДЛЯ НЕМЕДЛЕННОГО РАСПРОСТРАНЕНИЯ
Контактное лицо: Патрик Ньюджент, директор по рекламе
(206) 720-6270 или 888-SACKBUT
[email protected]; www.earlymusic.org
Early Music America объявляет победителей информационных грантов и грантов на ансамбли на уровне колледжа
21 мая 2012 г. — [Сиэтл, Вашингтон] — Early Music America, национальная сервисная организация в области старинная музыка, рада объявить победителей своих ежегодных грантов на просветительскую деятельность и грантов на ансамбли колледжа.Гранты на поддержку поддерживают просветительские и образовательные проекты, которые привлекают новую аудиторию и участников, как детей, так и взрослых, к ранней музыке. Гранты на развитие ансамбля на уровне колледжа предлагаются ансамблям старинной музыки колледжа или университета для поддержки конкретных проектов, которые обогатят или расширят образовательный опыт студентов и помогут поднять профиль ансамбля в кампусе, в их сообществе или на национальном уровне. .
Победители грантов
Ars Lyrica Houston , для образовательных проектов в районе Хьюстона: «История арфы» для K-5 включает арфы от средневековья до барокко и «Rock Renaissance Rock» для K -12, знакомит студентов с набором старинных духовых инструментов.
The Rose Ensemble для проведения бесплатных семинаров по хоровой музыке для школьных и общественных хоров во время его концертного тура по девяти городам в Миннесоте с программой «Славянские чудеса».
MYSO (Молодежный симфонический оркестр Милуоки) Baroque Players , чтобы нанять профессионального клавесиниста для работы с молодыми музыкантами.
Джессика Пауэлл, Партнер Капитолия по работе с альтами, проект , за практическое знакомство с ранними смычковыми струнными инструментами учащихся 3–12 классов в Мэриленде, Вирджиния, и Вашингтоне, округ Колумбия.C.
Echoing Air, ансамбль, базирующийся в Индианаполисе, для проведения образовательных проектов и обучения молодежи во время серии концертов 2012–2013 годов.
Обладатели грантов на ансамбли уровня колледжа
Четыре ансамбля старинной музыки уровня колледжа получили от EMA гранты на поездку для ансамблей колледжа, чтобы помочь покрыть свои дорожные расходы на фестиваль молодых исполнителей на фестивале в Беркли в Беркли, Калифорния, в июне 2012. Ансамбли, получившие грант:
Барочный ансамбль Университета Кейс Вестерн Резерв, режиссер Джули Андриески и Дебра Надь
Стэнфордский университетский ансамбль в стиле барокко , режиссер Мари-Луиза Катсалис
Певцы колледжа Северного Техаса 904 , направленный Ричардом Спарксом
Университет Южной Калифорнии Торнтон Барочная симфония , режиссер Адам Найт Гилберт
Два коллектива старинной музыки уровня колледжа получили гранты на развитие ансамблей уровня колледжа от EMA для финансирования специальных проектов.Ансамбли-обладатели грантов:
Metropolitan State College of Denver Early Music Ensemble под руководством Питера Шимпфа для специальной постановки Rappresentationione di anima et di corpo Кавальери под руководством членов Камерного оркестра в стиле барокко Колорадо.
Певцы старинной музыки Св. Олафа и Collegium Musicum под руководством Джеральда Хукстра за совместное исполнение музыки Джованни Габриэли с ансамблем старинной музыки «Города-побратимы» Consortium Carissimi.
About Early Music America
Early Music America служит и укрепляет сообщество ранней музыки в Северной Америке и повышает осведомленность общественности о старинной музыке. EMA была основана в 1985 году и предоставляет своим 3000 членам публикации, защиту и техническую поддержку. EMA издает ежеквартальный журнал Early Music America. «Ранняя музыка» включает западную музыку средневековья, эпохи Возрождения, барокко и классики, исполняемую на старинных инструментах в исторически обоснованных стилях.
