«Семь красных линий» или «Я же эксперт!»
Петров пришел во вторник на совещание. Ему там вынули мозг, разложили по блюдечкам и стали есть, причмокивая и вообще выражая всяческое одобрение. Начальник Петрова, Недозайцев, предусмотрительно раздал присутствующим десертные ложечки. И началось.
— Коллеги, — говорит Морковьева, — перед нашей организацией встала масштабная задача. Нам поступил на реализацию проект, в рамках которого нам требуется изобразить несколько красных линий. Вы готовы взвалить на себя эту задачу?
— Конечно, — говорит Недозайцев. Он директор, и всегда готов взвалить на себя проблему, которую придется нести кому-то из коллектива. Впрочем, он тут же уточняет: — Мы же это можем?
Начальник отдела рисования Сидоряхин торопливо кивает:
— Да, разумеется. Вот у нас как раз сидит Петров, он наш лучший специалист в области рисования красных линий. Мы его специально пригласили на совещание, чтобы он высказал свое компетентное мнение.
— Очень приятно, — говорит Морковьева.
— Ну, меня вы все знаете. А это — Леночка, она специалист по дизайну в нашей организации.
Леночка покрывается краской и смущенно улыбается. Она недавно закончила экономический, и к дизайну имеет такое же отношение, как утконос к проектированию дирижаблей.
— Так вот, — говорит Морковьева. — Нам нужно нарисовать семь красных линий. Все они должны быть строго перпендикулярны, и кроме того, некоторые нужно нарисовать зеленым цветом, а еще некоторые — прозрачным. Как вы считаете, это реально?
— Нет, — говорит Петров.
— Давайте не будем торопиться с ответом, Петров, — говорит Сидоряхин. — Задача поставлена, и ее нужно решить. Вы же профессионал, Петров. Не давайте нам повода считать, что вы не профессионал.
— Видите ли, — объясняет Петров, — термин «красная линия» подразумевает, что цвет линии — красный. Нарисовать красную линию зеленым цветом не то, чтобы невозможно, но очень близко к невозможному…
— Петров, ну что значит «невозможно»? — спрашивает Сидоряхин.
— Я просто обрисовываю ситуацию. Возможно, есть люди, страдающие дальтонизмом, для которых действительно не будет иметь значения цвет линии, но я не уверен, что целевая аудитория вашего проекта состоит исключительно из таких людей.
— То есть, в принципе, это возможно, мы правильно вас понимаем, Петров? — спрашивает Морковьева.
Петров осознает, что переборщил с образностью.
— Скажем проще, — говорит он. — Линию, как таковую, можно нарисовать совершенно любым цветом. Но чтобы получилась красная линия, следует использовать только красный цвет.
— Петров, вы нас не путайте, пожалуйста. Только что вы говорили, что это возможно.
Петров молча проклинает свою болтливость.
— Нет, вы неправильно меня поняли. Я хотел лишь сказать, что в некоторых, крайне редких ситуациях, цвет линии не будет иметь значения, но даже и тогда — линия все равно не будет красной. Понимаете, она красной не будет! Она будет зеленой. А вам нужна красная.
Наступает непродолжительное молчание, в котором отчетливо слышится тихое напряженное гудение синапсов.
— А что если, — осененный идеей, произносит Недозайцев, — нарисовать их синим цветом?
— Все равно не получится, — качает головой Петров. — Если нарисовать синим — получатся синие линии.
Опять молчание. На этот раз его прерывает сам Петров.
— И я еще не понял… Что вы имели в виду, когда говорили о линиях прозрачного цвета?
Морковьева смотрит на него снисходительно, как добрая учительница на отстающего ученика.
— Ну, как вам объяснить?.. Петров, вы разве не знаете, что такое «прозрачный»?
— Знаю.
— И что такое «красная линия», надеюсь, вам тоже не надо объяснять?
— Нет, не надо.
— Ну вот. Вы нарисуйте нам красные линии прозрачным цветом.
Петров на секунду замирает, обдумывая ситуацию.
— И как должен выглядеть результат, будьте добры, опишите пожалуйста? Как вы себе это представляете?
— Ну-у-у, Петро-о-ов! — говорит Сидоряхин. — Ну давайте не будем… У нас что, детский сад? Кто здесь специалист по красным линиям, Морковьева или вы?
— Я просто пытаюсь прояснить для себя детали задания…
— Ну, а что тут непонятного-то?.
. — встревает в разговор Недозайцев. — Вы же знаете, что такое красная линия?
— Да, но…
— И что такое «прозрачный», вам тоже ясно?
— Разумеется, но…
— Так что вам объяснять-то? Петров, ну давайте не будем опускаться до непродуктивных споров. Задача поставлена, задача ясная и четкая. Если у вас есть конкретные вопросы, так задавайте.
— Вы же профессионал, — добавляет Сидоряхин.
— Ладно, — сдается Петров. — Бог с ним, с цветом. Но у вас там еще что-то с перпендикулярностью?..
— Да, — с готовностью подтверждает Морковьева. — Семь линий, все строго перпендикулярны.
— Перпендикулярны чему? — уточняет Петров.
Морковьева начинает просматривать свои бумаги.
— Э-э-э, — говорит она наконец. — Ну, как бы… Всему. Между собой. Ну, или как там… Я не знаю. Я думала, это вы знаете, какие бывают перпендикулярные линии, — наконец находится она.
— Да конечно знает, — взмахивает руками Сидоряхин. — Профессионалы мы тут, или не профессионалы?.
.
— Перпендикулярны могут быть две линии, — терпеливо объясняет Петров. — Все семь одновременно не могут быть перпендикулярными по отношению друг к другу. Это геометрия, 6 класс.
Морковьева встряхивает головой, отгоняя замаячивший призрак давно забытого школьного образования. Недозайцев хлопает ладонью по столу:
— Петров, давайте без вот этого: «6 класс, 6 класс». Давайте будем взаимно вежливы. Не будем делать намеков и скатываться до оскорблений. Давайте поддерживать конструктивный диалог. Здесь же не идиоты собрались.
— Я тоже так считаю, — говорит Сидоряхин.
Петров придвигает к себе листок бумаги.
— Хорошо, — говорит он. — Давайте, я вам нарисую. Вот линия. Так?
Морковьева утвердительно кивает головой.
— Рисуем другую… — говорит Петров. — Она перпендикулярна первой?
— Ну-у…
— Да, она перпендикулярна.
— Ну вот видите! — радостно восклицает Морковьева.
— Подождите, это еще не все. Теперь рисуем третью… Она перпендикулярна первой линии?.
.
Вдумчивое молчание. Не дождавшись ответа, Петров отвечает сам:
— Да, первой линии она перпендикулярна. Но со второй линией она не пересекается. Со второй линией они параллельны.
Наступает тишина. Потом Морковьева встает со своего места и, обогнув стол, заходит Петрову с тыла, заглядывая ему через плечо.
— Ну… — неуверенно произносит она. — Наверное, да.
— Вот в этом и дело, — говорит Петров, стремясь закрепить достигнутый успех. — Пока линий две, они могут быть перпендикулярны. Как только их становится больше…
— А можно мне ручку? — просит Морковьева.
Петров отдает ручку. Морковьева осторожно проводит несколько неуверенных линий.
— А если так?..
Петров вздыхает.
— Это называется треугольник. Нет, это не перпендикулярные линии. К тому же их три, а не семь.
Морковьева поджимает губы.
— А почему они синие? — вдруг спрашивает Недозайцев.
— Да, кстати, — поддерживает Сидоряхин. — Сам хотел спросить.
Петров несколько раз моргает, разглядывая рисунок.
— У меня ручка синяя, — наконец говорит он. — Я же просто чтобы продемонстрировать…
— Ну, так может, в этом и дело? — нетерпеливо перебивает его Недозайцев тоном человека, который только что разобрался в сложной концепции и спешит поделиться ею с окружающими, пока мысль не потеряна. — У вас линии синие. Вы нарисуйте красные, и давайте посмотрим, что получится.
— Получится то же самое, — уверенно говорит Петров.
— Ну, как то же самое? — говорит Недозайцев. — Как вы можете быть уверены, если вы даже не попробовали? Вы нарисуйте красные, и посмотрим.
— У меня нет красной ручки с собой, — признается Петров. — Но я могу совершенно…
— А что же вы не подготовились, — укоризненно говорит Сидоряхин. — Знали же, что будет собрание…
— Я абсолютно точно могу вам сказать, — в отчаянии говорит Петров, — что красным цветом получится точно то же самое.
— Вы же сами нам в прошлый раз говорили, — парирует Сидоряхин, — что рисовать красные линии нужно красным цветом.
Вот, я записал себе даже. А сами рисуете их синей ручкой. Это что, красные линии по-вашему?
— Кстати, да, — замечает Недозайцев. — Я же еще спрашивал вас про синий цвет. Что вы мне ответили?
Петрова внезапно спасает Леночка, с интересом изучающая его рисунок со своего места.
— Мне кажется, я понимаю, — говорит она. — Вы же сейчас не о цвете говорите, да? Это у вас про вот эту, как вы ее называете? Перпер-чего-то-там?
— Перпендикулярность линий, да, — благодарно отзывается Петров. — Она с цветом линий никак не связана.
— Все, вы меня запутали окончательно, — говорит Недозайцев, переводя взгляд с одного участника собрания на другого. — Так у нас с чем проблемы? С цветом или с перпендикулярностью?
Морковьева издает растерянные звуки и качает головой. Она тоже запуталась.
— И с тем, и с другим, — тихо говорит Петров.
— Я ничего не могу понять, — говорит Недозайцев, разглядывая свои сцепленные в замок пальцы. — Вот есть задача. Нужно всего-то семь красных линий.
Я понимаю, их было бы двадцать!.. Но тут-то всего семь. Задача простая. Наши заказчики хотят семь перпендикулярных линий. Верно?
Морковьева кивает.
— И Сидоряхин вот тоже не видит проблемы, — говорит Недозайцев. — Я прав, Сидоряхин?.. Ну вот. Так что нам мешает выполнить задачу?
— Геометрия, — со вздохом говорит Петров.
— Ну, вы просто не обращайте на нее внимания, вот и все! — произносит Морковьева.
Петров молчит, собираясь с мыслями. В его мозгу рождаются одна за другой красочные метафоры, которые позволили бы донести до окружающих сюрреализм происходящего, но как назло, все они, облекаясь в слова, начинаются неизменно словом «Блять!», совершенно неуместным в рамках деловой беседы.
Устав ждать ответа, Недозайцев произносит:
— Петров, вы ответьте просто — вы можете сделать или вы не можете? Я понимаю, что вы узкий специалист и не видите общей картины. Но это же несложно — нарисовать какие-то семь линий? Обсуждаем уже два часа какую-то ерунду, никак не можем прийти к решению.
— Да, — говорит Сидоряхин. — Вы вот только критикуете и говорите: «Невозможно! Невозможно!» Вы предложите нам свое решение проблемы! А то критиковать и дурак может, простите за выражение. Вы же профессионал!
Петров устало изрекает:
— Хорошо. Давайте я нарисую вам две гарантированно перпендикулярные красные линии, а остальные — прозрачным цветом. Они будут прозрачны, и их не будет видно, но я их нарисую. Вас это устроит?
— Нас это устроит? — оборачивается Морковьева к Леночке. — Да, нас устроит.
— Только еще хотя бы пару — зеленым цветом, — добавляет Леночка. — И еще у меня такой вопрос, можно?
— Да, — мертвым голосом разрешает Петров.
— Можно одну линию изобразить в виде котенка?
Петров молчит несколько секунд, а потом переспрашивает:
— Что?
— Ну, в виде котенка. Котеночка. Нашим пользователям нравятся зверюшки. Было бы очень здорово…
— Нет, — говорит Петров.
— А почему?
— Нет, я конечно могу нарисовать вам кота.
Я не художник, но могу попытаться. Только это будет уже не линия. Это будет кот. Линия и кот — разные вещи.
— Котенок, — уточняет Морковьева. — Не кот, а котенок, такой маленький, симпатичный. Коты, они…
— Да все равно, — качает головой Петров.
— Совсем никак, да?.. — разочарованно спрашивает Леночка.
— Петров, вы хоть дослушали бы до конца, — раздраженно говорит Недозайцев. — Не дослушали, а уже говорите «Нет».
— Я понял мысль, — не поднимая взгляда от стола, говорит Петров. — Нарисовать линию в виде котенка невозможно.
— Ну и не надо тогда, — разрешает Леночка. — А птичку тоже не получится?
Петров молча поднимает на нее взгляд и Леночка все понимает.
— Ну и не надо тогда, — снова повторяет она.
Недозайцев хлопает ладонью по столу.
— Так на чем мы остановились? Что мы делаем?
— Семь красных линий, — говорит Морковьева. — Две красным цветом, и две зеленым, и остальные прозрачным. Да? Я же правильно поняла?
— Да, — подтверждает Сидоряхин прежде, чем Петров успевает открыть рот.
Недозайцев удовлетворенно кивает.
— Вот и отлично… Ну, тогда все, коллеги?.. Расходимся?.. Еще вопросы есть?..
— Ой, — вспоминает Леночка. — У нас еще есть красный воздушный шарик! Скажите, вы можете его надуть?
— Да, кстати, — говорит Морковьева. — Давайте это тоже сразу обсудим, чтобы два раза не собираться.
— Петров, — поворачивается Недозайцев к Петрову. — Мы это можем?
— А какое отношение ко мне имеет шарик? — удивленно спрашивает Петров.
— Он красный, — поясняет Леночка.
Петров тупо молчит, подрагивая кончиками пальцев.
— Петров, — нервно переспрашивает Недозайцев. — Так вы это можете или не можете? Простой же вопрос.
— Ну, — осторожно говорит Петров, — в принципе, я конечно могу, но…
— Хорошо, — кивает Недозайцев. — Съездите к ним, надуйте. Командировочные, если потребуется, выпишем.
— Завтра можно? — спрашивает Морковьева.
— Конечно, — отвечает Недозайцев. — Я думаю, проблем не будет… Ну, теперь у нас все?.
. Отлично. Продуктивно поработали… Всем спасибо и до свидания!
Петров несколько раз моргает, чтобы вернуться в объективную реальность, потом встает и медленно бредет к выходу. У самого выхода Леночка догоняет его.
— А можно еще вас попросить? — краснея, говорит Леночка. — Вы когда шарик будете надувать… Вы можете надуть его в форме котенка?..
Петров вздыхает.
— Я все могу, — говорит он. — Я могу абсолютно все. Я профессионал.
Читать онлайн «7 красных линий (сборник)», Алексей Березин – ЛитРес
© Алексей Березин, текст, 2018
© Юлия Межова, иллюстрации, 2018
© ООО «Издательство АСТ», 2018
* * *
Голос рассказчика
Одесскому журналу «Фонтан», который я имею честь и удовольствие редактировать, исполнилось 20 лет. За эти годы мы опубликовали рассказы, стихи, миниатюры, афоризмы и, и, и… свыше трехсот авторов. И не только одесситов, но и литераторов из разных (да простит меня мой учитель геометрии!) уголков земного шара.
Они становились нашими авторами по-разному.
Алексея Березина, к примеру (это я помню точно!), нам порекомендовал, в свою очередь кем-то до этого рекомендованный, замечательный писатель Михаил Бару.
И что интересно, он обратил мое внимание именно на рассказ Березина «Совещание», из которого и взято название для первой книги Алексея – «7 красных линий». Я мгновенно связался с автором, получил разрешение и поставил этот блестящий рассказ в номер.
С тех пор автор из Томска стал постоянным автором «Фонтана», чем я не устаю гордиться. И с первого его появления в журнале мной владела уверенность, что мы приобрели не только прекрасного автора, но и знаменитого писателя – автора многих книг, – настолько профессионально и изобретательно были написаны его рассказы.
Со временем обнаружилось, что при всем таланте и феноменальной продуктивности Алексей Березин не издал еще практически ни одной книги.
И вот мы узнали, что эта несправедливость, наконец, исправлена и книга вот-вот выйдет. Поздравляем!..
И Алексея, и будущих читателей.
Перед вами веселая и умная книга. Читатель, уверен, несомненно оценит и мастерство диалогов, и ироническую интонацию, и парадоксальность стиля, и уверенность руки…
Ну вот, скажем, несколько строк из Березина:
– Да, – поддержал его я. – Если нет свежего воздуха, то это не рыбалка. Это как альпинизм без гор.
– Нет, ну бывает промышленный альпинизм, – сказал Серега. – Ты вот можешь забраться на девятиэтажный дом по тросу?
– Нет, – признался я.
– А ты, Петрушкин, покорил хотя бы одну девятиэтажку?
Петрушкин помотал головой с торчащим из нее огурцом…
Запомните: в русской литературе появился новый замечательный рассказчик. С сильным неповторимым голосом.
Который не спутаешь ни с чьим другим…
Валерий Хаит, главный редактор одесского юмористического журнала «Фонтан»
7 красных линий зеленым цветом
Совещание
Петров пришел во вторник на совещание. Ему там вынули мозг, разложили по блюдечкам и стали есть, причмокивая и выражая всяческое одобрение.
Начальник Петрова, Недозайцев, предусмотрительно раздал присутствующим десертные ложечки. И началось.
– Коллеги, – говорит Морковьева, руководитель дружественной компании. – Перед нашей организацией встала масштабная задача. Нам поступил на реализацию проект, в рамках которого требуется изобразить несколько красных линий. Вы готовы взвалить на себя эту задачу?
– Конечно, – говорит Недозайцев. Он директор, и всегда готов взвалить на себя проблему, которую придется решать кому-то из коллектива. Впрочем, он тут же уточняет: – Мы же это можем?
Начальник отдела рисования Сидоряхин торопливо кивает:
– Да, разумеется. Вот Петров, он наш лучший специалист в области рисования красных линий. Мы его пригласили на совещание, чтобы он высказал свое компетентное мнение.
– Очень приятно, – говорит Морковьева. – Ну, меня вы все знаете. А это – Леночка, она специалист по дизайну в нашей организации.
Леночка покрывается краской и смущенно улыбается. Она недавно закончила экономический и к дизайну имеет такое же отношение, как утконос к проектированию дирижаблей.
– Так вот, – продолжает Морковьева. – Нам нужно нарисовать семь прямых красных линий. Все они должны быть строго перпендикулярны, и, кроме того, некоторые нужно нарисовать зеленым цветом, а некоторые – прозрачным. Как вы считаете, это реально?
– Нет, – говорит Петров.
– Давайте не будем торопиться с ответом, Петров, – предлагает Сидоряхин. – Задача поставлена, и ее нужно решить. Вы же профессионал, Петров. Не давайте нам повода считать, что вы не профессионал.
– Видите ли, – объясняет Петров, – термин «красная линия» подразумевает, что цвет линии – красный. Нарисовать красную линию зеленым цветом не то чтобы невозможно, но очень близко к невозможному…
– Петров, ну что значит «невозможно»? – спрашивает Сидоряхин.
– Я просто обрисовываю ситуацию. Может быть, существуют люди, страдающие дальтонизмом, для которых действительно не будет иметь значения цвет линии, но я не уверен, что целевая аудитория вашего проекта состоит исключительно из таких людей.
– То есть, в принципе, это возможно? Мы правильно вас понимаем, Петров? – спрашивает Морковьева.
Петров осознает, что переборщил с образностью.
– Скажем проще, – говорит он. – Линию, как таковую, можно нарисовать совершенно любым цветом. Но, чтобы получилась красная линия, следует использовать только красный цвет.
– Петров, вы нас не путайте, пожалуйста. Только что вы говорили, что это возможно.
Петров молча проклинает свою болтливость.
– Нет, вы неправильно меня поняли. Я хотел лишь сказать, что в некоторых, крайне редких ситуациях, цвет линии не будет иметь значения, но даже и тогда – линия все равно не будет красной. Понимаете, она красной не будет! Она будет зеленой. А вам нужна красная.
Наступает непродолжительное молчание, в котором отчетливо слышится тихое напряженное гудение синапсов.
– А что если, – осененный идеей, произносит Недозайцев, – нарисовать их синим цветом?
– Все равно не получится, – качает головой Петров. – Если нарисовать синим – получатся синие линии.
Опять молчание. На этот раз его прерывает сам Петров.
– И я еще не понял… Что вы имели в виду, когда говорили о линиях прозрачного цвета?
Морковьева смотрит на него снисходительно, как добрая учительница на отстающего ученика.
– Ну, как вам объяснить?.. Петров, вы разве не знаете, что такое «прозрачный»?
– Знаю.
– И что такое «красная линия», надеюсь, вам тоже не надо объяснять?
– Нет, не надо.
– Ну вот. Вы нарисуйте нам красные линии прозрачным цветом.
Петров на секунду замирает, обдумывая ситуацию.
– И как должен выглядеть результат? Будьте добры, опишите, пожалуйста. Как вы себе это представляете?
– Ну-у-у, Петро-о-ов! – говорит Сидоряхин. – Ну давайте не будем… У нас что, детский сад? Кто здесь специалист по красным линиям, Морковьева или вы?
– Я просто пытаюсь прояснить для себя детали задания…
– Ну, а что тут непонятного-то?.. – встревает в разговор Недозайцев. – Вы же знаете, что такое красная линия?
– Да, но…
– И что такое «прозрачный», вам тоже ясно?
– Разумеется, но…
– Так что вам объяснять-то? Петров, ну давайте не будем опускаться до непродуктивных споров.
Задача поставлена, задача ясная и четкая. Если у вас есть конкретные вопросы, так задавайте.
– Вы же профессионал, – добавляет Сидоряхин.
– Ладно, – сдается Петров. – Бог с ним, с цветом. Но у вас там еще что-то с перпендикулярностью?..
– Да, – с готовностью подтверждает Морковьева. – Семь линий, все строго перпендикулярны.
– Перпендикулярны чему? – уточняет Петров.
Морковьева начинает просматривать свои бумаги.
– Э-э-э, – говорит она наконец. – Ну, как бы… Всему. Между собой. Ну, или как там… Я не знаю. Я думала, это вы знаете, какие бывают перпендикулярные линии, – наконец находится она.
– Да конечно знает, – взмахивает руками Сидоряхин. – Профессионалы мы или не профессионалы?..
– Перпендикулярны могут быть две линии, – терпеливо объясняет Петров. – Все семь одновременно не могут быть перпендикулярными по отношению друг к другу. Это геометрия, шестой класс.
Морковьева встряхивает головой, отгоняя замаячивший призрак давно забытого школьного образования.
Недозайцев хлопает ладонью по столу:
– Петров, давайте без вот этого: «шестой класс, шестой класс». Давайте будем взаимно вежливы. Не будем делать намеков и скатываться до оскорблений. Давайте поддерживать конструктивный диалог. Здесь же не идиоты собрались.
– Я тоже так считаю, – говорит Сидоряхин.
Петров придвигает к себе листок бумаги.
– Хорошо, – говорит он. – Давайте я вам нарисую. Вот линия. Так?
Морковьева утвердительно кивает.
– Рисуем другую… – говорит Петров. – Она перпендикулярна первой?
– Ну-у…
– Да, она перпендикулярна.
– Вот видите! – радостно восклицает Морковьева.
– Подождите, это еще не всё. Теперь рисуем третью… Она перпендикулярна первой линии?..
Вдумчивое молчание. Не дождавшись ответа, Петров отвечает сам:
– Да, первой линии она перпендикулярна. Но со второй линией она не пересекается. Со второй линией они параллельны.
Наступает тишина. Потом Морковьева встает со своего места и, обогнув стол, заходит Петрову с тыла, заглядывая ему через плечо.
– Ну… – неуверенно произносит она. – Наверное, да.
– Вот в этом и дело, – говорит Петров, стремясь закрепить достигнутый успех. – Пока линий две, они могут быть перпендикулярны. Как только их становится больше…
– А можно мне ручку? – просит Морковьева.
Петров отдает ручку. Морковьева осторожно проводит несколько неуверенных линий.
– А если так?..
Петров вздыхает.
– Это называется треугольник. Нет, это не перпендикулярные линии. К тому же их три, а не семь.
Морковьева поджимает губы.
– А почему они синие? – вдруг спрашивает Недозайцев.
– Да, кстати, – поддерживает Сидоряхин. – Сам хотел спросить.
Петров несколько раз моргает, разглядывая рисунок.
– У меня ручка синяя, – наконец говорит он. – Я же просто чтобы продемонстрировать…
– Ну, так, может, в этом и дело? – нетерпеливо перебивает его Недозайцев тоном человека, который только что разобрался в сложной концепции и спешит поделиться ею с окружающими, пока мысль не потеряна.
– У вас линии синие. Вы нарисуйте красные, и давайте посмотрим, что получится.
– Получится то же самое, – уверенно говорит Петров.
– Как – то же самое? – спрашивает Недозайцев. – Как вы можете быть уверены, если вы даже не попробовали? Вы нарисуйте красные, и посмотрим.
– У меня нет красной ручки с собой, – признается Петров. – Но я могу совершенно…
– А что же вы не подготовились, – укоризненно говорит Сидоряхин. – Знали же, что будет собрание…
– Я абсолютно точно могу вам сказать, – в отчаянии говорит Петров, – что красным цветом получится точно то же самое.
– Вы же нам только что говорили, – парирует Сидоряхин, – что рисовать красные линии нужно красным цветом. Вот, я записал себе даже. А сами рисуете их синей ручкой. Это что, красные линии, по-вашему?
– Кстати, да, – замечает Недозайцев. – Я же еще спрашивал вас про синий цвет. Что вы мне ответили?
Петрова внезапно спасает Леночка, с интересом изучающая его рисунок со своего места.
– Мне кажется, я понимаю, – говорит она.
– Вы же сейчас не о цвете говорите, да? Это у вас про вот эту, как вы ее называете? Перпер-чего-то-там?
– Перпендикулярность линий, да, – благодарно отзывается Петров. – Она с цветом линий никак не связана.
– Всё, вы меня запутали окончательно, – говорит Недозайцев, переводя взгляд с одного участника собрания на другого. – Так с чем у нас проблемы? С цветом или с перпендикулярностью?
Морковьева издает растерянные звуки и качает головой. Она тоже запуталась.
– И с тем, и с другим, – тихо произносит Петров.
– Я ничего не могу понять, – говорит Недозайцев, разглядывая свои сцепленные в замок пальцы. – Вот есть задача. Нужно всего-то семь красных линий. Я понимаю, если их было бы двадцать!.. Но тут-то всего семь. Задача простая. Наши заказчики хотят семь перпендикулярных линий. Верно?
Морковьева кивает.
– И Сидоряхин тоже не видит проблемы, – продолжает Недозайцев. – Я прав, Сидоряхин?.. Ну вот. Так что нам мешает выполнить задачу?
– Геометрия, – со вздохом говорит Петров.
– Вы просто не обращайте на нее внимания, вот и всё! – произносит Морковьева.
Петров молчит, собираясь с мыслями. В его мозгу рождаются одна за другой красочные метафоры, которые позволили бы донести до окружающих сюрреализм происходящего, но, как назло, все они начинаются со слова, совершенно неуместного в рамках деловой беседы.
Устав ждать ответа, Недозайцев произносит:
– Петров, вы ответьте просто – вы можете это сделать или нет? Я понимаю, что вы специалист узкого профиля и не видите общей картины. Но это же несложно – нарисовать какие-то семь линий? Обсуждаем уже два часа какую-то ерунду, никак не можем прийти к решению.
– Вы вот только критикуете и говорите: «Невозможно! Невозможно!» Вы предложите нам свое решение проблемы! А то критиковать и дурак может, простите за выражение. Вы же профессионал! – поддакивает Сидоряхин.
Петров устало изрекает:
– Хорошо. Давайте я нарисую вам две гарантированно перпендикулярные красные линии, а остальные – прозрачным цветом.
Они будут прозрачны, и их не будет видно, но я их нарисую. Вас это устроит?
– Нас это устроит? – оборачивается Морковьева к Леночке и соглашается: – Да, нас устроит.
– Только еще хотя бы пару – зеленым цветом, – добавляет Леночка. – И у меня еще один вопрос, можно?
– Да, – мертвым голосом разрешает Петров.
– Можно одну линию изобразить в виде котенка?
Петров молчит несколько секунд, а потом переспрашивает:
– Что?
– Ну, в виде котенка. Котеночка. Нашим пользователям нравятся зверюшки. Было бы очень здорово…
– Нет, – говорит Петров.
– А почему?
– Я, конечно, могу нарисовать вам кота. Я не художник, но могу попытаться. Только это будет уже не линия. Это будет кот. Линия и кот – разные вещи.
– Котенок, – уточняет Морковьева. – Не кот, а котенок, такой маленький, симпатичный. Коты, они…
– Да все равно, – качает головой Петров.
– Совсем никак, да?.. – разочарованно спрашивает Леночка.
– Петров, вы хоть дослушали бы до конца, – раздраженно говорит Недозайцев.
– Не дослушали, а уже говорите «нет».
– Я понял мысль, – не поднимая взгляда от стола, говорит Петров. – Нарисовать линию в виде котенка невозможно.
– Ну и не надо тогда, – разрешает Леночка. – А птичку тоже не получится?
Петров молча поднимает на нее взгляд, и Леночка всё понимает.
– Ну и не надо тогда, – снова повторяет она.
Недозайцев хлопает ладонью по столу.
– Так на чем мы остановились? Что мы делаем?
– Семь красных линий, – говорит Морковьева. – Две красным цветом, и две зеленым, и остальные прозрачным. Да? Я же правильно поняла?
– Да, – подтверждает Сидоряхин прежде, чем Петров успевает открыть рот.
Недозайцев удовлетворенно кивает.
– Вот и отлично… Ну, тогда всё, коллеги?.. Расходимся?.. Еще вопросы есть?..
– Ой, – вспоминает Леночка. – У нас еще есть красный воздушный шарик! Скажите, вы можете его надуть?
– Да, кстати, – говорит Морковьева. – Давайте это тоже сразу обсудим, чтобы два раза не собираться.
– Петров, – поворачивается Недозайцев к Петрову.
– Мы это можем?
– А какое отношение ко мне имеет шарик? – удивленно спрашивает Петров.
– Он красный, – поясняет Леночка.
Петров тупо молчит, подергивая кончиками пальцев.
– Петров, – нервно переспрашивает Недозайцев. – Вы можете или нет? Простой же вопрос.
– Ну, – осторожно говорит Петров, – в принципе, я, конечно, могу, но…
– Хорошо, – кивает Недозайцев. – Съездите к ним, надуйте. Командировочные, если потребуется, выпишем.
– Завтра можно? – спрашивает Морковьева.
– Конечно, – отвечает Недозайцев. – Я думаю, проблем не будет… Ну, теперь у нас всё?.. Отлично. Продуктивно поработали… Всем спасибо и до свидания!
Петров несколько раз моргает, чтобы вернуться в объективную реальность, потом встает и медленно бредет к выходу. У самого выхода Леночка догоняет его.
– А можно еще вас попросить? – краснея, говорит Леночка. – Вы когда шарик будете надувать… Вы можете надуть его в форме котенка?..
Петров вздыхает.
– Я всё могу, – говорит он.
– Я могу абсолютно всё. Я профессионал.
Как быть злодеем галактического масштаба
Девушка Полина вчера объяснила мне, как ест Дарт Вейдер: трет сыр об маску и ест его. Он любит маасдам и гауду, под настроение – пармезан, а вот камамбер и российский на дух не выносит. Штурмовики однажды подсунули ему сулугуни, просто для смеха, так он всех расстрелял. Чувство юмора, как у какой-нибудь джаббы. Остальные его потом за это недолюбливали, за спиной называли «хрипунцом».
– Плохо, – говорили штурмовики, – когда у повелителя нехватка чувства юмора компенсируется манией величия.
Еще, сказала Полина, Дарт Вейдер может лечь на спину и отжимать через маску апельсиновый фреш прямо в рот. Очень удобно и к тому же полезно, без витаминов в условиях глубокого космоса долго не протянешь. Два, может, три световых года, а дальше каюк. Штурмовикам – тем вообще каждый вторник дают по лимону и заставляют съедать с кожурой и без сахара для профилактики цинги, ну и просто чтобы служба медом не казалась.
Проблема в том, что Дарт Вейдер фреши терпеть не может, он любит горячий кофе, без молока, черный. Вот почему он такой злой. Сами попробуйте пить горячий кофе через маску. Можно, конечно, использовать трубочку, но для темного лорда это не комильфо. Сами представьте, командует он, к примеру:
– Построить «Звезду Смерти»! И чтобы побольше звезд! И побольше смерти!
А у самого в руках кофейная чашка с надписью: «Лучшему темному лорду», и он из нее через трубочку: «Пффф!»
И что это за владыка ситх, спрашивается? Эвокам на смех. А напрямую через маску кофе пить не получается, по усам течет, а в рот не попадает, еще и все лицо обожжешь. В общем, сплошное огорчение. Вот и пьет кофе тайком, пока никто не видит. А иной раз нальет кофе в калебас, сунет туда бомбилью и тянет через нее, прикидывается, будто у него там мате. Ну, конечно, если кто из штурмовиков подойдет слишком близко и почует запах кофе, приходится убивать. Се ля ви.
Еще курить очень любит, поэтому у него такая одышка.
Иногда может два блока за неделю скурить, форточку откроет на своем «Стар дестройере» и курит. Опять же, обычные сигареты в прорезь маски не проходят, вот и курит только дамские, да и те только до половины. Если зазеваешься, окурок изнутри уже не вытащить, приходится снимать весь шлем, а окурок в это время тлеет внутри, жжется. Дарта Вейдера ожогами не удивишь, но все равно неприятно. Иной раз задумается о новой «Звезде Смерти», да и докурит сигарету почти до фильтра, потом матерится, по бокам себя хлопает – уронил окурок за пазуху. Штурмовики уже знают, что в такие моменты лучше к нему не подходить, задраконит. Разбегаются по углам и хихикают.
Он думает, никто не знает, что он курит «Гламур». Смешной, разве такое на космическом корабле утаишь? Приходит он, например, в гарнизонный универмаг на третьей палубе и говорит:
– Мне тридцать пачек «Вог» и штук десять «Кисс», клубничных. Мне не для себя, секретарша попросила заскочить по дороге.
Кто в такое поверит? Само собой, тетка на кассе кивает: мол, я так сразу и подумала, темный лорд, что это для секретарши.
А только он за порог, сразу названивает подружкам в бухгалтерию «Стар дестройера»:
– Наш-то, знаете чего?.. Клубничные взял попробовать. Видать, «Кисс романтик» в прошлый раз не понравились. А в среду пришел, говорит: дайте шоколадку, молочную, только без фундука. И сразу давай оправдываться: я-то, дескать, такое не ем, это одной знакомой девушке, в подарок. А я говорю: «Никак на свидание собрались, темный лорд?» А он: «Ну а что я, не мужик? Права не имею?» Зыркнул так и говорит, мол, дай-ка еще презервативов, пачек пять, вон тех, «вуки-сайз». Ой, Маш, ну смех один.
А в бухгалтерии слушают и поддакивают:
– И не говори! Мужики, они и есть мужики.
Трудно быть злым повелителем. Всю жизнь горбатишься, чтобы поработить Вселенную, а в итоге весь космолет над тобой смеется. В детстве ему мама говорила: «Энакин, не ешь с ножа, злым будешь», а он не слушался. Стоит иной раз, курит у иллюминатора, смотрит на недостроенную «Звезду Смерти», а сам думает: «Эх, и зачем я такой злой?.
. Зачем как собака?.. Бросить бы все и уехать на Татуин. Там тепло. Там мой дом, там моя мама…»
Выбросит окурок и идет спать. Снится ему теплый Татуин, и будто он снова маленький, а мама играет с ним.
– Ой, кто тут у нас? Дарт Вейдер, Дарт Вейдер, иди сюда, малыш! Пощекотать тебе пузико?.. А чье у нас пу-у-узико?!
Старый он уже, печальный. Всю жизнь на военной службе, сколько лет прошло, а он все: «Здравия желаю, товарищ Император!», «Так точно, товарищ Император!». И никакой личной жизни. Была жена – не вынесла, бросила. Сын большой уже, а непутевый, в партизаны ушел, папку и знать не хочет. Штурмовики за его спиной издеваются. Идут, к примеру, по палубам корабля и каждому встречному канализационному люку хрипят:
– Люк! Я твой отец! – и ржут, гиены.
Он утром выйдет к завтраку, у всех на тарелках перловка или пюре, по вторникам еще и лимон. А ему подают один большой кусок маасдама, даже без хлеба. Он вздохнет и начинает тереть его об маску. Медленно и торжественно, как и полагается повелителю ситху.
«НОМ, НОМ, НОМ, НОМ-НО-НОМ, НОМ-НО-НОМ!»
Боже, какое унижение.
Рисуем 7 красных перпендикулярных линий. «Семь красных линий» или «Я же эксперт! Коллеги, — Петров смотрит на собравшихся за столом, улыбается и поправляет очки,
Петров пришел во вторник на совещание. Ему там вынули мозг, разложили по блюдечкам и стали есть, причмокивая и вообще выражая всяческое одобрение. Начальник Петрова, Недозайцев, предусмотрительно раздал присутствующим десертные ложечки. И началось.
Коллеги, — говорит Морковьева, — перед нашей организацией встала масштабная задача. Нам поступил на реализацию проект, в рамках которого нам требуется изобразить несколько красных линий. Вы готовы взвалить на себя эту задачу?
Конечно, — говорит Недозайцев. Он директор, и всегда готов взвалить на себя проблему, которую придется нести кому-то из коллектива. Впрочем, он тут же уточняет: — Мы же это можем?
Начальник отдела рисования Сидоряхин торопливо кивает:
Да, разумеется.
Вот у нас как раз сидит Петров, он наш лучший специалист в области рисования красных линий. Мы его специально пригласили на совещание, чтобы он высказал свое компетентное мнение.
Очень приятно, — говорит Морковьева. — Ну, меня вы все знаете. А это — Леночка, она специалист по дизайну в нашей организации.
Леночка покрывается краской и смущенно улыбается. Она недавно закончила экономический, и к дизайну имеет такое же отношение, как утконос к проектированию дирижаблей.
Так вот, — говорит Морковьева. — Нам нужно нарисовать семь красных линий. Все они должны быть строго перпендикулярны, и кроме того, некоторые нужно нарисовать зеленым цветом, а еще некоторые — прозрачным. Как вы считаете, это реально?
Нет, — говорит Петров.
Давайте не будем торопиться с ответом, Петров, — говорит Сидоряхин. — Задача поставлена, и ее нужно решить. Вы же профессионал, Петров. Не давайте нам повода считать, что вы не профессионал.
Видите ли, — объясняет Петров, — термин «красная линия» подразумевает, что цвет линии — красный.
Нарисовать красную линию зеленым цветом не то, чтобы невозможно, но очень близко к невозможному…
Петров, ну что значит «невозможно»? — спрашивает Сидоряхин.
Я просто обрисовываю ситуацию. Возможно, есть люди, страдающие дальтонизмом, для которых действительно не будет иметь значения цвет линии, но я не уверен, что целевая аудитория вашего проекта состоит исключительно из таких людей.
То есть, в принципе, это возможно, мы правильно вас понимаем, Петров? — спрашивает Морковьева.
Петров осознает, что переборщил с образностью.
Скажем проще, — говорит он. — Линию, как таковую, можно нарисовать совершенно любым цветом. Но чтобы получилась красная линия, следует использовать только красный цвет.
Петров, вы нас не путайте, пожалуйста. Только что вы говорили, что это возможно.
Петров молча проклинает свою болтливость.
Нет, вы неправильно меня поняли. Я хотел лишь сказать, что в некоторых, крайне редких ситуациях, цвет линии не будет иметь значения, но даже и тогда — линия все равно не будет красной.
Наступает непродолжительное молчание, в котором отчетливо слышится тихое напряженное гудение синапсов.
А что если, — осененный идеей, произносит Недозайцев, — нарисовать их синим цветом?
Все равно не получится, — качает головой Петров. — Если нарисовать синим — получатся синие линии.
Опять молчание. На этот раз его прерывает сам Петров.
И я еще не понял… Что вы имели в виду, когда говорили о линиях прозрачного цвета?
Морковьева смотрит на него снисходительно, как добрая учительница на отстающего ученика.
Ну, как вам объяснить?.. Петров, вы разве не знаете, что такое «прозрачный»?
И что такое «красная линия», надеюсь, вам тоже не надо объяснять?
Нет, не надо.
Ну вот. Вы нарисуйте нам красные линии прозрачным цветом.
Петров на секунду замирает, обдумывая ситуацию.
И как должен выглядеть результат, будьте добры, опишите пожалуйста? Как вы себе это представляете?
Ну-у-у, Петро-о-ов! — говорит Сидоряхин.
— Ну давайте не будем… У нас что, детский сад? Кто здесь специалист по красным линиям, Морковьева или вы?
Я просто пытаюсь прояснить для себя детали задания…
Ну, а что тут непонятного-то?.. — встревает в разговор Недозайцев. — Вы же знаете, что такое красная линия?
И что такое «прозрачный», вам тоже ясно?
Разумеется, но…
Так что вам объяснять-то? Петров, ну давайте не будем опускаться до непродуктивных споров. Задача поставлена, задача ясная и четкая. Если у вас есть конкретные вопросы, так задавайте.
Вы же профессионал, — добавляет Сидоряхин.
Ладно, — сдается Петров. — Бог с ним, с цветом. Но у вас там еще что-то с перпендикулярностью?..
Да, — с готовностью подтверждает Морковьева. — Семь линий, все строго перпендикулярны.
Перпендикулярны чему? — уточняет Петров.
Морковьева начинает просматривать свои бумаги.
Э-э-э, — говорит она наконец. — Ну, как бы… Всему. Между собой. Ну, или как там… Я не знаю. Я думала, это вы знаете, какие бывают перпендикулярные линии, — наконец находится она.
Да конечно знает, — взмахивает руками Сидоряхин. — Профессионалы мы тут, или не профессионалы?..
Перпендикулярны могут быть две линии, — терпеливо объясняет Петров. — Все семь одновременно не могут быть перпендикулярными по отношению друг к другу. Это геометрия, 6 класс.
Морковьева встряхивает головой, отгоняя замаячивший призрак давно забытого школьного образования. Недозайцев хлопает ладонью по столу:
Петров, давайте без вот этого: «6 класс, 6 класс». Давайте будем взаимно вежливы. Не будем делать намеков и скатываться до оскорблений. Давайте поддерживать конструктивный диалог. Здесь же не идиоты собрались.
Я тоже так считаю, — говорит Сидоряхин.
Петров придвигает к себе листок бумаги.
Хорошо, — говорит он. — Давайте, я вам нарисую. Вот линия. Так?
Морковьева утвердительно кивает головой.
Рисуем другую… — говорит Петров. — Она перпендикулярна первой?
Да, она перпендикулярна.
Ну вот видите! — радостно восклицает Морковьева.
Подождите, это еще не все. Теперь рисуем третью… Она перпендикулярна первой линии?..
Вдумчивое молчание. Не дождавшись ответа, Петров отвечает сам:
Да, первой линии она перпендикулярна. Но со второй линией она не пересекается. Со второй линией они параллельны.
Наступает тишина. Потом Морковьева встает со своего места и, обогнув стол, заходит Петрову с тыла, заглядывая ему через плечо.
Ну… — неуверенно произносит она. — Наверное, да.
Вот в этом и дело, — говорит Петров, стремясь закрепить достигнутый успех. — Пока линий две, они могут быть перпендикулярны. Как только их становится больше…
А можно мне ручку? — просит Морковьева.
Петров отдает ручку. Морковьева осторожно проводит несколько неуверенных линий.
А если так?..
Петров вздыхает.
Это называется треугольник. Нет, это не перпендикулярные линии. К тому же их три, а не семь.
Морковьева поджимает губы.
А почему они синие? — вдруг спрашивает Недозайцев.
Да, кстати, — поддерживает Сидоряхин.
— Сам хотел спросить.
Петров несколько раз моргает, разглядывая рисунок.
У меня ручка синяя, — наконец говорит он. — Я же просто чтобы продемонстрировать…
Получится то же самое, — уверенно говорит Петров.
Ну, как то же самое? — говорит Недозайцев. — Как вы можете быть уверены, если вы даже не попробовали? Вы нарисуйте красные, и посмотрим.
У меня нет красной ручки с собой, — признается Петров. — Но я могу совершенно…
А что же вы не подготовились, — укоризненно говорит Сидоряхин. — Знали же, что будет собрание…
Я абсолютно точно могу вам сказать, — в отчаянии говорит Петров, — что красным цветом получится точно то же самое.
Вы же сами нам в прошлый раз говорили, — парирует Сидоряхин, — что рисовать красные линии нужно красным цветом. Вот, я записал себе даже. А сами рисуете их синей ручкой. Это что, красные линии по-вашему?
Кстати, да, — замечает Недозайцев. — Я же еще спрашивал вас про синий цвет. Что вы мне ответили?
Петрова внезапно спасает Леночка, с интересом изучающая его рисунок со своего места.
Мне кажется, я понимаю, — говорит она. — Вы же сейчас не о цвете говорите, да? Это у вас про вот эту, как вы ее называете? Перпер-чего-то-там?
Перпендикулярность линий, да, — благодарно отзывается Петров. — Она с цветом линий никак не связана.
Все, вы меня запутали окончательно, — говорит Недозайцев, переводя взгляд с одного участника собрания на другого. — Так у нас с чем проблемы? С цветом или с перпендикулярностью?
Морковьева издает растерянные звуки и качает головой. Она тоже запуталась.
И с тем, и с другим, — тихо говорит Петров.
Я ничего не могу понять, — говорит Недозайцев, разглядывая свои сцепленные в замок пальцы. — Вот есть задача. Нужно всего-то семь красных линий. Я понимаю, их было бы двадцать!.. Но тут-то всего семь. Задача простая. Наши заказчики хотят семь перпендикулярных линий. Верно?
Морковьева кивает.
И Сидоряхин вот тоже не видит проблемы, — говорит Недозайцев. — Я прав, Сидоряхин?.. Ну вот. Так что нам мешает выполнить задачу?
Геометрия, — со вздохом говорит Петров.
Ну, вы просто не обращайте на нее внимания, вот и все! — произносит Морковьева.
Петров молчит, собираясь с мыслями. В его мозгу рождаются одна за другой красочные метафоры, которые позволили бы донести до окружающих сюрреализм происходящего, но как назло, все они, облекаясь в слова, начинаются неизменно словом «Блять!», совершенно неуместным в рамках деловой беседы.
Устав ждать ответа, Недозайцев произносит:
Петров, вы ответьте просто — вы можете сделать или вы не можете? Я понимаю, что вы узкий специалист и не видите общей картины. Но это же несложно — нарисовать какие-то семь линий? Обсуждаем уже два часа какую-то ерунду, никак не можем прийти к решению.
Да, — говорит Сидоряхин. — Вы вот только критикуете и говорите: «Невозможно! Невозможно!» Вы предложите нам свое решение проблемы! А то критиковать и дурак может, простите за выражение. Вы же профессионал!
Петров устало изрекает:
Хорошо. Давайте я нарисую вам две гарантированно перпендикулярные красные линии, а остальные — прозрачным цветом.
Они будут прозрачны, и их не будет видно, но я их нарисую. Вас это устроит?
Нас это устроит? — оборачивается Морковьева к Леночке. — Да, нас устроит.
Только еще хотя бы пару — зеленым цветом, — добавляет Леночка. — И еще у меня такой вопрос, можно?
Можно одну линию изобразить в виде котенка?
Петров молчит несколько секунд, а потом переспрашивает:
Ну, в виде котенка. Котеночка. Нашим пользователям нравятся зверюшки. Было бы очень здорово…
Нет, — говорит Петров.
А почему?
Нет, я конечно могу нарисовать вам кота. Я не художник, но могу попытаться. Только это будет уже не линия. Это будет кот. Линия и кот — разные вещи.
Котенок, — уточняет Морковьева. — Не кот, а котенок, такой маленький, симпатичный. Коты, они…
Да все равно, — качает головой Петров.
Совсем никак, да?.. — разочарованно спрашивает Леночка.
Петров, вы хоть дослушали бы до конца, — раздраженно говорит Недозайцев. — Не дослушали, а уже говорите «Нет».
Я понял мысль, — не поднимая взгляда от стола, говорит Петров.
— Нарисовать линию в виде котенка невозможно.
Ну и не надо тогда, — разрешает Леночка. — А птичку тоже не получится?
Петров молча поднимает на нее взгляд и Леночка все понимает.
Ну и не надо тогда, — снова повторяет она.
Недозайцев хлопает ладонью по столу.
Так на чем мы остановились? Что мы делаем?
Семь красных линий, — говорит Морковьева. — Две красным цветом, и две зеленым, и остальные прозрачным. Да? Я же правильно поняла?
Да, — подтверждает Сидоряхин прежде, чем Петров успевает открыть рот.
Недозайцев удовлетворенно кивает.
Вот и отлично… Ну, тогда все, коллеги?.. Расходимся?.. Еще вопросы есть?..
Ой, — вспоминает Леночка. — У нас еще есть красный воздушный шарик! Скажите, вы можете его надуть?
Да, кстати, — говорит Морковьева. — Давайте это тоже сразу обсудим, чтобы два раза не собираться.
Петров, — поворачивается Недозайцев к Петрову. — Мы это можем?
А какое отношение ко мне имеет шарик? — удивленно спрашивает Петров.
Он красный, — поясняет Леночка.
Петров тупо молчит, подрагивая кончиками пальцев.
Петров, — нервно переспрашивает Недозайцев. — Так вы это можете или не можете? Простой же вопрос.
Ну, — осторожно говорит Петров, — в принципе, я конечно могу, но…
Хорошо, — кивает Недозайцев. — Съездите к ним, надуйте. Командировочные, если потребуется, выпишем.
Завтра можно? — спрашивает Морковьева.
Конечно, — отвечает Недозайцев. — Я думаю, проблем не будет… Ну, теперь у нас все?.. Отлично. Продуктивно поработали… Всем спасибо и до свидания!
Петров несколько раз моргает, чтобы вернуться в объективную реальность, потом встает и медленно бредет к выходу. У самого выхода Леночка догоняет его.
А можно еще вас попросить? — краснея, говорит Леночка. — Вы когда шарик будете надувать… Вы можете надуть его в форме котенка?..
Петров вздыхает.
Я все могу, — говорит он. — Я могу абсолютно все. Я профессионал.
Одесскому журналу «Фонтан», который я имею честь и удовольствие редактировать, исполнилось 20 лет.
За эти годы мы опубликовали рассказы, стихи, миниатюры, афоризмы и, и, и… свыше трехсот авторов. И не только одесситов, но и литераторов из разных (да простит меня мой учитель геометрии!) уголков земного шара.
И что интересно, он обратил мое внимание именно на рассказ Березина «Совещание», из которого и взято название для первой книги Алексея – «7 красных линий». Я мгновенно связался с автором, получил разрешение и поставил этот блестящий рассказ в номер.
С тех пор автор из Томска стал постоянным автором «Фонтана», чем я не устаю гордиться. И с первого его появления в журнале мной владела уверенность, что мы приобрели не только прекрасного автора, но и знаменитого писателя – автора многих книг, – настолько профессионально и изобретательно были написаны его рассказы.
Со временем обнаружилось, что при всем таланте и феноменальной продуктивности Алексей Березин не издал еще практически ни одной книги.
И вот мы узнали, что эта несправедливость, наконец, исправлена и книга вот-вот выйдет.
Поздравляем!..
И Алексея, и будущих читателей.
Перед вами веселая и умная книга. Читатель, уверен, несомненно оценит и мастерство диалогов, и ироническую интонацию, и парадоксальность стиля, и уверенность руки…
Ну вот, скажем, несколько строк из Березина:
– Да, – поддержал его я. – Если нет свежего воздуха, то это не рыбалка. Это как альпинизм без гор.
– Нет, ну бывает промышленный альпинизм, – сказал Серега. – Ты вот можешь забраться на девятиэтажный дом по тросу?
– Нет, – признался я.
– А ты, Петрушкин, покорил хотя бы одну девятиэтажку?
Петрушкин помотал головой с торчащим из нее огурцом…
Запомните: в русской литературе появился новый замечательный рассказчик. С сильным неповторимым голосом.
Который не спутаешь ни с чьим другим…
Валерий Хаит, главный редактор одесского юмористического журнала «Фонтан»
7 красных линий зеленым цветом
Совещание
Петров пришел во вторник на совещание. Ему там вынули мозг, разложили по блюдечкам и стали есть, причмокивая и выражая всяческое одобрение.
Начальник Петрова, Недозайцев, предусмотрительно раздал присутствующим десертные ложечки. И началось.
– Коллеги, – говорит Морковьева, руководитель дружественной компании. – Перед нашей организацией встала масштабная задача. Нам поступил на реализацию проект, в рамках которого требуется изобразить несколько красных линий. Вы готовы взвалить на себя эту задачу?
– Конечно, – говорит Недозайцев. Он директор, и всегда готов взвалить на себя проблему, которую придется решать кому-то из коллектива. Впрочем, он тут же уточняет: – Мы же это можем?
Начальник отдела рисования Сидоряхин торопливо кивает:
– Да, разумеется. Вот Петров, он наш лучший специалист в области рисования красных линий. Мы его пригласили на совещание, чтобы он высказал свое компетентное мнение.
– Очень приятно, – говорит Морковьева. – Ну, меня вы все знаете. А это – Леночка, она специалист по дизайну в нашей организации.
Леночка покрывается краской и смущенно улыбается. Она недавно закончила экономический и к дизайну имеет такое же отношение, как утконос к проектированию дирижаблей.
– Так вот, – продолжает Морковьева. – Нам нужно нарисовать семь прямых красных линий. Все они должны быть строго перпендикулярны, и, кроме того, некоторые нужно нарисовать зеленым цветом, а некоторые – прозрачным. Как вы считаете, это реально?
– Нет, – говорит Петров.
– Давайте не будем торопиться с ответом, Петров, – предлагает Сидоряхин. – Задача поставлена, и ее нужно решить. Вы же профессионал, Петров. Не давайте нам повода считать, что вы не профессионал.
– Видите ли, – объясняет Петров, – термин «красная линия» подразумевает, что цвет линии – красный. Нарисовать красную линию зеленым цветом не то чтобы невозможно, но очень близко к невозможному…
– Петров, ну что значит «невозможно»? – спрашивает Сидоряхин.
– Я просто обрисовываю ситуацию. Может быть, существуют люди, страдающие дальтонизмом, для которых действительно не будет иметь значения цвет линии, но я не уверен, что целевая аудитория вашего проекта состоит исключительно из таких людей.
– То есть, в принципе, это возможно? Мы правильно вас понимаем, Петров? – спрашивает Морковьева.
Петров осознает, что переборщил с образностью.
– Скажем проще, – говорит он. – Линию, как таковую, можно нарисовать совершенно любым цветом. Но, чтобы получилась красная линия, следует использовать только красный цвет.
– Петров, вы нас не путайте, пожалуйста. Только что вы говорили, что это возможно.
Петров молча проклинает свою болтливость.
– Нет, вы неправильно меня поняли. Я хотел лишь сказать, что в некоторых, крайне редких ситуациях, цвет линии не будет иметь значения, но даже и тогда – линия все равно не будет красной. Понимаете, она красной не будет! Она будет зеленой. А вам нужна красная.
Наступает непродолжительное молчание, в котором отчетливо слышится тихое напряженное гудение синапсов.
– А что если, – осененный идеей, произносит Недозайцев, – нарисовать их синим цветом?
– Все равно не получится, – качает головой Петров. – Если нарисовать синим – получатся синие линии.
Опять молчание. На этот раз его прерывает сам Петров.
– И я еще не понял… Что вы имели в виду, когда говорили о линиях прозрачного цвета?
Морковьева смотрит на него снисходительно, как добрая учительница на отстающего ученика.
– Ну, как вам объяснить?.. Петров, вы разве не знаете, что такое «прозрачный»?
– И что такое «красная линия», надеюсь, вам тоже не надо объяснять?
– Нет, не надо.
– Ну вот. Вы нарисуйте нам красные линии прозрачным цветом.
Петров на секунду замирает, обдумывая ситуацию.
– И как должен выглядеть результат? Будьте добры, опишите, пожалуйста. Как вы себе это представляете?
– Ну-у-у, Петро-о-ов! – говорит Сидоряхин. – Ну давайте не будем… У нас что, детский сад? Кто здесь специалист по красным линиям, Морковьева или вы?
– Я просто пытаюсь прояснить для себя детали задания…
– Ну, а что тут непонятного-то?.. – встревает в разговор Недозайцев. – Вы же знаете, что такое красная линия?
– Да, но…
– И что такое «прозрачный», вам тоже ясно?
– Разумеется, но…
– Так что вам объяснять-то? Петров, ну давайте не будем опускаться до непродуктивных споров.
Задача поставлена, задача ясная и четкая. Если у вас есть конкретные вопросы, так задавайте.
– Вы же профессионал, – добавляет Сидоряхин.
– Ладно, – сдается Петров. – Бог с ним, с цветом. Но у вас там еще что-то с перпендикулярностью?..
– Да, – с готовностью подтверждает Морковьева. – Семь линий, все строго перпендикулярны.
– Перпендикулярны чему? – уточняет Петров.
Морковьева начинает просматривать свои бумаги.
– Э-э-э, – говорит она наконец. – Ну, как бы… Всему. Между собой. Ну, или как там… Я не знаю. Я думала, это вы знаете, какие бывают перпендикулярные линии, – наконец находится она.
– Да конечно знает, – взмахивает руками Сидоряхин. – Профессионалы мы или не профессионалы?..
– Перпендикулярны могут быть две линии, – терпеливо объясняет Петров. – Все семь одновременно не могут быть перпендикулярными по отношению друг к другу. Это геометрия, шестой класс.
Чтобы уточнить условие задачи, я отыскал оригинал текста. Автором оказался некто Алексей Березин, блогер.
Все бы ничего, но есть одна тонкость. В оригинальном тексте есть одно место, которое однозначно указывает на авторский замысел:«Перпендикулярны могут быть две линии, — терпеливо объясняет Петров. — Все семь одновременно не могут быть перпендикулярными по отношению друг к другу. Это геометрия, 6 класс.»
То есть, предполагалось, что это будут семь прямых, но автор использовал слово «линия». Специально или по недомыслию, сейчас уже не важно, большую часть пафоса и неадекватности задача потеряла. Было бы простительно, если бы это был корявый перевод с английского, где line означает как «линия», так и «прямая». Линия ведь может быть и не прямой. Но что сделано, то сделано.
И это и породило множество формально верных, но некрасивых решений.
Просто поставлю скриншот выдачи поисковика по запросу «семь красных линий». Как видите — качество креатива не самое высокое.
Определим ТЗ как:
1. Семь прямых красных линий.
2.
Все эти прямые линии взаимно перпендикулярны3. Две этих линии – зеленые.
4. Три – прозрачные.
5. Одна из прямых линий в форме котика (любая).
Признаюсь, первой мыслью было использовать геометрию Лобачевского. Такие решения есть и не мало. Вот, посмотрите, какое красивое предлагает Scott Williamson на закольцованной ленте.
И хотя он использует в решении красную бумагу, но все равно остаются вопросы к зеленому красному. И с прозрачным красным там тоже не все так однозначно, как хотелось бы.
В привычном нам мире можно провести только только три взаимо перпендикулярные прямые линии. Надо придумать что-то такое, что позволит провести еще четыре. Очевидным будет предположение, что не обязательно ограничиваться тремя измерениями, можно использовать больше. Например — семь. Тогда в семимерном пространстве задача имеет простое решение.
Немного сложнее с зеленым цветом красных линий. Для этого они должны приближаться к наблюдателю с некоторой скоростью, достаточной для возникновения эффекта Доплера.
Немножко формул…Возьмем упрощенную формулу для скоростей много меньше скорости света, нам только порядок величины оценить.
v = cz
где z – коэффициент, вычисляющийся по формуле
z = (λ — λ°) / λ
где λ длина волны видимого цвета, λ° длина волны исходного цвета.
Красный цвет будет иметь длину волны примерно 700 нм.
Зеленый соответственно 500 нм.
Получается, скорость сближения будет примерно 0,3 от скорости света. Теоретически вполне возможная скорость. Тут все нормально…
Дальше допущений становится больше. Для следующих трех измерений, в которых проведены красные (прямые) линии предположим, что они никак не взаимодействуют с электромагнитным излучением. Соответственно прямые красные линии в них будут невидимыми (прозрачными).
И самое главное! Пускай одно из измерений, никак не взаимодействующее с электромагнитным излучением, может быть спроецировано в наш трехмерный мир и его проекция принимает форму котика. Но, так как оно невидимо, то невидим и котик.
По аналогии с котом Шредингера, предлагаю назвать его котиком Морковьевой.Окончательно хотелось бы оформить все вышеизложенное в виде продолжения того самого рассказа:
«Помня прошлое совещание, Петров долго готовится к этому. На каждый вопрос и любое возражение у него теперь есть что сказать.
— Коллеги, — Петров смотрит на собравшихся за столом, улыбается и поправляет очки, — задача была близка к нерешаемой, практически на самой границе с невозможным.
Недозайцев смотрит на него с энтузиазмом, Морковьева – скептически, а Леночка старается понять, зачем она снова здесь. Сидоряхин отсутствует по болезни.
— Но мне удалось ее решить! – говорит Петров и победно смотрит. В его взгляде блестит огонь безумия.
Леночка вдруг икает и мило смущается.
Вот! – Петров торжественно показывает изображение.
Все смотрят.
— Но почему их всего две? – удивляется Морковьева, — должно же быть…
— Нет! – возражает Петров, — их здесь семь, в полном соответствии с вашим техническим заданием.
— С каким? – Морковьева листает бумаги, видно, что она уже не помнит точно, что было с заданием.
— С вашим, — улыбается Петров, — семь красных, перпендикулярных друг-другу прямых линий, две красного цвета, две зеленые, три – прозрачного цвета и одна в форме котика.
— Котика, да, — улыбается Леночка. Ей приятно, что ее фантазию запомнили.
Недозайцев удивленно переводит взгляд с изображения на Морковьеву и обратно.
— Задача имеет строгое решение только в многомерном… — начинает Петров.
— Я не понимаю, — не выдерживает Недозайцев, — но почему их две?
— Давайте вопросы позже, — говорит Петров, — если они у вас останутся, вы сможете задать их в конце.
— Да, пожалуй, — соглашается Недозайцев. Видно, что он недоволен.
— То, что вы видите – проекция решения этой задачи в семимерном пространстве на двумерное. Как раз те самые две красные прямые линии, которые должны быть красного цвета.
— Прекрасно, — говорит Недозайцев, — а где остальные?
— Остальные, — говорит Петров, заглядывая в блокнот, — пришлось нарисовать в измерениях, которые не принадлежат нашему пространству и не всегда могут быть в нем даже в виде проекции, например те две красные линии которые постоянно приближаются к нам со скоростью, равной примерно 0,3 скорости света.
Глаза Морковьевой начинают съезжаться к переносице. Недозайцев испуганно осматривается в поисках приближающихся линий и пространств, его передергивает.
— Для нас эти красные линии будут выглядеть зелеными, — говорит Петров, — но представите, что будет с нашим пространством, когда эти измерения попадут сюда?
— Не надо нагнетать, — ежится Недозайцев. Он хочет сказать еще что-то, но не находится.
— Дальше все просто, — говорит Петров, — три следующие красные линии нарисованы в измерениях, которые никак не взаимодействуют с электромагнитным излучением. Поэтому мы не можем их видеть, они для нас абсолютно прозрачны.
— И это еще не все! — Петров подмигивает Леночке, одно из этих измерений проецируясь в наше измерение принимает форму котика. Правда мы его не можем видеть, так что это… да, это идея формы котика, идеальная реализация формы котика.
Леночка смущенно улыбается.
— Задавайте вопросы, — говорит Петров.
Недозайцев недоуменно переводит взгляд с Морковьевой на Леночку и обратно.
Глаза Морковьевой съехались к переносице, Леночка смущенно улыбается.— Если нет вопросов, тогда я закончил, — слегка кивает Петров.»
Петров пришел во вторник на совещание. Ему там вынули мозг, разложили по блюдечкам и стали есть, причмокивая и вообще выражая всяческое одобрение. Начальник Петрова, Недозайцев, предусмотрительно раздал присутствующим десертные ложечки. И началось.
Коллеги, — говорит Морковьева, — перед нашей организацией встала масштабная задача. Нам поступил на реализацию проект, в рамках которого нам требуется изобразить несколько красных линий. Вы готовы взвалить на себя эту задачу?
Конечно, — говорит Недозайцев. Он директор, и всегда готов взвалить на себя проблему, которую придется нести кому-то из коллектива. Впрочем, он тут же уточняет: — Мы же это можем?
Начальник отдела рисования Сидоряхин торопливо кивает:
Да, разумеется. Вот у нас как раз сидит Петров, он наш лучший специалист в области рисования красных линий. Мы его специально пригласили на совещание, чтобы он высказал свое компетентное мнение.
Очень приятно, — говорит Морковьева. — Ну, меня вы все знаете. А это — Леночка, она специалист по дизайну в нашей организации.
Леночка покрывается краской и смущенно улыбается. Она недавно закончила экономический, и к дизайну имеет такое же отношение, как утконос к проектированию дирижаблей.
Так вот, — говорит Морковьева. — Нам нужно нарисовать семь красных линий. Все они должны быть строго перпендикулярны, и кроме того, некоторые нужно нарисовать зеленым цветом, а еще некоторые — прозрачным. Как вы считаете, это реально?
Нет, — говорит Петров.
Давайте не будем торопиться с ответом, Петров, — говорит Сидоряхин. — Задача поставлена, и ее нужно решить. Вы же профессионал, Петров. Не давайте нам повода считать, что вы не профессионал.
Видите ли, — объясняет Петров, — термин «красная линия» подразумевает, что цвет линии — красный. Нарисовать красную линию зеленым цветом не то, чтобы невозможно, но очень близко к невозможному…
Петров, ну что значит «невозможно»? — спрашивает Сидоряхин.
Я просто обрисовываю ситуацию. Возможно, есть люди, страдающие дальтонизмом, для которых действительно не будет иметь значения цвет линии, но я не уверен, что целевая аудитория вашего проекта состоит исключительно из таких людей.
То есть, в принципе, это возможно, мы правильно вас понимаем, Петров? — спрашивает Морковьева.
Петров осознает, что переборщил с образностью.
Скажем проще, — говорит он. — Линию, как таковую, можно нарисовать совершенно любым цветом. Но чтобы получилась красная линия, следует использовать только красный цвет.
Петров, вы нас не путайте, пожалуйста. Только что вы говорили, что это возможно.
Петров молча проклинает свою болтливость.
Нет, вы неправильно меня поняли. Я хотел лишь сказать, что в некоторых, крайне редких ситуациях, цвет линии не будет иметь значения, но даже и тогда — линия все равно не будет красной. Понимаете, она красной не будет! Она будет зеленой. А вам нужна красная.
Наступает непродолжительное молчание, в котором отчетливо слышится тихое напряженное гудение синапсов.
А что если, — осененный идеей, произносит Недозайцев, — нарисовать их синим цветом?
Все равно не получится, — качает головой Петров. — Если нарисовать синим — получатся синие линии.
Опять молчание. На этот раз его прерывает сам Петров.
И я еще не понял… Что вы имели в виду, когда говорили о линиях прозрачного цвета?
Морковьева смотрит на него снисходительно, как добрая учительница на отстающего ученика.
Ну, как вам объяснить?.. Петров, вы разве не знаете, что такое «прозрачный»?
И что такое «красная линия», надеюсь, вам тоже не надо объяснять?
Нет, не надо.
Ну вот. Вы нарисуйте нам красные линии прозрачным цветом.
Петров на секунду замирает, обдумывая ситуацию.
И как должен выглядеть результат, будьте добры, опишите пожалуйста? Как вы себе это представляете?
Ну-у-у, Петро-о-ов! — говорит Сидоряхин. — Ну давайте не будем… У нас что, детский сад? Кто здесь специалист по красным линиям, Морковьева или вы?
Я просто пытаюсь прояснить для себя детали задания…
Ну, а что тут непонятного-то?.
. — встревает в разговор Недозайцев. — Вы же знаете, что такое красная линия?
И что такое «прозрачный», вам тоже ясно?
Разумеется, но…
Так что вам объяснять-то? Петров, ну давайте не будем опускаться до непродуктивных споров. Задача поставлена, задача ясная и четкая. Если у вас есть конкретные вопросы, так задавайте.
Вы же профессионал, — добавляет Сидоряхин.
Ладно, — сдается Петров. — Бог с ним, с цветом. Но у вас там еще что-то с перпендикулярностью?..
Да, — с готовностью подтверждает Морковьева. — Семь линий, все строго перпендикулярны.
Перпендикулярны чему? — уточняет Петров.
Морковьева начинает просматривать свои бумаги.
Э-э-э, — говорит она наконец. — Ну, как бы… Всему. Между собой. Ну, или как там… Я не знаю. Я думала, это вы знаете, какие бывают перпендикулярные линии, — наконец находится она.
Да конечно знает, — взмахивает руками Сидоряхин. — Профессионалы мы тут, или не профессионалы?..
Перпендикулярны могут быть две линии, — терпеливо объясняет Петров.
— Все семь одновременно не могут быть перпендикулярными по отношению друг к другу. Это геометрия, 6 класс.
Морковьева встряхивает головой, отгоняя замаячивший призрак давно забытого школьного образования. Недозайцев хлопает ладонью по столу:
Петров, давайте без вот этого: «6 класс, 6 класс». Давайте будем взаимно вежливы. Не будем делать намеков и скатываться до оскорблений. Давайте поддерживать конструктивный диалог. Здесь же не идиоты собрались.
Я тоже так считаю, — говорит Сидоряхин.
Петров придвигает к себе листок бумаги.
Хорошо, — говорит он. — Давайте, я вам нарисую. Вот линия. Так?
Морковьева утвердительно кивает головой.
Рисуем другую… — говорит Петров. — Она перпендикулярна первой?
Да, она перпендикулярна.
Ну вот видите! — радостно восклицает Морковьева.
Подождите, это еще не все. Теперь рисуем третью… Она перпендикулярна первой линии?..
Вдумчивое молчание. Не дождавшись ответа, Петров отвечает сам:
Да, первой линии она перпендикулярна.
Но со второй линией она не пересекается. Со второй линией они параллельны.
Наступает тишина. Потом Морковьева встает со своего места и, обогнув стол, заходит Петрову с тыла, заглядывая ему через плечо.
Ну… — неуверенно произносит она. — Наверное, да.
Вот в этом и дело, — говорит Петров, стремясь закрепить достигнутый успех. — Пока линий две, они могут быть перпендикулярны. Как только их становится больше…
А можно мне ручку? — просит Морковьева.
Петров отдает ручку. Морковьева осторожно проводит несколько неуверенных линий.
А если так?..
Петров вздыхает.
Это называется треугольник. Нет, это не перпендикулярные линии. К тому же их три, а не семь.
Морковьева поджимает губы.
А почему они синие? — вдруг спрашивает Недозайцев.
Да, кстати, — поддерживает Сидоряхин. — Сам хотел спросить.
Петров несколько раз моргает, разглядывая рисунок.
У меня ручка синяя, — наконец говорит он. — Я же просто чтобы продемонстрировать…
Получится то же самое, — уверенно говорит Петров.
Ну, как то же самое? — говорит Недозайцев. — Как вы можете быть уверены, если вы даже не попробовали? Вы нарисуйте красные, и посмотрим.
У меня нет красной ручки с собой, — признается Петров. — Но я могу совершенно…
А что же вы не подготовились, — укоризненно говорит Сидоряхин. — Знали же, что будет собрание…
Я абсолютно точно могу вам сказать, — в отчаянии говорит Петров, — что красным цветом получится точно то же самое.
Вы же сами нам в прошлый раз говорили, — парирует Сидоряхин, — что рисовать красные линии нужно красным цветом. Вот, я записал себе даже. А сами рисуете их синей ручкой. Это что, красные линии по-вашему?
Кстати, да, — замечает Недозайцев. — Я же еще спрашивал вас про синий цвет. Что вы мне ответили?
Петрова внезапно спасает Леночка, с интересом изучающая его рисунок со своего места.
Мне кажется, я понимаю, — говорит она. — Вы же сейчас не о цвете говорите, да? Это у вас про вот эту, как вы ее называете? Перпер-чего-то-там?
Перпендикулярность линий, да, — благодарно отзывается Петров.
— Она с цветом линий никак не связана.
Все, вы меня запутали окончательно, — говорит Недозайцев, переводя взгляд с одного участника собрания на другого. — Так у нас с чем проблемы? С цветом или с перпендикулярностью?
Морковьева издает растерянные звуки и качает головой. Она тоже запуталась.
И с тем, и с другим, — тихо говорит Петров.
Я ничего не могу понять, — говорит Недозайцев, разглядывая свои сцепленные в замок пальцы. — Вот есть задача. Нужно всего-то семь красных линий. Я понимаю, их было бы двадцать!.. Но тут-то всего семь. Задача простая. Наши заказчики хотят семь перпендикулярных линий. Верно?
Морковьева кивает.
И Сидоряхин вот тоже не видит проблемы, — говорит Недозайцев. — Я прав, Сидоряхин?.. Ну вот. Так что нам мешает выполнить задачу?
Геометрия, — со вздохом говорит Петров.
Ну, вы просто не обращайте на нее внимания, вот и все! — произносит Морковьева.
Петров молчит, собираясь с мыслями. В его мозгу рождаются одна за другой красочные метафоры, которые позволили бы донести до окружающих сюрреализм происходящего, но как назло, все они, облекаясь в слова, начинаются неизменно словом «Блять!», совершенно неуместным в рамках деловой беседы.
Устав ждать ответа, Недозайцев произносит:
Петров, вы ответьте просто — вы можете сделать или вы не можете? Я понимаю, что вы узкий специалист и не видите общей картины. Но это же несложно — нарисовать какие-то семь линий? Обсуждаем уже два часа какую-то ерунду, никак не можем прийти к решению.
Да, — говорит Сидоряхин. — Вы вот только критикуете и говорите: «Невозможно! Невозможно!» Вы предложите нам свое решение проблемы! А то критиковать и дурак может, простите за выражение. Вы же профессионал!
Петров устало изрекает:
Хорошо. Давайте я нарисую вам две гарантированно перпендикулярные красные линии, а остальные — прозрачным цветом. Они будут прозрачны, и их не будет видно, но я их нарисую. Вас это устроит?
Нас это устроит? — оборачивается Морковьева к Леночке. — Да, нас устроит.
Только еще хотя бы пару — зеленым цветом, — добавляет Леночка. — И еще у меня такой вопрос, можно?
Можно одну линию изобразить в виде котенка?
Петров молчит несколько секунд, а потом переспрашивает:
Ну, в виде котенка.
Котеночка. Нашим пользователям нравятся зверюшки. Было бы очень здорово…
Нет, — говорит Петров.
А почему?
Нет, я конечно могу нарисовать вам кота. Я не художник, но могу попытаться. Только это будет уже не линия. Это будет кот. Линия и кот — разные вещи.
Котенок, — уточняет Морковьева. — Не кот, а котенок, такой маленький, симпатичный. Коты, они…
Да все равно, — качает головой Петров.
Совсем никак, да?.. — разочарованно спрашивает Леночка.
Петров, вы хоть дослушали бы до конца, — раздраженно говорит Недозайцев. — Не дослушали, а уже говорите «Нет».
Я понял мысль, — не поднимая взгляда от стола, говорит Петров. — Нарисовать линию в виде котенка невозможно.
Ну и не надо тогда, — разрешает Леночка. — А птичку тоже не получится?
Петров молча поднимает на нее взгляд и Леночка все понимает.
Ну и не надо тогда, — снова повторяет она.
Недозайцев хлопает ладонью по столу.
Так на чем мы остановились? Что мы делаем?
Семь красных линий, — говорит Морковьева.
— Две красным цветом, и две зеленым, и остальные прозрачным. Да? Я же правильно поняла?
Да, — подтверждает Сидоряхин прежде, чем Петров успевает открыть рот.
Недозайцев удовлетворенно кивает.
Вот и отлично… Ну, тогда все, коллеги?.. Расходимся?.. Еще вопросы есть?..
Ой, — вспоминает Леночка. — У нас еще есть красный воздушный шарик! Скажите, вы можете его надуть?
Да, кстати, — говорит Морковьева. — Давайте это тоже сразу обсудим, чтобы два раза не собираться.
Петров, — поворачивается Недозайцев к Петрову. — Мы это можем?
А какое отношение ко мне имеет шарик? — удивленно спрашивает Петров.
Он красный, — поясняет Леночка.
Петров тупо молчит, подрагивая кончиками пальцев.
Петров, — нервно переспрашивает Недозайцев. — Так вы это можете или не можете? Простой же вопрос.
Ну, — осторожно говорит Петров, — в принципе, я конечно могу, но…
Хорошо, — кивает Недозайцев. — Съездите к ним, надуйте. Командировочные, если потребуется, выпишем.
Завтра можно? — спрашивает Морковьева.
Конечно, — отвечает Недозайцев. — Я думаю, проблем не будет… Ну, теперь у нас все?.. Отлично. Продуктивно поработали… Всем спасибо и до свидания!
Петров несколько раз моргает, чтобы вернуться в объективную реальность, потом встает и медленно бредет к выходу. У самого выхода Леночка догоняет его.
А можно еще вас попросить? — краснея, говорит Леночка. — Вы когда шарик будете надувать… Вы можете надуть его в форме котенка?..
Петров вздыхает.
Я все могу, — говорит он. — Я могу абсолютно все. Я профессионал.
Бесконечны лишь Вселенная и глупость человеческая. Хотя насчет первой у меня имеются сомнения. (с) Альберт Эйнштейн
Наверняка, у вас был момент в жизни, когда вам необходимо было нарисовать семь красных линий, которые должны быть строго перпендикулярны, и кроме того, некоторые нужно нарисовать зеленым цветом, а еще некоторые — прозрачным?
Как правило, люди ставят такие задачи с очень серьезным выражением лица.
Это хорошо проилюстрировано в следующем гениальном видео, снятого по мотивам не менее гениального рассказа :
Что делать, если вы попали в такую ситуацию? Вариант «уволиться» рассматривать не будем, хотя часто это единственный простой и правильный вариант.
Более сложные варианты, которые сразу приходят на ум — брать не менее 80% предоплаты обговорить каждую деталь, перед реализацией расписать все на бумаге и утвердить с заказчиком, сделать прототип и т.д. Звучит рационально. Но почему это практически никогда не работает?
Проблема в том, что если человек ведет себя иррационально, то ни один из рациональных подходов, скорее всего, не сработает.
На практике это будет означать, что прототип будет постоянно переделываться, изначальные требования и согласования потеряются, а очередное обсуждение добавит больше вопросов, чем даст ответов.
— Ты тупой что ли? При чём здесь гладиолус? Она в синей юбке. В 16 веке её бы сожгли на костре. Тебя спрашивают почему?.. Так и надо отвечать — «Потому что гладиолус» (с) Команда КВН «Уральские пельмени»
. Так и надо отвечать — «Потому что гладиолус» (с) Команда КВН «Уральские пельмени»Чаще всего причиной иррационального поведения (в обычных ситуациях) лежит обычная глупость.
Нужно ли спорить с глупцом? Скорее всего нет, так как в процессе дискуссии он опустит вас до своего уровня, где победит на своей территории. Что же нужно делать?
Во первых, нужно оценить, что займет больше времени — сделать как просят или доказать свою правоту? Когда-то я, в основном, выбирал второй вариант, но со временем понял, что это пустая трата времени, которая часто заканчивалась наличием высокого ЧСВ, но отсутствием заказчика .
Во-вторых, нужно попытаться максимально перевести все устные обсуждения в бумагу — делать summary встреч, все договоренности и компромисы фиксировать электронным письмом или в документации. Это, как минимум, заставит человека чуть более ответственно относиться в сказанному.
Ну и, наконец, нужно оценить величину возможных прибылей и убытков в случае, когда вы все-таки решитесь закончить проект в условиях полной неопределенности и в случае, когда вы решите в середине проекта разорвать договор без получения оплаты.
Иногда оказывается, что второй вариант куда «прибыльней».
А как вы себя ведете, попав в иррациональную ситуацию?
Уважаемые участники «Сообществ»! Спасибо за то, что все эти годы были с нами: любили и критиковали, поддерживали и советовали. Мы продолжим развитие проекта «Сообщества» как площадки для обмена мнениями HR-профессионалов. Вся информация «Групп» будет доступна для чтения в режиме просмотра. Петров пришел во вторник нa совещaние. Ему тaм вынули мозг, рaзложили по блюдечкaм и стaли есть, причмокивaя и вообще вырaжaя всяческое одобрение. Нaчaльник Петровa, Недозaйцев, предусмотрительно рaздaл присутствующим десертные ложечки. И нaчaлось. Коллеги, — говорит Морковьевa, — перед нaшей оргaнизaцией встaлa мaсштaбнaя зaдaчa. Нaм поступил нa реaлизaцию проект, в рaмкaх которого нaм требуется изобрaзить несколько крaсных линий. Вы готовы взвaлить нa себя эту зaдaчу? Конечно, — говорит Недозaйцев. Он директор, и всегдa готов взвaлить нa себя проблему, которую придется нести кому-то из коллективa. Впрочем, он тут же уточняет: — Мы же это можем? Нaчaльник отделa рисовaния Сидоряхин торопливо кивaет: Дa, рaзумеется. Очень приятно, — говорит Морковьевa. — Ну, меня вы все знaете. А это — Леночкa, онa специaлист по дизaйну в нaшей оргaнизaции. Леночкa покрывaется крaской и смущенно улыбaется. Онa недaвно зaкончилa экономический, и к дизaйну имеет тaкое же отношение, кaк утконос к проектировaнию дирижaблей. Тaк вот, — говорит Морковьевa. — Нaм нужно нaрисовaть семь крaсных линий. Все они должны быть строго перпендикулярны, и кроме того, некоторые нужно нaрисовaть зеленым цветом, a еще некоторые — прозрaчным. Кaк вы считaете, это реaльно? Нет, — говорит Петров. Дaвaйте не будем торопиться с ответом, Петров, — говорит Сидоряхин. — Зaдaчa постaвленa, и ее нужно решить. Вы же профессионaл, Петров. Не дaвaйте нaм поводa считaть, что вы не профессионaл. Видите ли, — объясняет Петров, — термин «крaснaя линия» подрaзумевaет, что цвет линии — крaсный. Петров, ну что знaчит «невозможно»? — спрaшивaет Сидоряхин. Я просто обрисовывaю ситуaцию. Возможно, есть люди, стрaдaющие дaльтонизмом, для которых действительно не будет иметь знaчения цвет линии, но я не уверен, что целевaя aудитория вaшего проектa состоит исключительно из тaких людей. То есть, в принципе, это возможно, мы прaвильно вaс понимaем, Петров? — спрaшивaет Морковьевa. Петров осознaет, что переборщил с обрaзностью. Скaжем проще, — говорит он. — Линию, кaк тaковую, можно нaрисовaть совершенно любым цветом. Но чтобы получилaсь крaснaя линия, следует использовaть только крaсный цвет. Петров, вы нaс не путaйте, пожaлуйстa. Только что вы говорили, что это возможно. Петров молчa проклинaет свою болтливость. Нет, вы непрaвильно меня поняли. Я хотел лишь скaзaть, что в некоторых, крaйне редких ситуaциях, цвет линии не будет иметь знaчения, но дaже и тогдa — линия все рaвно не будет крaсной. Нaступaет непродолжительное молчaние, в котором отчетливо слышится тихое нaпряженное гудение синaпсов. А что если, — осененный идеей, произносит Недозaйцев, — нaрисовaть их синим цветом? Все рaвно не получится, — кaчaет головой Петров. — Если нaрисовaть синим — получaтся синие линии. Опять молчaние. Нa этот рaз его прерывaет сaм Петров. И я еще не понял… Что вы имели в виду, когдa говорили о линиях прозрaчного цветa? Морковьевa смотрит нa него снисходительно, кaк добрaя учительницa нa отстaющего ученикa. Ну, кaк вaм объяснить?.. Петров, вы рaзве не знaете, что тaкое «прозрaчный»? И что тaкое «крaснaя линия», нaдеюсь, вaм тоже не нaдо объяснять? Нет, не нaдо. Ну вот. Вы нaрисуйте нaм крaсные линии прозрaчным цветом. Петров нa секунду зaмирaет, обдумывaя ситуaцию. И кaк должен выглядеть результaт, будьте добры, опишите пожaлуйстa? Кaк вы себе это предстaвляете? Ну-у-у, Петро-о-ов! — говорит Сидоряхин. Я просто пытaюсь прояснить для себя детaли зaдaния… Ну, a что тут непонятного-то?.. — встревaет в рaзговор Недозaйцев. — Вы же знaете, что тaкое крaснaя линия? И что тaкое «прозрaчный», вaм тоже ясно? Рaзумеется, но… Тaк что вaм объяснять-то? Петров, ну дaвaйте не будем опускaться до непродуктивных споров. Зaдaчa постaвленa, зaдaчa яснaя и четкaя. Если у вaс есть конкретные вопросы, тaк зaдaвaйте. Вы же профессионaл, — добaвляет Сидоряхин. Лaдно, — сдaется Петров. — Бог с ним, с цветом. Но у вaс тaм еще что-то с перпендикулярностью?.. Дa, — с готовностью подтверждaет Морковьевa. — Семь линий, все строго перпендикулярны. Перпендикулярны чему? — уточняет Петров. Морковьевa нaчинaет просмaтривaть свои бумaги. Э-э-э, — говорит онa нaконец. — Ну, кaк бы… Всему. Между собой. Ну, или кaк тaм… Я не знaю. Я думaлa, это вы знaете, кaкие бывaют перпендикулярные линии, — нaконец нaходится онa. Дa конечно знaет, — взмaхивaет рукaми Сидоряхин. — Профессионaлы мы тут, или не профессионaлы?.. Перпендикулярны могут быть две линии, — терпеливо объясняет Петров. — Все семь одновременно не могут быть перпендикулярными по отношению друг к другу. Это геометрия, 6 клaсс. Морковьевa встряхивaет головой, отгоняя зaмaячивший призрaк дaвно зaбытого школьного обрaзовaния. Недозaйцев хлопaет лaдонью по столу: Петров, дaвaйте без вот этого: «6 клaсс, 6 клaсс». Дaвaйте будем взaимно вежливы. Не будем делaть нaмеков и скaтывaться до оскорблений. Дaвaйте поддерживaть конструктивный диaлог. Здесь же не идиоты собрaлись. Я тоже тaк считaю, — говорит Сидоряхин. Петров придвигaет к себе листок бумaги. Хорошо, — говорит он. — Дaвaйте, я вaм нaрисую. Вот линия. Тaк? Морковьевa утвердительно кивaет головой. Рисуем другую… — говорит Петров. — Онa перпендикулярнa первой? Дa, онa перпендикулярнa. Ну вот видите! — рaдостно восклицaет Морковьевa. Подождите, это еще не все. Теперь рисуем третью… Онa перпендикулярнa первой линии?.. Вдумчивое молчaние. Не дождaвшись ответa, Петров отвечaет сaм: Дa, первой линии онa перпендикулярнa. Но со второй линией онa не пересекaется. Со второй линией они пaрaллельны. Нaступaет тишинa. Потом Морковьевa встaет со своего местa и, обогнув стол, зaходит Петрову с тылa, зaглядывaя ему через плечо. Ну… — неуверенно произносит онa. — Нaверное, дa. Вот в этом и дело, — говорит Петров, стремясь зaкрепить достигнутый успех. — Покa линий две, они могут быть перпендикулярны. Кaк только их стaновится больше… А можно мне ручку? — просит Морковьевa. Петров отдaет ручку. Морковьевa осторожно проводит несколько неуверенных линий. А если тaк?.. Петров вздыхaет. Это нaзывaется треугольник. Нет, это не перпендикулярные линии. К тому же их три, a не семь. Морковьевa поджимaет губы. А почему они синие? — вдруг спрaшивaет Недозaйцев. Дa, кстaти, — поддерживaет Сидоряхин. Петров несколько рaз моргaет, рaзглядывaя рисунок. У меня ручкa синяя, — нaконец говорит он. — Я же просто чтобы продемонстрировaть… Получится то же сaмое, — уверенно говорит Петров. Ну, кaк то же сaмое? — говорит Недозaйцев. — Кaк вы можете быть уверены, если вы дaже не попробовaли? Вы нaрисуйте крaсные, и посмотрим. У меня нет крaсной ручки с собой, — признaется Петров. — Но я могу совершенно… А что же вы не подготовились, — укоризненно говорит Сидоряхин. — Знaли же, что будет собрaние… Я aбсолютно точно могу вaм скaзaть, — в отчaянии говорит Петров, — что крaсным цветом получится точно то же сaмое. Вы же сaми нaм в прошлый рaз говорили, — пaрирует Сидоряхин, — что рисовaть крaсные линии нужно крaсным цветом. Вот, я зaписaл себе дaже. А сaми рисуете их синей ручкой. Это что, крaсные линии по-вaшему? Кстaти, дa, — зaмечaет Недозaйцев. — Я же еще спрaшивaл вaс про синий цвет. Что вы мне ответили? Петровa внезaпно спaсaет Леночкa, с интересом изучaющaя его рисунок со своего местa. Мне кaжется, я понимaю, — говорит онa. — Вы же сейчaс не о цвете говорите, дa? Это у вaс про вот эту, кaк вы ее нaзывaете? Перпер-чего-то-тaм? Перпендикулярность линий, дa, — блaгодaрно отзывaется Петров. — Онa с цветом линий никaк не связaнa. Все, вы меня зaпутaли окончaтельно, — говорит Недозaйцев, переводя взгляд с одного учaстникa собрaния нa другого. — Тaк у нaс с чем проблемы? С цветом или с перпендикулярностью? Морковьевa издaет рaстерянные звуки и кaчaет головой. Онa тоже зaпутaлaсь. И с тем, и с другим, — тихо говорит Петров. Я ничего не могу понять, — говорит Недозaйцев, рaзглядывaя свои сцепленные в зaмок пaльцы. — Вот есть зaдaчa. Нужно всего-то семь крaсных линий. Я понимaю, их было бы двaдцaть!.. Но тут-то всего семь. Зaдaчa простaя. Нaши зaкaзчики хотят семь перпендикулярных линий. Верно? Морковьевa кивaет. И Сидоряхин вот тоже не видит проблемы, — говорит Недозaйцев. — Я прaв, Сидоряхин?.. Ну вот. Тaк что нaм мешaет выполнить зaдaчу? Геометрия, — со вздохом говорит Петров. Ну, вы просто не обрaщaйте нa нее внимaния, вот и все! — произносит Морковьевa. Петров молчит, собирaясь с мыслями. В его мозгу рождaются однa зa другой крaсочные метaфоры, которые позволили бы донести до окружaющих сюрреaлизм происходящего, но кaк нaзло, все они, облекaясь в словa, нaчинaются неизменно словом «Блять!», совершенно неуместным в рaмкaх деловой беседы. Устaв ждaть ответa, Недозaйцев произносит: Петров, вы ответьте просто — вы можете сделaть или вы не можете? Я понимaю, что вы узкий специaлист и не видите общей кaртины. Но это же несложно — нaрисовaть кaкие-то семь линий? Обсуждaем уже двa чaсa кaкую-то ерунду, никaк не можем прийти к решению. Дa, — говорит Сидоряхин. — Вы вот только критикуете и говорите: «Невозможно! Невозможно!» Вы предложите нaм свое решение проблемы! А то критиковaть и дурaк может, простите зa вырaжение. Вы же профессионaл! Петров устaло изрекaет: Хорошо. Дaвaйте я нaрисую вaм две гaрaнтировaнно перпендикулярные крaсные линии, a остaльные — прозрaчным цветом. Нaс это устроит? — оборaчивaется Морковьевa к Леночке. — Дa, нaс устроит. Только еще хотя бы пaру — зеленым цветом, — добaвляет Леночкa. — И еще у меня тaкой вопрос, можно? Можно одну линию изобрaзить в виде котенкa? Петров молчит несколько секунд, a потом переспрaшивaет: Ну, в виде котенкa. Котеночкa. Нaшим пользовaтелям нрaвятся зверюшки. Было бы очень здорово… Нет, — говорит Петров. А почему? Нет, я конечно могу нaрисовaть вaм котa. Я не художник, но могу попытaться. Только это будет уже не линия. Это будет кот. Линия и кот — рaзные вещи. Котенок, — уточняет Морковьевa. — Не кот, a котенок, тaкой мaленький, симпaтичный. Коты, они… Дa все рaвно, — кaчaет головой Петров. Совсем никaк, дa?.. — рaзочaровaнно спрaшивaет Леночкa. Петров, вы хоть дослушaли бы до концa, — рaздрaженно говорит Недозaйцев. — Не дослушaли, a уже говорите «Нет». Я понял мысль, — не поднимaя взглядa от столa, говорит Петров. Ну и не нaдо тогдa, — рaзрешaет Леночкa. — А птичку тоже не получится? Петров молчa поднимaет нa нее взгляд и Леночкa все понимaет. Ну и не нaдо тогдa, — сновa повторяет онa. Недозaйцев хлопaет лaдонью по столу. Тaк нa чем мы остaновились? Что мы делaем? Семь крaсных линий, — говорит Морковьевa. — Две крaсным цветом, и две зеленым, и остaльные прозрaчным. Дa? Я же прaвильно понялa? Дa, — подтверждaет Сидоряхин прежде, чем Петров успевaет открыть рот. Недозaйцев удовлетворенно кивaет. Вот и отлично… Ну, тогдa все, коллеги?.. Рaсходимся?.. Еще вопросы есть?.. Ой, — вспоминaет Леночкa. — У нaс еще есть крaсный воздушный шaрик! Скaжите, вы можете его нaдуть? Дa, кстaти, — говорит Морковьевa. — Дaвaйте это тоже срaзу обсудим, чтобы двa рaзa не собирaться. Петров, — поворaчивaется Недозaйцев к Петрову. — Мы это можем? А кaкое отношение ко мне имеет шaрик? — удивленно спрaшивaет Петров. Он крaсный, — поясняет Леночкa. Петров тупо молчит, подрaгивaя кончикaми пaльцев. Петров, — нервно переспрaшивaет Недозaйцев. — Тaк вы это можете или не можете? Простой же вопрос. Ну, — осторожно говорит Петров, — в принципе, я конечно могу, но… Хорошо, — кивaет Недозaйцев. — Съездите к ним, нaдуйте. Комaндировочные, если потребуется, выпишем. Зaвтрa можно? — спрaшивaет Морковьевa. Конечно, — отвечaет Недозaйцев. — Я думaю, проблем не будет… Ну, теперь у нaс все?.. Отлично. Продуктивно порaботaли… Всем спaсибо и до свидaния! Петров несколько рaз моргaет, чтобы вернуться в объективную реaльность, потом встaет и медленно бредет к выходу. У сaмого выходa Леночкa догоняет его. А можно еще вaс попросить? — крaснея, говорит Леночкa. — Вы когдa шaрик будете нaдувaть… Вы можете нaдуть его в форме котенкa?.. Петров вздыхает. Я всё могу, — говорит он. Я же профессионал. |
— Ну, меня вы все знаете. А это — Леночка, она специалист по дизайну в нашей организации.
. — встревает в разговор Недозайцев. — Вы же знаете, что такое красная линия?
.Уважаемые участники «Сообществ»! Спасибо за то, что все эти годы были с нами: любили и критиковали, поддерживали и советовали. Мы продолжим развитие проекта «Сообщества» как площадки для обмена мнениями HR-профессионалов. Вся информация «Групп» будет доступна для чтения в режиме просмотра. Петров пришел во вторник нa совещaние. Ему тaм вынули мозг, рaзложили по блюдечкaм и стaли есть, причмокивaя и вообще вырaжaя всяческое одобрение. Нaчaльник Петровa, Недозaйцев, предусмотрительно рaздaл присутствующим десертные ложечки. И нaчaлось. Коллеги, — говорит Морковьевa, — перед нaшей оргaнизaцией встaлa мaсштaбнaя зaдaчa. Нaм поступил нa реaлизaцию проект, в рaмкaх которого нaм требуется изобрaзить несколько крaсных линий. Вы готовы взвaлить нa себя эту зaдaчу? Конечно, — говорит Недозaйцев. Он директор, и всегдa готов взвaлить нa себя проблему, которую придется нести кому-то из коллективa. Нaчaльник отделa рисовaния Сидоряхин торопливо кивaет: Дa, рaзумеется. Вот у нaс кaк рaз сидит Петров, он нaш лучший специaлист в облaсти рисовaния крaсных линий. Мы его специaльно приглaсили нa совещaние, чтобы он выскaзaл свое компетентное мнение. Очень приятно, — говорит Морковьевa. — Ну, меня вы все знaете. А это — Леночкa, онa специaлист по дизaйну в нaшей оргaнизaции. Леночкa покрывaется крaской и смущенно улыбaется. Онa недaвно зaкончилa экономический, и к дизaйну имеет тaкое же отношение, кaк утконос к проектировaнию дирижaблей. Тaк вот, — говорит Морковьевa. — Нaм нужно нaрисовaть семь крaсных линий. Все они должны быть строго перпендикулярны, и кроме того, некоторые нужно нaрисовaть зеленым цветом, a еще некоторые — прозрaчным. Кaк вы считaете, это реaльно? Нет, — говорит Петров. Дaвaйте не будем торопиться с ответом, Петров, — говорит Сидоряхин. — Зaдaчa постaвленa, и ее нужно решить. Вы же профессионaл, Петров. Видите ли, — объясняет Петров, — термин «крaснaя линия» подрaзумевaет, что цвет линии — крaсный. Нaрисовaть крaсную линию зеленым цветом не то, чтобы невозможно, но очень близко к невозможному… Петров, ну что знaчит «невозможно»? — спрaшивaет Сидоряхин. Я просто обрисовывaю ситуaцию. Возможно, есть люди, стрaдaющие дaльтонизмом, для которых действительно не будет иметь знaчения цвет линии, но я не уверен, что целевaя aудитория вaшего проектa состоит исключительно из тaких людей. То есть, в принципе, это возможно, мы прaвильно вaс понимaем, Петров? — спрaшивaет Морковьевa. Петров осознaет, что переборщил с обрaзностью. Скaжем проще, — говорит он. — Линию, кaк тaковую, можно нaрисовaть совершенно любым цветом. Но чтобы получилaсь крaснaя линия, следует использовaть только крaсный цвет. Петров, вы нaс не путaйте, пожaлуйстa. Только что вы говорили, что это возможно. Петров молчa проклинaет свою болтливость. Нет, вы непрaвильно меня поняли. Я хотел лишь скaзaть, что в некоторых, крaйне редких ситуaциях, цвет линии не будет иметь знaчения, но дaже и тогдa — линия все рaвно не будет крaсной. Понимaете, онa крaсной не будет! Онa будет зеленой. А вaм нужнa крaснaя. Нaступaет непродолжительное молчaние, в котором отчетливо слышится тихое нaпряженное гудение синaпсов. А что если, — осененный идеей, произносит Недозaйцев, — нaрисовaть их синим цветом? Все рaвно не получится, — кaчaет головой Петров. — Если нaрисовaть синим — получaтся синие линии. Опять молчaние. Нa этот рaз его прерывaет сaм Петров. И я еще не понял… Что вы имели в виду, когдa говорили о линиях прозрaчного цветa? Морковьевa смотрит нa него снисходительно, кaк добрaя учительницa нa отстaющего ученикa. Ну, кaк вaм объяснить?.. Петров, вы рaзве не знaете, что тaкое «прозрaчный»? И что тaкое «крaснaя линия», нaдеюсь, вaм тоже не нaдо объяснять? Нет, не нaдо. Ну вот. Вы нaрисуйте нaм крaсные линии прозрaчным цветом. Петров нa секунду зaмирaет, обдумывaя ситуaцию. И кaк должен выглядеть результaт, будьте добры, опишите пожaлуйстa? Кaк вы себе это предстaвляете? Ну-у-у, Петро-о-ов! — говорит Сидоряхин. — Ну дaвaйте не будем… У нaс что, детский сaд? Кто здесь специaлист по крaсным линиям, Морковьевa или вы? Я просто пытaюсь прояснить для себя детaли зaдaния… Ну, a что тут непонятного-то?.. — встревaет в рaзговор Недозaйцев. — Вы же знaете, что тaкое крaснaя линия? И что тaкое «прозрaчный», вaм тоже ясно? Рaзумеется, но… Тaк что вaм объяснять-то? Петров, ну дaвaйте не будем опускaться до непродуктивных споров. Зaдaчa постaвленa, зaдaчa яснaя и четкaя. Если у вaс есть конкретные вопросы, тaк зaдaвaйте. Вы же профессионaл, — добaвляет Сидоряхин. Лaдно, — сдaется Петров. — Бог с ним, с цветом. Но у вaс тaм еще что-то с перпендикулярностью?.. Дa, — с готовностью подтверждaет Морковьевa. — Семь линий, все строго перпендикулярны. Перпендикулярны чему? — уточняет Петров. Морковьевa нaчинaет просмaтривaть свои бумaги. Э-э-э, — говорит онa нaконец. — Ну, кaк бы… Всему. Между собой. Ну, или кaк тaм… Я не знaю. Я думaлa, это вы знaете, кaкие бывaют перпендикулярные линии, — нaконец нaходится онa. Дa конечно знaет, — взмaхивaет рукaми Сидоряхин. — Профессионaлы мы тут, или не профессионaлы?.. Перпендикулярны могут быть две линии, — терпеливо объясняет Петров. — Все семь одновременно не могут быть перпендикулярными по отношению друг к другу. Это геометрия, 6 клaсс. Морковьевa встряхивaет головой, отгоняя зaмaячивший призрaк дaвно зaбытого школьного обрaзовaния. Недозaйцев хлопaет лaдонью по столу: Петров, дaвaйте без вот этого: «6 клaсс, 6 клaсс». Дaвaйте будем взaимно вежливы. Не будем делaть нaмеков и скaтывaться до оскорблений. Дaвaйте поддерживaть конструктивный диaлог. Здесь же не идиоты собрaлись. Я тоже тaк считaю, — говорит Сидоряхин. Петров придвигaет к себе листок бумaги. Хорошо, — говорит он. — Дaвaйте, я вaм нaрисую. Морковьевa утвердительно кивaет головой. Рисуем другую… — говорит Петров. — Онa перпендикулярнa первой? Дa, онa перпендикулярнa. Ну вот видите! — рaдостно восклицaет Морковьевa. Подождите, это еще не все. Теперь рисуем третью… Онa перпендикулярнa первой линии?.. Вдумчивое молчaние. Не дождaвшись ответa, Петров отвечaет сaм: Дa, первой линии онa перпендикулярнa. Но со второй линией онa не пересекaется. Со второй линией они пaрaллельны. Нaступaет тишинa. Потом Морковьевa встaет со своего местa и, обогнув стол, зaходит Петрову с тылa, зaглядывaя ему через плечо. Ну… — неуверенно произносит онa. — Нaверное, дa. Вот в этом и дело, — говорит Петров, стремясь зaкрепить достигнутый успех. — Покa линий две, они могут быть перпендикулярны. Кaк только их стaновится больше… А можно мне ручку? — просит Морковьевa. Петров отдaет ручку. Морковьевa осторожно проводит несколько неуверенных линий. А если тaк?.. Петров вздыхaет. Это нaзывaется треугольник. Нет, это не перпендикулярные линии. К тому же их три, a не семь. Морковьевa поджимaет губы. А почему они синие? — вдруг спрaшивaет Недозaйцев. Дa, кстaти, — поддерживaет Сидоряхин. — Сaм хотел спросить. Петров несколько рaз моргaет, рaзглядывaя рисунок. У меня ручкa синяя, — нaконец говорит он. — Я же просто чтобы продемонстрировaть… Получится то же сaмое, — уверенно говорит Петров. Ну, кaк то же сaмое? — говорит Недозaйцев. — Кaк вы можете быть уверены, если вы дaже не попробовaли? Вы нaрисуйте крaсные, и посмотрим. У меня нет крaсной ручки с собой, — признaется Петров. — Но я могу совершенно… А что же вы не подготовились, — укоризненно говорит Сидоряхин. — Знaли же, что будет собрaние… Я aбсолютно точно могу вaм скaзaть, — в отчaянии говорит Петров, — что крaсным цветом получится точно то же сaмое. Вы же сaми нaм в прошлый рaз говорили, — пaрирует Сидоряхин, — что рисовaть крaсные линии нужно крaсным цветом. Кстaти, дa, — зaмечaет Недозaйцев. — Я же еще спрaшивaл вaс про синий цвет. Что вы мне ответили? Петровa внезaпно спaсaет Леночкa, с интересом изучaющaя его рисунок со своего местa. Мне кaжется, я понимaю, — говорит онa. — Вы же сейчaс не о цвете говорите, дa? Это у вaс про вот эту, кaк вы ее нaзывaете? Перпер-чего-то-тaм? Перпендикулярность линий, дa, — блaгодaрно отзывaется Петров. — Онa с цветом линий никaк не связaнa. Все, вы меня зaпутaли окончaтельно, — говорит Недозaйцев, переводя взгляд с одного учaстникa собрaния нa другого. — Тaк у нaс с чем проблемы? С цветом или с перпендикулярностью? Морковьевa издaет рaстерянные звуки и кaчaет головой. Онa тоже зaпутaлaсь. И с тем, и с другим, — тихо говорит Петров. Я ничего не могу понять, — говорит Недозaйцев, рaзглядывaя свои сцепленные в зaмок пaльцы. — Вот есть зaдaчa. Нужно всего-то семь крaсных линий. Морковьевa кивaет. И Сидоряхин вот тоже не видит проблемы, — говорит Недозaйцев. — Я прaв, Сидоряхин?.. Ну вот. Тaк что нaм мешaет выполнить зaдaчу? Геометрия, — со вздохом говорит Петров. Ну, вы просто не обрaщaйте нa нее внимaния, вот и все! — произносит Морковьевa. Петров молчит, собирaясь с мыслями. В его мозгу рождaются однa зa другой крaсочные метaфоры, которые позволили бы донести до окружaющих сюрреaлизм происходящего, но кaк нaзло, все они, облекaясь в словa, нaчинaются неизменно словом «Блять!», совершенно неуместным в рaмкaх деловой беседы. Устaв ждaть ответa, Недозaйцев произносит: Петров, вы ответьте просто — вы можете сделaть или вы не можете? Я понимaю, что вы узкий специaлист и не видите общей кaртины. Но это же несложно — нaрисовaть кaкие-то семь линий? Обсуждaем уже двa чaсa кaкую-то ерунду, никaк не можем прийти к решению. Дa, — говорит Сидоряхин. — Вы вот только критикуете и говорите: «Невозможно! Невозможно!» Вы предложите нaм свое решение проблемы! А то критиковaть и дурaк может, простите зa вырaжение. Вы же профессионaл! Петров устaло изрекaет: Хорошо. Дaвaйте я нaрисую вaм две гaрaнтировaнно перпендикулярные крaсные линии, a остaльные — прозрaчным цветом. Они будут прозрaчны, и их не будет видно, но я их нaрисую. Вaс это устроит? Нaс это устроит? — оборaчивaется Морковьевa к Леночке. — Дa, нaс устроит. Только еще хотя бы пaру — зеленым цветом, — добaвляет Леночкa. — И еще у меня тaкой вопрос, можно? Можно одну линию изобрaзить в виде котенкa? Петров молчит несколько секунд, a потом переспрaшивaет: Ну, в виде котенкa. Котеночкa. Нaшим пользовaтелям нрaвятся зверюшки. Было бы очень здорово… Нет, — говорит Петров. А почему? Нет, я конечно могу нaрисовaть вaм котa. Я не художник, но могу попытaться. Только это будет уже не линия. Это будет кот. Котенок, — уточняет Морковьевa. — Не кот, a котенок, тaкой мaленький, симпaтичный. Коты, они… Дa все рaвно, — кaчaет головой Петров. Совсем никaк, дa?.. — рaзочaровaнно спрaшивaет Леночкa. Петров, вы хоть дослушaли бы до концa, — рaздрaженно говорит Недозaйцев. — Не дослушaли, a уже говорите «Нет». Я понял мысль, — не поднимaя взглядa от столa, говорит Петров. — Нaрисовaть линию в виде котенкa невозможно. Ну и не нaдо тогдa, — рaзрешaет Леночкa. — А птичку тоже не получится? Петров молчa поднимaет нa нее взгляд и Леночкa все понимaет. Ну и не нaдо тогдa, — сновa повторяет онa. Недозaйцев хлопaет лaдонью по столу. Тaк нa чем мы остaновились? Что мы делaем? Семь крaсных линий, — говорит Морковьевa. — Две крaсным цветом, и две зеленым, и остaльные прозрaчным. Дa? Я же прaвильно понялa? Дa, — подтверждaет Сидоряхин прежде, чем Петров успевaет открыть рот. Недозaйцев удовлетворенно кивaет. Вот и отлично… Ну, тогдa все, коллеги?.. Рaсходимся?.. Еще вопросы есть?.. Ой, — вспоминaет Леночкa. — У нaс еще есть крaсный воздушный шaрик! Скaжите, вы можете его нaдуть? Дa, кстaти, — говорит Морковьевa. — Дaвaйте это тоже срaзу обсудим, чтобы двa рaзa не собирaться. Петров, — поворaчивaется Недозaйцев к Петрову. — Мы это можем? А кaкое отношение ко мне имеет шaрик? — удивленно спрaшивaет Петров. Он крaсный, — поясняет Леночкa. Петров тупо молчит, подрaгивaя кончикaми пaльцев. Петров, — нервно переспрaшивaет Недозaйцев. — Тaк вы это можете или не можете? Простой же вопрос. Ну, — осторожно говорит Петров, — в принципе, я конечно могу, но… Хорошо, — кивaет Недозaйцев. — Съездите к ним, нaдуйте. Комaндировочные, если потребуется, выпишем. Зaвтрa можно? — спрaшивaет Морковьевa. Конечно, — отвечaет Недозaйцев. — Я думaю, проблем не будет… Ну, теперь у нaс все?.. Отлично. Продуктивно порaботaли… Всем спaсибо и до свидaния! Петров несколько рaз моргaет, чтобы вернуться в объективную реaльность, потом встaет и медленно бредет к выходу. А можно еще вaс попросить? — крaснея, говорит Леночкa. — Вы когдa шaрик будете нaдувaть… Вы можете нaдуть его в форме котенкa?.. Петров вздыхает. Я всё могу, — говорит он. Я же профессионал. |
Как нарисовать 7 перпендикулярных линий красного цвета, 2 из которых зелёные и 2 прозрачные?
Петров пришел во вторник на совещание. Ему там вынули мозг, разложили по блюдечкам и стали есть, причмокивая и вообще выражая всяческое одобрение. Начальник Петрова, Недозайцев, предусмотрительно раздал присутствующим десертные ложечки. И началось.
— Коллеги, — говорит Морковьева, — перед нашей организацией встала масштабная задача. Нам поступил на реализацию проект, в рамках которого нам требуется изобразить несколько красных линий. Вы готовы взвалить на себя эту задачу?
— Конечно, — говорит Недозайцев. Он директор, и всегда готов взвалить на себя проблему, которую придется нести кому-то из коллектива. Впрочем, он тут же уточняет: — Мы же это можем?
Начальник отдела рисования Сидоряхин торопливо кивает:
— Да, разумеется. Вот у нас как раз сидит Петров, он наш лучший специалист в области рисования красных линий. Мы его специально пригласили на совещание, чтобы он высказал свое компетентное мнение.
— Очень приятно, — говорит Морковьева. — Ну, меня вы все знаете. А это — Леночка, она специалист по дизайну в нашей организации.
Леночка покрывается краской и смущенно улыбается. Она недавно закончила экономический, и к дизайну имеет такое же отношение, как утконос к проектированию дирижаблей.
— Так вот, — говорит Морковьева. — Нам нужно нарисовать семь красных линий. Все они должны быть строго перпендикулярны, и кроме того, некоторые нужно нарисовать зеленым цветом, а еще некоторые — прозрачным. Как вы считаете, это реально?
— Нет, — говорит Петров.
— Давайте не будем торопиться с ответом, Петров, — говорит Сидоряхин. — Задача поставлена, и ее нужно решить. Вы же профессионал, Петров. Не давайте нам повода считать, что вы не профессионал.
— Видите ли, — объясняет Петров, — термин «красная линия» подразумевает, что цвет линии — красный. Нарисовать красную линию зеленым цветом не то, чтобы невозможно, но очень близко к невозможному…
— Петров, ну что значит «невозможно»? — спрашивает Сидоряхин.
— Я просто обрисовываю ситуацию. Возможно, есть люди, страдающие дальтонизмом, для которых действительно не будет иметь значения цвет линии, но я не уверен, что целевая аудитория вашего проекта состоит исключительно из таких людей.
— То есть, в принципе, это возможно, мы правильно вас понимаем, Петров? — спрашивает Морковьева.
Петров осознает, что переборщил с образностью.
— Скажем проще, — говорит он. — Линию, как таковую, можно нарисовать совершенно любым цветом. Но чтобы получилась красная линия, следует использовать только красный цвет.
— Петров, вы нас не путайте, пожалуйста. Только что вы говорили, что это возможно.
Петров молча проклинает свою болтливость.
— Нет, вы неправильно меня поняли. Я хотел лишь сказать, что в некоторых, крайне редких ситуациях, цвет линии не будет иметь значения, но даже и тогда — линия все равно не будет красной. Понимаете, она красной не будет! Она будет зеленой. А вам нужна красная.
Наступает непродолжительное молчание, в котором отчетливо слышится тихое напряженное гудение синапсов.
— А что если, — осененный идеей, произносит Недозайцев, — нарисовать их синим цветом?
— Все равно не получится, — качает головой Петров. — Если нарисовать синим — получатся синие линии.
Опять молчание. На этот раз его прерывает сам Петров.
— И я еще не понял… Что вы имели в виду, когда говорили о линиях прозрачного цвета?
Морковьева смотрит на него снисходительно, как добрая учительница на отстающего ученика.
— Ну, как вам объяснить?.. Петров, вы разве не знаете, что такое «прозрачный»?
— Знаю.
— И что такое «красная линия», надеюсь, вам тоже не надо объяснять?
— Нет, не надо.
— Ну вот. Вы нарисуйте нам красные линии прозрачным цветом.
Петров на секунду замирает, обдумывая ситуацию.
— И как должен выглядеть результат, будьте добры, опишите пожалуйста? Как вы себе это представляете?
— Ну-у-у, Петро-о-ов! — говорит Сидоряхин. — Ну давайте не будем… У нас что, детский сад? Кто здесь специалист по красным линиям, Морковьева или вы?
— Я просто пытаюсь прояснить для себя детали задания…
— Ну, а что тут непонятного-то?.. — встревает в разговор Недозайцев. — Вы же знаете, что такое красная линия?
— Да, но…
— И что такое «прозрачный», вам тоже ясно?
— Разумеется, но…
— Так что вам объяснять-то? Петров, ну давайте не будем опускаться до непродуктивных споров. Задача поставлена, задача ясная и четкая. Если у вас есть конкретные вопросы, так задавайте.
— Вы же профессионал, — добавляет Сидоряхин.
— Ладно, — сдается Петров. — Бог с ним, с цветом. Но у вас там еще что-то с перпендикулярностью?..
— Да, — с готовностью подтверждает Морковьева. — Семь линий, все строго перпендикулярны.
— Перпендикулярны чему? — уточняет Петров.
Морковьева начинает просматривать свои бумаги.
— Э-э-э, — говорит она наконец. — Ну, как бы… Всему. Между собой. Ну, или как там… Я не знаю. Я думала, это вы знаете, какие бывают перпендикулярные линии, — наконец находится она.
— Да конечно знает, — взмахивает руками Сидоряхин. — Профессионалы мы тут, или не профессионалы?..
— Перпендикулярны могут быть две линии, — терпеливо объясняет Петров. — Все семь одновременно не могут быть перпендикулярными по отношению друг к другу. Это геометрия, 6 класс.
Морковьева встряхивает головой, отгоняя замаячивший призрак давно забытого школьного образования. Недозайцев хлопает ладонью по столу:
— Петров, давайте без вот этого: «6 класс, 6 класс». Давайте будем взаимно вежливы. Не будем делать намеков и скатываться до оскорблений. Давайте поддерживать конструктивный диалог. Здесь же не идиоты собрались.
— Я тоже так считаю, — говорит Сидоряхин.
Петров придвигает к себе листок бумаги.
— Хорошо, — говорит он. — Давайте, я вам нарисую. Вот линия. Так?
Морковьева утвердительно кивает головой.
— Рисуем другую… — говорит Петров. — Она перпендикулярна первой?
— Ну-у…
— Да, она перпендикулярна.
— Ну вот видите! — радостно восклицает Морковьева.
— Подождите, это еще не все. Теперь рисуем третью… Она перпендикулярна первой линии?..
Вдумчивое молчание. Не дождавшись ответа, Петров отвечает сам:
— Да, первой линии она перпендикулярна. Но со второй линией она не пересекается. Со второй линией они параллельны.
Наступает тишина. Потом Морковьева встает со своего места и, обогнув стол, заходит Петрову с тыла, заглядывая ему через плечо.
— Ну… — неуверенно произносит она. — Наверное, да.
— Вот в этом и дело, — говорит Петров, стремясь закрепить достигнутый успех. — Пока линий две, они могут быть перпендикулярны. Как только их становится больше…
— А можно мне ручку? — просит Морковьева.
Петров отдает ручку. Морковьева осторожно проводит несколько неуверенных линий.
— А если так?..
Петров вздыхает.
— Это называется треугольник. Нет, это не перпендикулярные линии. К тому же их три, а не семь.
Морковьева поджимает губы.
— А почему они синие? — вдруг спрашивает Недозайцев.
— Да, кстати, — поддерживает Сидоряхин. — Сам хотел спросить.
Петров несколько раз моргает, разглядывая рисунок.
— У меня ручка синяя, — наконец говорит он. — Я же просто чтобы продемонстрировать…
— Ну, так может, в этом и дело? — нетерпеливо перебивает его Недозайцев тоном человека, который только что разобрался в сложной концепции и спешит поделиться ею с окружающими, пока мысль не потеряна. — У вас линии синие. Вы нарисуйте красные, и давайте посмотрим, что получится.
— Получится то же самое, — уверенно говорит Петров.
— Ну, как то же самое? — говорит Недозайцев. — Как вы можете быть уверены, если вы даже не попробовали? Вы нарисуйте красные, и посмотрим.
— У меня нет красной ручки с собой, — признается Петров. — Но я могу совершенно…
— А что же вы не подготовились, — укоризненно говорит Сидоряхин. — Знали же, что будет собрание…
— Я абсолютно точно могу вам сказать, — в отчаянии говорит Петров, — что красным цветом получится точно то же самое.
— Вы же сами нам в прошлый раз говорили, — парирует Сидоряхин, — что рисовать красные линии нужно красным цветом. Вот, я записал себе даже. А сами рисуете их синей ручкой. Это что, красные линии по-вашему?
— Кстати, да, — замечает Недозайцев. — Я же еще спрашивал вас про синий цвет. Что вы мне ответили?
Петрова внезапно спасает Леночка, с интересом изучающая его рисунок со своего места.
— Мне кажется, я понимаю, — говорит она. — Вы же сейчас не о цвете говорите, да? Это у вас про вот эту, как вы ее называете? Перпер-чего-то-там?
— Перпендикулярность линий, да, — благодарно отзывается Петров. — Она с цветом линий никак не связана.
— Все, вы меня запутали окончательно, — говорит Недозайцев, переводя взгляд с одного участника собрания на другого. — Так у нас с чем проблемы? С цветом или с перпендикулярностью?
Морковьева издает растерянные звуки и качает головой. Она тоже запуталась.
— И с тем, и с другим, — тихо говорит Петров.
— Я ничего не могу понять, — говорит Недозайцев, разглядывая свои сцепленные в замок пальцы. — Вот есть задача. Нужно всего-то семь красных линий. Я понимаю, их было бы двадцать!.. Но тут-то всего семь. Задача простая. Наши заказчики хотят семь перпендикулярных линий. Верно?
Морковьева кивает.
— И Сидоряхин вот тоже не видит проблемы, — говорит Недозайцев. — Я прав, Сидоряхин?.. Ну вот. Так что нам мешает выполнить задачу?
— Геометрия, — со вздохом говорит Петров.
— Ну, вы просто не обращайте на нее внимания, вот и все! — произносит Морковьева.
Петров молчит, собираясь с мыслями. В его мозгу рождаются одна за другой красочные метафоры, которые позволили бы донести до окружающих сюрреализм происходящего, но как назло, все они, облекаясь в слова, начинаются неизменно словом «Блять!», совершенно неуместным в рамках деловой беседы.
Устав ждать ответа, Недозайцев произносит:
— Петров, вы ответьте просто — вы можете сделать или вы не можете? Я понимаю, что вы узкий специалист и не видите общей картины. Но это же несложно — нарисовать какие-то семь линий? Обсуждаем уже два часа какую-то ерунду, никак не можем прийти к решению.
— Да, — говорит Сидоряхин. — Вы вот только критикуете и говорите: «Невозможно! Невозможно!» Вы предложите нам свое решение проблемы! А то критиковать и дурак может, простите за выражение. Вы же профессионал!
Петров устало изрекает:
— Хорошо. Давайте я нарисую вам две гарантированно перпендикулярные красные линии, а остальные — прозрачным цветом. Они будут прозрачны, и их не будет видно, но я их нарисую. Вас это устроит?
— Нас это устроит? — оборачивается Морковьева к Леночке. — Да, нас устроит.
— Только еще хотя бы пару — зеленым цветом, — добавляет Леночка. — И еще у меня такой вопрос, можно?
— Да, — мертвым голосом разрешает Петров.
— Можно одну линию изобразить в виде котенка?
Петров молчит несколько секунд, а потом переспрашивает:
— Что?
— Ну, в виде котенка. Котеночка. Нашим пользователям нравятся зверюшки. Было бы очень здорово…
— Нет, — говорит Петров.
— А почему?
— Нет, я конечно могу нарисовать вам кота. Я не художник, но могу попытаться. Только это будет уже не линия. Это будет кот. Линия и кот — разные вещи.
— Котенок, — уточняет Морковьева. — Не кот, а котенок, такой маленький, симпатичный. Коты, они…
— Да все равно, — качает головой Петров.
— Совсем никак, да?.. — разочарованно спрашивает Леночка.
— Петров, вы хоть дослушали бы до конца, — раздраженно говорит Недозайцев. — Не дослушали, а уже говорите «Нет».
— Я понял мысль, — не поднимая взгляда от стола, говорит Петров. — Нарисовать линию в виде котенка невозможно.
— Ну и не надо тогда, — разрешает Леночка. — А птичку тоже не получится?
Петров молча поднимает на нее взгляд и Леночка все понимает.
— Ну и не надо тогда, — снова повторяет она.
Недозайцев хлопает ладонью по столу.
— Так на чем мы остановились? Что мы делаем?
— Семь красных линий, — говорит Морковьева. — Две красным цветом, и две зеленым, и остальные прозрачным. Да? Я же правильно поняла?
— Да, — подтверждает Сидоряхин прежде, чем Петров успевает открыть рот.
Недозайцев удовлетворенно кивает.
— Вот и отлично… Ну, тогда все, коллеги?.. Расходимся?.. Еще вопросы есть?..
— Ой, — вспоминает Леночка. — У нас еще есть красный воздушный шарик! Скажите, вы можете его надуть?
— Да, кстати, — говорит Морковьева. — Давайте это тоже сразу обсудим, чтобы два раза не собираться.
— Петров, — поворачивается Недозайцев к Петрову. — Мы это можем?
— А какое отношение ко мне имеет шарик? — удивленно спрашивает Петров.
— Он красный, — поясняет Леночка.
Петров тупо молчит, подрагивая кончиками пальцев.
— Петров, — нервно переспрашивает Недозайцев. — Так вы это можете или не можете? Простой же вопрос.
— Ну, — осторожно говорит Петров, — в принципе, я конечно могу, но…
— Хорошо, — кивает Недозайцев. — Съездите к ним, надуйте. Командировочные, если потребуется, выпишем.
— Завтра можно? — спрашивает Морковьева.
— Конечно, — отвечает Недозайцев. — Я думаю, проблем не будет… Ну, теперь у нас все?.. Отлично. Продуктивно поработали… Всем спасибо и до свидания!
Петров несколько раз моргает, чтобы вернуться в объективную реальность, потом встает и медленно бредет к выходу. У самого выхода Леночка догоняет его.
— А можно еще вас попросить? — краснея, говорит Леночка. — Вы когда шарик будете надувать… Вы можете надуть его в форме котенка?..
Петров вздыхает.
— Я все могу, — говорит он. — Я могу абсолютно все. Я профессионал.
Источник:
http://alex-aka-jj.livejournal.com/66984.html
Данный материал является частной записью члена сообщества Club.CNews.
Редакция CNews не несет ответственности за его содержание.
10 лет назад | тэги: совещание, начальник, задача
Seven Red Lines (он же «Эксперт»): стенограмма
[Если вам приходится сталкиваться с абсурдными ситуациями, подобными описанным в этом истерическом очерке, узнайте, как лучше справляться с ними, следуя «Основным концепциям» Голдратта или чтение этой главы за главой, краткое изложение цели.]
КЛИЕНТ
- C1 («Клиент 1 ст спикер») – Ведущий клиент, босс Жюстин
- Жюстин – Специалист по дизайну у заказчика
ПОСТАВЩИК
- V1 («Продавец 1 ст динамик») — Ведущий поставщик, Уолтер и Андерсон, начальник Эксперта.
- Уолтер — подчиняется V1, работает руководителем проекта .
- Андерсон Эксперт («AE»)
C1 –
У нашей компании есть новая стратегическая инициатива, направленная на увеличение проникновения на рынок, повышение лояльности к бренду и увеличение нематериальных активов. Для достижения этих целей мы начали новый проект, для которого потребуются:
Seven Red Lines
Насколько я понимаю, ваша компания может помочь нам в этом вопросе?
V1 –
Конечно, Уолтер здесь будет менеджером проекта, Уолтер, мы можем это сделать, не так ли?
Уолтер –
Да, конечно. Андерсон — наш эксперт по всем вопросам, связанным с рисованием красных линий. Мы привели его сегодня, чтобы поделиться своим профессиональным мнением.
C1 –
Приятно познакомиться! Ну, ты меня знаешь. Это Жюстин, специалист по дизайну нашей компании.
Жюстин –
Алло
C1 –
Нам нужно, чтобы вы нарисовали семь красных линий. [Пауза.]
Все строго перпендикулярно; некоторые с зелеными чернилами и некоторые с прозрачными. Вы можете это сделать?
Эксперт/Андерсон («EA») –
Нет. Боюсь, мы –
Уолтер –
Не будем спешить с поспешными ответами, Андерсон! Задача и должна быть выполнена.
В конце концов, вы эксперт.
EA –
Функция автоматического расшифровки Youtube действительно впечатляет. Видео на момент публикации этого поста набрало более 6,5 млн просмотров.
Термин «красная линия» означает, что цвет линии должен быть красным. Начертить красную линию зелеными чернилами —
ну если не совсем невозможно, то почти невозможно.
Уолтер – 1:02 Что это вообще значит: «невозможно»?
EA -1:04
Я имею в виду, вполне возможно, что есть люди, скажем, страдающие дальтонизмом,
, для которых цвет линий на самом деле не имеет значения. Но я совершенно уверен, что целевая аудитория вашего проекта состоит не только из таких людей.
C1 – 1:15
Так что в принципе это возможно.
EA – 1:19
Упрощу – Линию как таковую можно нарисовать абсолютно любыми чернилами. Но если вы хотите получить красную линию, вам нужно использовать красные чернила.
V1 – 1:28
Что, если мы нарисуем их синими чернилами?
EA – 1:30
Все равно не работает. Если вы используете синие чернила, вы получите синие линии. И что именно вы имели в виду, когда говорили о прозрачных чернилах?
С1 – 1:40
Как лучше объяснить? Я уверен, что вы знаете, что означает «прозрачный»?
EA – 1:44
Да, знаю.
C1 – 1:45
А что означает «красная линия», надеюсь, вам объяснять не надо?
EA – 1:49
Конечно нет.
C1 – 1:50
Ну… Вам нужно провести красные линии прозрачными чернилами.
EA – 1:55
Не могли бы вы описать, как, по вашему мнению, должен выглядеть конечный результат?
Уолтер – 1:58
Ну же, Андерсон! Что у нас тут, детский сад?
V1 – 2:01
Не будем тратить время на эти непродуктивные ссоры. Задача поставлена; задача проста и понятна. Теперь, если у вас есть какие-то конкретные вопросы, вперед!
Уолтер – 2:11
Ты здесь эксперт!
EA – 2:13
Хорошо, пока оставим в стороне цвет. У вас там тоже было что-то про перпендикулярность?..
V1 – 2:20
Семь линий, все строго перпендикулярно.
EA – 2:23
К чему?
V1 – 2:26
Эээ, ко всему. Среди них. Я полагал, вы знаете, что такое перпендикулярные линии!
Уолтер – 2:32
Конечно знает. Он эксперт!
EA – 2:35
Две линии могут быть перпендикулярны. Все семь не могут быть одновременно перпендикулярны друг другу. Я покажу тебе.
[Шаги к чертежной доске.]
Это линия, да?
2:48
[Нерешительно.]
EA – 2:49
И еще один. Перпендикулярна ли она первой линии?
V1 – 2:55
Ну… [С заминкой.]
EA – 2:57
Да, перпендикулярно.
V1 – 2:59
Точно!
EA – 3:00
Подожди, подожди, я еще не закончил. И третье: перпендикулярно ли оно первой линии? Да, это так! Но он не пересекает вторую линию. Они оба параллельны. Не перпендикулярно!
V1 – 3:16
Думаю, да.
EA – 3:17
Вот оно. Две линии могут быть перпендикулярны —
V1 — 3:21
Можно мне ручку? Как насчет этого?
EA – 3:48
Это треугольник. Это определенно не перпендикулярные линии. И их три, а не семь.
V1 – 3:57
Почему они синие?
Уолтер – 3:58
Действительно. Сам хотел спросить.
EA – 4:01
У меня с собой синяя ручка. Это была просто демонстрация —
V1 – 4:04
В том-то и проблема, что у тебя линии синие. Нарисуйте их красными чернилами!
EA – 4:07
Это не решит проблему.
Уолтер – 4:09
Как узнать, не попробовав? Давайте нарисуем их красными чернилами, а потом посмотрим.
EA – 4:12
У меня нет с собой красной ручки, — но я совершенно уверен, что с красными чернилами результат все равно будет тот же.
Уолтер – 4:19
Разве вы не говорили нам раньше, что красными чернилами можно рисовать только красные линии? Вообще-то, да, я написал это здесь! А теперь вы хотите нарисовать их синими чернилами. Вы хотите назвать эти красные линии?
[Посмеивается в комнату.]
Жюстин – 4:29
Думаю, я понимаю. Вы сейчас не о цвете говорите, верно? Вы говорите о том, как вы это называете: пер-пер, хер-хер —
EA — 4:37
Перпендикулярность, да!
V1 – 4:38
Все, теперь вы всех запутали. Так что же конкретно мешает нам это сделать?
EA – 4:44
Геометрия.
C1 – 4:46
Просто не обращайте внимания!
V1 – 4:47
У нас есть задача. Семь красных линий. Это не двадцать; всего семь.
Андерсон, я понимаю; вы специалист узкой области, не видите общей картины.
Но ведь начертить каких-нибудь семь линий совсем не сложно!
Уолтер – 5:01
Точно. Предложите решение! Критиковать может любой дурак, без обид, но вы же знаток, вам виднее!
EA – 5:10
ОК. Позволь мне нарисовать тебе две совершенно перпендикулярные красные линии, — а остальные я нарисую прозрачными чернилами. Они будут невидимы, но я их нарисую.
V1 – 5:21
Нас это устроит? Да, это нас устроит.
Жюстин – 5:26
Да, но хотя бы парочка с зелеными чернилами. О, и у меня есть еще вопрос, если позволите. Можешь нарисовать одну из линий в виде котенка?
EA – 5:34
А что?
Жюстин – 5:35
В виде котенка. Исследование рынка говорит нашим пользователям, как милые животные. Было бы здорово, если бы —
EA — 5:40
Нет-о…
Жюстин – 5:42
Почему?
EA – 5:42
Смотри, я, конечно, могу нарисовать тебе кота. Я не художник, но я могу попробовать. Но это будет уже не очередь. Это будет кошка. Линия и кошка: это разные вещи.
V1 – 5:51
Котенок. Не кошка, а котенок. Он маленький, милый, ласковый. Кошки, с другой стороны —
EA — 5:58
Это не имеет значения.
Уолтер – 5:59
Андерсон, по крайней мере, выслушай ее! Она еще не закончила говорить, а ты уже говоришь «Нет!»
EA – 6:04
Я понял, но невозможно провести линию в виде кота…десять.
Жюстин – 6:10
А птичка?
V1 – 6:15
Итак, где мы остановились? Что мы делаем?
Вальтер – 6:17
Семь красных линий, две красными чернилами, две зелеными чернилами и остальные – прозрачными.
Я правильно понял? — — Да.
V1 – 6:23
Отлично! В таком случае это все, верно?
Жюстин – 6:26
О, о, чуть не забыл, у нас тоже есть красный шарик.
Не знаешь, можно ли его надуть?
EA – 6:34
Что мне делать с воздушными шарами?
Жюстин – 6:37
Красный.
V1 – 6:38
Андерсон, ты можешь или не можешь это сделать? Простой вопрос.
EA – 6:42
Как таковой могу конечно, но —
V1 – 6:43
Отлично. Организуйте командировку, мы возместим расходы, — приезжайте к ним, надуйте шар. Что ж, это было очень продуктивно, спасибо всем!
Жюстин – 7:08
Могу я задать еще один вопрос, пожалуйста? Когда вы надуваете воздушный шар, можете ли вы сделать это в виде котенка?
EA – 7:16
Конечно могу! Я могу все, я могу абсолютно все. Я «эксперт»!
Нравится:
Нравится Загрузка…
Эта запись была опубликована в Разрушение, Изобретение, Маркетинг, Материаловедение, Теория и помечена как Передовой опыт, Клиент, Диалог, Взаимодействие, Встречи, Перпендикуляр, Продажи, Семь красных линий, Технические продажи, Эксперт, Прозрачные чернила, Работа, Youtube. Добавьте постоянную ссылку в закладки.
Настоящая проблема с «Экспертом» —
В прошлом году короткое видео «Эксперт» стало вирусным в технических кругах. Видео, изображающее до смешного разочаровывающую встречу между техническим консультантом и клиентом, доступно с субтитрами на 39 языках, набрало более 10 миллионов просмотров и имеет тысячи комментариев, многие из которых написаны людьми, говорящими, что они были в таком же разочаровывающем встречи.
Мы видим незадачливого технического эксперта, которого клиенты просят построить «семь красных линий, все строго перпендикулярно, некоторые зелеными чернилами, а некоторые прозрачными». Технический эксперт пытается объяснить, что запрос невозможен, но ему на каждом шагу мешают. Его менеджер проектов и менеджер по работе с клиентами ведут себя отчужденно и снисходительно, а клиенты становятся все более неразумными.
Один клиент пассивно-агрессивно задает такие вопросы, как «Я уверен, что вы знаете, что означает «прозрачный»?» а другие набрасывают более диковинные требования, такие как «Когда вы надуваете воздушный шар, можете ли вы сделать это в образе котенка?» Встреча заканчивается самым худшим образом: невыполнимыми задачами, поставленными перед экспертом, и клиентами, ожидающими недостижимого результата проекта.
Популярность этого видео говорит о распространенности проблемы, которую оно изображает. Клиенты делают необоснованный запрос, проект переходит к этапу проектирования во время первой встречи, и уже следующим шагом является начало строительства. Никто на встрече не спрашивает о пользователях, кто они, для чего им нужен продукт или какую проблему решает продукт. На встрече преобладают обсуждения технических ограничений. И ни у кого из присутствующих нет навыков, чтобы довести встречу до завершения, когда следующие шаги будут ясны, а клиент уйдет с разумными ожиданиями.
К счастью, по большей части UX-специалисты могут справиться с проблемами, описанными в «Эксперте». Они могут помочь задать правильные вопросы и наметить путь к достижимым следующим шагам.
Однако в режиме реального времени даже самые опытные UX-дизайнеры могут быть разочарованы упрямыми клиентами, делающими диковинные запросы клиентов, и поэтому расшифровка того, что на самом деле происходит на встрече, описанной в «Эксперте», и других подобных встречах может служить важным освежитель. Для специалистов по дизайну опыта понимание этого сложного сценария с точки зрения клиента может помочь нам подойти к этой очень реальной и, казалось бы, неразрешимой проблеме с новой точки зрения.
Разделение власти
На первый взгляд, «Эксперт» — это забавный взгляд на повседневную борьбу разработчиков технологий, однако более глубокий взгляд показывает, что видео изображает фундаментальную борьбу за власть, которая существует в сфере дизайн технологии. Видео выдвигает на передний план такие важные вопросы, как: за кем последнее слово в отношении того, какие технологии разрабатываются? Кто решает, что строить, а что нет? И, самое главное, кто может принимать участие в проектных беседах?
Хотя видео кажется достаточно невинным, в нем есть коварная центральная идея, которая утверждает, что технологические идеи и дизайн должны принадлежать в первую очередь техническим экспертам. Представляя случай, когда только технические люди могут понять, возможен ли проект или нет, видео утверждает, что в центре обсуждения дизайна должны быть технические возможности, а технологи (единственные, кто способен понимать детали) должны принимать решения.
Запрос клиентов на семь перпендикулярных линий геометрически невозможен. Путь вперед ясен, то, что хотят клиенты, не может быть сделано, и нет никаких вопросов, которые нужно задавать, или решений или компромиссов, которые нужно обсуждать. Мораль в том, что проекты, предполагающие сотрудничество с клиентами и руководством, обречены на провал.
На самом деле у видео ложная предпосылка. Клиенты обычно не делают запросы, которые технически невозможны. Клиенты приносят непрактичные идеи, которые не понравятся их пользователям («преобразовать эту бумажную форму в веб-страницу без изменений»), идеи, которые они видели на других сайтах, которые не очень подходят для их бизнеса («нам нужен форум клиентов для наш шиномонтаж»), идеи, которые трудно воплотить, и другие типы старых дурных идей («включают в себя множество всплывающих окон»).
Ложная предпосылка невозможной идеи позволяет создателям видео утверждать, что сотрудничество не стоит затраченных усилий, потому что клиенты и бизнесмены просто недостаточно осведомлены, чтобы участвовать в разговоре. Эта идея является регрессивной и возвращает нас во времена, когда царствовали серверные технологии, проблемы с удобством использования были приятным делом, и если пользователи не могли понять, что делать, это было связано с тем, что им нужно было использовать RTFM (читай х**). ** вручную) или создавали свои собственные ошибки ID10T.
Нет никаких сомнений в том, что запросы клиентов часто необоснованны, что управление клиентами требует навыков и практики, и что даже самые опытные специалисты иногда в конце дня бьются головой о стол. Тем не менее, это видео утверждает, что необоснованность клиентов — это не просто вызов, к которому нужно подходить умело, а то, что клиенты недостаточно знают, чтобы участвовать в разговорах о технологическом дизайне, а продакт-менеджеры и менеджеры по работе с клиентами только усугубляют проблему.
Это опасное утверждение грозит вернуть нас в эпоху, когда решения о технологиях принимались изолированно, а не совместно, и в центре внимания находились потребности пользователей (а не технологические возможности).
Решение технических проблем и языковой перевод
Наряду с напоминанием о том, что совместное использование возможностей имеет основополагающее значение для работы UX, «Эксперт» содержит и другие важные напоминания. Во-первых, технически ориентированный подход к решению технических задач звучит логично, но на самом деле акцент на техническом (особенно на самой первой встрече), вероятно, является завуалированной (и часто подсознательной) попыткой технологов претендовать на единоличный контроль над процессом проектирования. «Эксперт» сосредотачивает все свои семь минут и сорок секунд на технических ограничениях, и критические ранние вопросы о пользователях, их целях и их ожиданиях никогда не задаются. Подход к проблемам клиента через технические возможности и ограничения непродуктивен и отвлекает от реальных вопросов.
Перевод технических знаний на повседневный язык — это самостоятельный навык.
Сложные вопросы сосредоточены на понимании и выяснении того, что на самом деле соответствует ожиданиям и потребностям пользователей. Технические решения, безусловно, включают в себя подробные обсуждения осуществимости, согласование графика и компромиссы между функциями, но это происходит позже. В конце концов, непоколебимое внимание к техническим ограничениям с первой встречи является причиной провала проекта в «Эксперте», а не вклад клиентов и руководства.
Второе напоминание, которое предлагает нам «Эксперт», касается критической важности языкового перевода. Создатели этого видео использовали легко объяснимую геометрическую невозможность, чтобы проиллюстрировать, насколько нелепо звучат запросы клиентов для технического эксперта и насколько странным кажется сценарий для экспертов, когда другие люди на встрече не могут понять, насколько непрактичными являются запросы.
Однако с точки зрения нетехнического клиента на таких встречах обычно происходит прямо противоположное. Клиенты начинают с запроса, который им кажется очень разумным. Затем технический эксперт использует сбивающий с толку технический жаргон, чтобы сообщить клиентам, что то, о чем они просят, явно не сработает. Технический эксперт не может поверить, насколько невежественны все присутствующие на собрании, и становится все более возбужденным. Клиенты не в состоянии расшифровать технический жаргон и воспринимают раздраженного эксперта как снисходительного и трудного.
Технические специалисты, не обученные ориентированным на пользователя подходам, часто сталкиваются с трудной задачей изложения технических реалий нетехническим людям. Когда вы становитесь техническим экспертом, проработав в какой-то области много лет, становится почти невозможно вспомнить, что было, когда вы не были экспертом. Реальность такова, что работа по переводу технических знаний на повседневный язык требует собственного умения и опыта. Понять свою аудиторию достаточно хорошо, чтобы использовать язык, который они могут понять, чтобы донести вашу информацию, непросто, и для этого требуются навыки, которые не приобретаются за ночь.
Двигаясь вперед
«Эксперт» снова напоминает нам о важности квалифицированных практиков UX в командах дизайнеров. Практики UX могут облегчить борьбу за власть, обеспечить пользователям и заинтересованным сторонам право голоса в процессе, поставить потребности пользователей на первое место и выполнять роль переводчика. Чем больше мы нормализуем идею о том, что клиенты делают необоснованные запросы и что часть искусства и навыков работы с UX состоит в том, чтобы ожидать и обрабатывать их, тем больше мы продвигаемся вперед как дисциплина.
Клиенты по понятным причинам (и неизменно) выносят на стол необоснованные запросы. Практики UX помогают доводить проекты до инновационных и креативных решений, которые радуют клиентов и их пользователей. Отговаривание клиентов от участия в беседе может показаться желательным в те дни, когда они настаивают на переключателях вместо флажков для списка с множественным выбором, но участие клиентов и пользователей в процессе является центральным для практики UX и имеет последствия, выходящие за рамки этих разочаровывающих действий. встречи и технологии, которые из них вытекают.
Клиенты будут просить необоснованные вещи. То, как мы отвечаем на эти просьбы, зависит от того, где резина отправляется в путь. Сосредоточение внимания на пользователях, улучшение наших навыков перевода и разработка творческих способов работы с трудными клиентами — вот как мы будем продолжать двигаться вперед. Если мы сможем это сделать, встречи, подобные той, что изображена в «Эксперте», уйдут в прошлое.
Требуется семь красновато-зеленых перпендикулярных линий
Источник: Live Journal
Этот сатирический рассказ уже более двух недель с 24 марта 2011 года является хитом рунета. Первоначальный текст тут же многократно перепечатывался на многих сайтах (как с указанием автора, так и без) и неоднократно обсуждался. на различных форумах. Судя по всему, вопрос неактуальности требований и попытки их реализации волнует не только специалистов по информационным технологиям.
Я перевел рассказ на английский язык, и предлагаю прочитать тему. С уважением, Игорь Бралгин
Г-н Петров присутствовал на встрече во вторник. Его мозг вынули, разложили на блюдцах и смаковали. Господин Недозайцев, большой начальник Петрова, предусмотрительно раздал публике десертные ложки после того, как представление началось.
«Коллеги, — сказала госпожа Морковева. «Нам нужна помощь вашей компании. Перед нашей организацией стоит масштабная задача. Участвуем в реализации проекта. Позвольте мне сообщить вам о требованиях проекта. Нам нужно нарисовать несколько красных линий. Готовы ли вы взять на себя эту задачу?»
«Конечно!» — сказал Недозайцев. Как генеральный директор он всегда был готов принять любую задачу, которую решал кто-то из команды. Однако тут же добавил: «Можем ли мы сделать??»
Начальник чертежного отдела Сидоряхин быстро кивнул: «Да, конечно. Господин Петров — наш лучший специалист в области рисования красных линий. Он прямо сейчас здесь. Мы специально пригласили его на эту встречу, чтобы услышать его авторитетное мнение».
— Приятно познакомиться, — сказала госпожа Морковева Петрову и затем продолжила за всех: — Ну, вы все меня знаете. А это Леночка. Она является экспертом по дизайну в нашей организации».
Леночка покраснела и смущенно улыбнулась. Недавно она закончила экономический факультет, и ее отношение к дизайну было таким же, как отношение утконоса к конструкции дирижабля.
— Ну, — сказала Морковева. «Есть наши требования. Нам нужно нарисовать семь красных линий. Все эти линии должны быть строго перпендикулярны и при этом некоторые из них должны быть нарисованы зеленым цветом, а некоторые должны быть прозрачными. Как вы думаете, это возможно?»
— Нет, — сказал Петров.
– Не будем спешить с ответом, Петров, – сказал Сидоряхин. «Мы получили задачу, и она должна быть решена. Вы профессионал, Петров. Не давайте нам повода думать, что это не так».
— Видите ли, — пояснил Петров, — термин «красная линия» означает, что цвет линии — красный. Провести красную линию зеленым не совсем невозможно, но очень близко к невозможному. ..»
«Давай, Петров! Что вы подразумеваете под «невозможно»? — спросил Сидоряхин.
«Я просто объясняю ситуацию. Возможно, есть дальтоники, для которых цвет линии действительно не имеет значения, но я не уверен, что вся целевая аудитория вашего проекта состоит только из таких людей».
«То есть, если я правильно тебя понял, это в принципе возможно, Петров?» — спросила Морковева.
Петров понял, что переборщил с образностью.
«Хорошо! Скажу проще», — сказал он. «Линия как таковая может быть нарисована любым цветом, но чтобы получить красную линию, мы должны использовать только красный цвет».
«Петров, не путайте нас, пожалуйста. Вы только что сказали, что это возможно.
Петров молча выругался за свой болтливый язык.
«Нет, извините… Вы меня неправильно поняли. Я просто хочу сказать, что в некоторых крайне редких ситуациях цвет линии не имеет значения, но и тогда линия все равно не будет красной. Знаешь, она не будет красной! Он будет зеленым. И тебе нужен красный.
Наступила короткая тишина, во время которой было слышно лишь гудение синапсов.
— А что, если, — сказал Недозайцев, его осенила новая идея. «Что, если мы нарисуем эти линии синим цветом?»
— Все равно неправильно, — покачал головой Петров. «Если вы нарисуете их синим цветом, они будут синими».
Снова стала тишина. На этот раз Петров прервал молчание: «И я до сих пор не понимаю… Что вы имели в виду, когда говорили о прозрачном цвете?»
Морковева снисходительно посмотрела на него, как будто она хороший учитель, а он медлительный ученик.
«Хм, попробую объяснить… Петров, ты что, не знаешь, что такое «прозрачный»?»
«Да».
«И, надеюсь, нет смысла объяснять вам, что такое «красная линия»?»
«Нет причин».
«Отлично! Вы будете рисовать красные линии прозрачным цветом».
Петров на секунду застыл, обдумывая ситуацию, потом спросил: «И… Не могли бы вы описать, как должен выглядеть результат? Как вы себе это представляете?»
«Ну вот! Петров!» — сказал Сидоряхин. «Ну, давайте не будем… Мы ведь не в детском саду? Кто эксперт по красной линии, госпожа Морковева или вы?
«Просто пытаюсь уточнить для себя детали задания…»
«Я не понимаю, что тут сложного для понимания?» В разговор вмешался Недозайцев. — Ты знаешь, что такое красная черта, не так ли?
«Да, но…»
«А тебе тоже ясно, что такое «прозрачный»?»
«Конечно, но…»
«Так зачем нам объяснять вам больше? Петров, ну не будем опускаться до непродуктивных споров. Вам была поставлена задача. Задача ясна и точна. Если у вас есть какие-то конкретные вопросы, так что спрашивайте».
– Вы ведь профессионал, – добавил Сидоряхин.
«Ладно, ладно…» Петров сдался. «Забудьте о цвете. А про перпендикулярность было сказано что-то еще?
— Да, — подтвердила Морковева. «Есть требование, чтобы все семь линий были строго перпендикулярны».
«Перпендикулярно чему?» Петров попытался уточнить свою задачу.
Морковева стала быстро просматривать свои бумаги.
— Угу, — сказала она наконец. — Ну… друг к другу… ко всему… или к чему… не знаю. Я ожидаю, что вы должны знать, что такое перпендикулярные линии, — возразила она наконец.
— Да, конечно, — захлопал руками Сидоряхин. «Мы профессионалы или нет?»
— Перпендикулярных линий может быть только две, — терпеливо объяснил Петров. «Все семь не могут быть перпендикулярны друг другу одновременно. Это школьная геометрия».
Морковева покачала головой, пытаясь избавиться от воспоминаний о школьных годах.
Недозайцев хлопнул ладонью по столу: «Петров, постарайся избежать этого: «Школьная геометрия, школьная геометрия». Давайте будем взаимно вежливы. Не будем делать намеков и не опускаться до оскорблений. Давайте поддерживать конструктивный диалог. Идиотов здесь нет».
— Я тоже так думаю, — сказал Сидоряхин.
Петров взял бумажку.
— Ну, — сказал он. «Позвольте мне нарисовать это для вас. Вот линия, да?»
Морковева кивнула.
— Вот еще одна линия… — сказал Петров. — Он перпендикулярен первому?
«Но…»
«Да, они перпендикулярны».
«Ну вот видите!» — радостно воскликнула Морковева.
«Подождите, это еще не все. Теперь рисую третью… Она перпендикулярна первой линии?»
Снова наступила задумчивая тишина. Не дожидаясь ответа, Петров ответил сам себе: «Да, третья прямая перпендикулярна первой прямой, но не пересекается со второй прямой. Третья и вторая прямые параллельны».
Тишина. Тогда Морковева встала со своего места, обошла стол и остановилась позади Петрова, оглядываясь через его плечо.
— Ну… — неуверенно сказала она. «Вероятно, да.»
— Вот и все, — сказал Петров, пытаясь закрепить свой успех. «Если есть две линии, они могут быть перпендикулярны; как только их станет больше…»
«Не могли бы вы дать мне ручку?» — спросила Морковева. «Попробую…»
Петров дал ручку. Морковева осторожно провела несколько неуверенных линий.
«А если так?»
Петров вздохнул: «Это называется треугольником и это не перпендикулярные линии. Кроме того, здесь три, а не семь линий».
Морковева поджала губы.
«А почему они синие?» — спросил вдруг Недозайцев.
«О, и! Я тоже хотел спросить. Сидоряхин поддержал вопрос Недозайцева.
Петров уставился на несколько раз моргнувшую картинку.
«Моя ручка синяя». — сказал он наконец. «Я просто хотел продемонстрировать…»
«Ну, может, это причина?» Недозайцев нетерпеливо прервал Петрова тоном человека, только что решившего сложную задачу и поспешившего поделиться своим решением с другими, пока мысль не потеряется. «У вас синяя линия. Нарисуйте красные линии и посмотрим, что произойдет».
— Точно такие же получим, — уверенно сказал Петров.
«Ну почему же?» — сказал Недозайцев. «Как ты можешь быть уверен, если даже не пытался? Нарисуй красные линии, и мы увидим».
— У меня сейчас нет красной ручки, — сказал Петров. «Но, конечно…»
«Почему ты не готов?» — укоризненно сказал Сидоряхин. — Ты заранее знал о встрече.
— Я абсолютно уверен, — отчаянно сказал Петров, — что с красными линиями результат будет точно таким же.
— Да вы нам только что сказали, — парировал Сидоряхин, — что красную черту надо провести красным цветом, я даже записал ваши слова. А теперь вы рисуете их синей ручкой. По-вашему, это красные линии?»
— Да, кстати, да, — заметил Недозайцев. «Я спрашивал вас о синем цвете. Помнишь, что ты мне ответил?
Внезапно Петрова спасла Леночка, с интересом рассматривавшая его фотографию.
— Кажется, я тебя понимаю, — сказала Леночка. — Ты сейчас не о цвете говоришь, да? Вы говорите об этом преступнике… пер… преступнике-что-то?
— Да, я говорю о перпендикулярности линий, — благодарно ответил Петров. «Перпендикулярность и цвет никак не связаны».
— Подожди, подожди… Ты меня совсем запутал, — сказал Недозайцев, переводя взгляд с одного участника собрания на другого. «Так в чем наша проблема? Цвет или перпендикулярность?»
Морковева издала непонятный звук и покачала головой. Она тоже была в замешательстве.
— Оба, — тихо сказал Петров.
— Не могу понять, — сказал Недозайцев, глядя на свои пальцы. «Есть простые требования. Всего семь красных строк… Если двадцать строк, я бы понял трудность! Но нам нужно всего семь строк. Простая задача. Нашим клиентам требуется семь перпендикулярных линий. Верно?»
Морковева кивнула.
— И Сидоряхин тоже не видит проблемы, — сказал Недозайцев. — Я прав, Сидоряхин? Ну тогда. Так что же мешает нам выполнить задание?»
— Геометрия, — вздохнул Петров.
«Ну, просто не обращай внимания на геометрию, и все!» — сказала Морковева.
Петров молчал, пытаясь собраться с мыслями. Его мозг придумывал одну красочную метафору за другой, которые объясняли другим сюрреалистический уровень ситуации. К сожалению, все метафоры начинались со слова «f#ck!», совершенно неуместного в деловом разговоре.
Недозайцев, уставший ждать ответа, сказал: «Петров, ответь одним словом, ты можешь или не можешь? Я понимаю, что вы частный специалист и не видите общей картины. Неужели так сложно нарисовать семь линий? Мы бредим два часа!»
— Действительно, — сказал Сидоряхин. «Вы только критикуете других и говорите: «Невозможно! Невозможно!» Предложите нам решение! Критиковать может даже дурак, уж простите за выражение. Ты профи!»
Петров устало провозгласил: «Хорошо. Я нарисую вам две перпендикулярные красные линии. Эти две линии будут точно перпендикулярны. Остальные нарисую прозрачно. Они будут прозрачными и вы их не увидите, но я их нарисую. Вас это удовлетворит?»
«Это нас удовлетворит?» Морковева повернулась к Леночке. — Да, мы будем довольны.
«Пожалуйста, пару строк должны быть зелеными», — добавила Леночка. — А у меня вопрос, можно спросить?
— Да, — мертвым голосом разрешил ей Петров.
«Можешь сделать одну строчку в виде котенка?»
Петров спросил после нескольких минут молчания: «Что?»
«В виде котенка. Котенок. Наши пользователи любят маленьких домашних животных. Было бы очень здорово…»
«Нет, — сказал Петров.
«Почему?»
«Конечно, я могу нарисовать для вас кошку. Хоть я и не художник, но могу попробовать. Только это будет уже не очередь. Это будет кошка. Линия и кошка — разные вещи».
— Котенок, — уточнила Морковева. — Не кошка, а просто котенок.. такой маленький и милый… Кошки такие…
— Все равно, — покачал головой Петров.
«Ни в коем случае?» — разочарованно спросила Леночка.
«Петров, почему ты не дослушал ее до конца?» — сердито сказал Недозайцев. «Она еще не закончилась, а ты уже сказал «Нет».
— Я понял ее мысль, — сказал Петров, не отрывая глаз от стола. «Невозможно провести линию в виде котенка».
— А не надо тогда, — включила Леночка. — А как насчет маленькой птички?
Петров молча посмотрел на нее, и Леночка поняла.
— Тогда не надо, — повторила она снова.
Недозайцев хлопнул ладонью по столу: «Так где мы были? Что мы будем делать?»
— Семь красных линий, — сказала Морковева. «Два из них красные, два зеленые, а остальные прозрачные. Верно? Я правильно понимаю, не так ли?»
— Да, — подтвердил Сидоряхин, прежде чем Петров успел открыть рот.
Недозайцев удовлетворенно кивнул: «Отлично… Так, коллеги? Время вернуться к работе. Любые вопросы?»
— Ой, — сказала Леночка, вдруг что-то вспомнив. «У нас тоже есть красный шарик! Скажите, пожалуйста, не могли бы вы надуть нам шарик?»
— Да, кстати, — сказала Морковева. «Давайте обсудим это быстро сейчас, чтобы избежать дополнительной встречи».
— Петров, — обратился к нему Недозайцев. «Можем ли мы это сделать?»
«Как воздушный шар связан со мной?» — удивленно спросил Петров.
— Он красный, — объяснила Леночка.
Петров тупо молчал, кончики его пальцев нервно дрожали.
— Петров, — нервно повторил свой вопрос Недозайцев. «Ты можешь или не можешь? Это простой вопрос».
— В принципе могу, — осторожно сказал Петров. — Но…
— Ну, — кивнул Недозайцев. «Посетите их компанию и надуйте воздушный шар. При необходимости мы покроем ваши транспортные расходы».
«Мы можем сделать это завтра?» — спросила Морковева.
— Конечно, — ответил Недозайцев. «Нет проблем… Ну, и все? Превосходно. Отличная работа! Всем спасибо и до свидания!»
Петров несколько раз моргнул, чтобы вернуться в реальный мир, затем встал и медленно пошел к выходу. Леночка догнала его возле двери.
«Могу я спросить?» — покраснев, сказала Леночка. «Когда вы надуваете шарик, можете ли вы надуть его в виде котенка?»
Петров вздохнул.
«Я могу все, — сказал он. «Я могу абсолютно все. Я профессионал».
Английский — The Expert (Short Comedy Sketch) — Film & TV
0:00 — 0:02
0:02 — 0:04
У нашей компании новая стратегическая инициатива
0:04 — 0:05
для увеличения проникновения на рынок,
0:05 — 0:07
максимизировать лояльность к бренду,
0:07 — 0:09
и увеличить нематериальные активы.
0:09 — 0:12
Преследуя эти цели,
мы начали новый проект
0:12 — 0:15
, для которого нам нужно семь красных линий.
0:15 — 0:17
Насколько я понимаю, ваша компания
может помочь нам в этом вопросе.
0:17 — 0:21
Конечно. Уолтер здесь
будет руководителем проекта.
0:21 — 0:24
— Уолтер, мы можем это сделать, не так ли?
— Да, конечно.
0:24 — 0:27
Андерсон, вот наш эксперт
по всем вопросам, связанным с рисованием красных линий.
0:28 — 0:30
Сегодня мы привели его
, чтобы он поделился своим профессиональным мнением.
0:30 — 0:33
(Женщина) Приятно познакомиться. Ну, вы все меня знаете.
0:33 — 0:35
— Это Жюстин,
специалист по дизайну нашей компании.
0:35 — 0:36
Здравствуйте.
0:36 — 0:41
Нам нужно, чтобы вы провели семь красных линий
все строго перпендикулярно.
0:41 — 0:44
Некоторые с зелеными чернилами
и некоторые с прозрачными.
0:44 — 0:45
Ты можешь это сделать?
0:47 — 0:49
-(пауза) Нет, боюсь, мы…
-Не будем спешить с поспешными ответами, Андерсон.
0:50 — 0:52
Задача поставлена
и требует выполнения.
0:53 — 0:54
В конце концов, вы эксперт.
0:54 — 0:57
Термин «красная линия»
подразумевает, что цвет линии должен быть красным.
0:57 — 0:59
Чтобы нарисовать красную линию зелеными чернилами,
0:59 — 1:02
ну, если это не совсем невозможно, то
это почти невозможно.
1:02 — 1:04
Что это вообще значит? «Невозможно»
1:04 — 1:05
(женщины смеются)
1:06 — 1:07
(Андерсон) Я имею в виду возможно есть какие-то
1:07 — 1:10
человек, скажем, страдающих дальтонизмом
для которых цвет линии
1:10 — 1:11
на самом деле не имеет значения.
1:11 — 1:13
Но я совершенно уверен, что целевая аудитория
1:13 — 1:16
вашего проекта состоит не только из таких людей.
1:16 — 1:18
Так что, в принципе, это возможно.
1:20 — 1:24
Я упрощу. Линии как таковые
можно рисовать абсолютно любыми чернилами.
1:24 — 1:27
Но если вы хотите получить красную линию,
вам нужно использовать красные чернила.
1:28 — 1:30
-А что, если мы нарисуем их синими чернилами?
-(Вальтер) Хм. Хм.
1:31 — 1:33
(Андерсон) Это все равно не сработает.
Если вы используете синие чернила,
1:33 — 1:34
вы получите синие линии.
1:37 — 1:40
А что именно вы имели в виду
, когда говорили о прозрачных чернилах?
1:40 — 1:44
(Женщина) Как бы мне объяснить?
Я уверен, вы знаете, что
1:44 — 1:45
прозрачное средство.
1:45 — 1:48
-Да, знаю.
-Женщина: А что означает красная линия.
1:48 — 1:49
Надеюсь, мне не нужно объяснять вам
1:49 — 1:50
(смеется)
1:50 — 1:51
Конечно нет.
1:51 — 1:56
Хорошо. Вам нужно нарисовать красную линию
прозрачными чернилами.
1:56 — 1:59
Не могли бы вы описать, как, по вашему мнению, будет выглядеть конечный результат
?
1:59 — 2:01
Да ладно, Андерсон,
что у нас тут? Детский сад?
2:01 — 2:02
(все говорят одновременно)
2:02 — 2:05
(Мужчина) Не будем тратить время
на эти непродуктивные ссоры.
2:06 — 2:08
Задача поставлена,
задача ясна и понятна.
2:08 — 2:11
Теперь, если у вас есть
конкретных вопросов, то вперед.
2:12 — 2:13
Ты здесь эксперт.
2:14 — 2:16
Хорошо, пока оставим в стороне цвет
.
2:17 — 2:20
У вас там было что-то
тоже относящееся к перпендикулярности.
2:20 — 2:22
(Женщина) Семь строк.
Все строго перпендикулярно.
2:23 — 2:24
К чему?
2:25 — 2:30
(Женщина) Э… Ко всему…
между собой.
2:31 — 2:32
Я полагаю, вы знаете
, что такое перпендикулярные линии?
2:33 — 2:34
Конечно. Он эксперт.
2:35 — 2:38
Две линии могут быть перпендикулярны.
Все семь не могут быть
2:38 — 2:40
одновременно перпендикулярны друг другу.
2:42 — 2:43
Я, я покажу тебе!
2:46 — 2:48
Это линия. Верно?
2:49 — 2:50
Да.
2:51 — 2:54
И еще.
Он перпендикулярен первой линии?
2:55 — 2:59
-(Женщина) Ну…
-Андерсон: Да! Это перпендикулярно.
3:00 — 3:02
-Женщина: Точно.
-Андерсон: Подожди, подожди, я еще не закончил.
3:02 — 3:05
И третий.
Он перпендикулярен первой линии?
3:07 — 3:10
Да, это так. Но он не пересекает вторую линию.
3:10 — 3:13
Они оба параллельны. Не перпендикулярно.
3:16 — 3:21
— Ах. Полагаю, что так.
— Вот оно. Две линии могут быть перпендикулярны…
3:21 — 3:23
Женщина: Можно мне ручку?
3:28 — 3:34
(шумы рисования)
3:43 — 3:44
Как насчет этого?
3:48 — 3:53
Это треугольник.
Это точно не перпендикулярные линии.
3:54 — 3:56
И их три, а не семь.
3:58 — 4:00
-(Мужчина) Почему они синие?
-(Вальтер) Действительно, я сам хотел спросить об этом.
4:01 — 4:04
У меня с собой синяя ручка.
Это была просто демонстрация.
4:04 — 4:07
В том-то и проблема, что у тебя линии синие.
Нарисуйте их красными чернилами.
4:08 — 4:10
Это не решит проблему.
4:10 — 4:11
Ну, откуда ты знаешь, не попробовав?
4:11 — 4:13
Давайте нарисуем их красными чернилами, а потом посмотрим, а?
4:13 — 4:16
У меня нет с собой красной ручки.
Но я полностью уверен
4:16 — 4:19
, что с красными чернилами
результат будет тот же.
4:19 — 4:22
Разве вы не говорили нам ранее, что красными чернилами можно рисовать только
?
4:23 — 4:24
На самом деле, да, я записал это здесь.
4:25 — 4:29
А теперь вы хотите нарисовать их синими чернилами.
И вы хотите, чтобы мы назвали эти красные линии?
4:29 — 4:33
Кажется, я понял.
Ты ведь сейчас не о цвете говоришь?
4:33 — 4:38
Вы говорите об этом, гм,
как вы это называете, гм, перпен-перпендикулярно-
4:38 — 4:39
(Андерсон) Перпендикулярность! Да!
4:40 — 4:41
Вот и все. Теперь вы всех запутали.
4:42 — 4:44
Так что же мешает нам это сделать?
4:46 — 4:47
Геометрия.
4:47 — 4:48
Просто не обращайте на это внимания.
4:48 — 4:50
У нас есть задача. Семь красных линий.
4:51 — 4:53
Еще не двадцать. Всего семь.
4:53 — 4:56
Андерсон, я так понимаю, вы специалист узкой области.
4:56 — 4:58
Вы не видите общей картины.
4:58 — 5:02
Но ведь нетрудно
провести семь линий.
5:02 — 5:05
Точно. Предложите решение.
Критиковать может любой дурак.
5:06 — 5:09
Без обид. Но ты эксперт.
Тебе лучше знать.
5:10 — 5:15
Хорошо. Позвольте мне нарисовать вам
две совершенно перпендикулярные красные линии.
5:15 — 5:19
А я нарисую остальные
прозрачными чернилами.
5:19 — 5:22
Они будут невидимы, но я их нарисую.
5:22 — 5:23
Нам это подойдет?
5:24 — 5:26
Да, это нам подойдет.
5:27 — 5:31
Да, но хотя бы парочка с зелеными чернилами.
О, и еще один вопрос, если можно.
5:31 — 5:34
Можете ли вы нарисовать одну из линий
в виде котенка?
5:34 — 5:37
-Что?
-(Жюстин) В виде котенка?
5:37 — 5:40
Исследования рынка говорят нам, что
нашим пользователям нравятся милые животные.
5:40 — 5:42
— Было бы здорово, если бы мы могли…
— Нет…
5:43 — 5:44
почему?
5:44 — 5:47
Смотри, я, конечно, могу нарисовать тебе кота.
Я не художник, но могу попробовать.
5:47 — 5:49
Но это будет уже не линия,
это будет кошка.
5:49 — 5:51
Линия и кот,
это разные вещи.
5:51 — 5:57
(Женщина) Котенок. Не кошка.
Но котенок. Они маленькие. Милый. Приятный.
5:57 — 6:00
— С другой стороны, кошки…
— (Андерсон) Это не имеет значения.
6:00 — 6:03
Андерсон, выслушай ее хотя бы.
Она еще не закончила говорить
6:03 — 6:04
и ты уже говоришь нет.
6:05 — 6:10
Я понял. Но невозможно провести линию
в виде кошки — котенка.
6:10 — 6:12
А как насчет птицы?
6:16 — 6:18
Итак, где мы остановимся? Что мы делаем?
6:18 — 6:21
Семь красных линий, две красными чернилами,
две зелеными чернилами
6:21 — 6:23
а остальные с прозрачными.
Я правильно понял?
6:23 — 6:26
— (Женщина) Да.
— (Мужчина) Отлично. В таком случае это все, верно?
6:26 — 6:29
О, чуть не забыл.
Еще у нас есть красный шарик.
6:29 — 6:31
Не знаешь, можно ли его надуть?
6:36 — 6:38
Что мне делать с воздушными шарами?
6:38 — 6:39
Красный.
6:39 — 6:42
Андерсон, ты можешь или не можешь это сделать?
Это простой вопрос.
6:43 — 6:45
Как таковой могу, конечно, но —
6:45 — 6:48
Отлично. Организовать деловую поездку.
Мы возместим расходы,
6:48 — 6:52
подойти к ним,
надуть воздушный шар.
6:53 — 6:55
Что ж, это было очень продуктивно.
Всем спасибо.
6:57 — 7:01
(невнятный разговор)
(дверь закрывается)
7:07 — 7:10
(дверь открывается)
— Могу я задать вам еще один вопрос, пожалуйста?
7:12 — 7:15
Когда надуешь шарик,
сможешь сделать это в виде котенка?
7:16 — 7:19
Конечно, могу. Я могу сделать что-нибудь.
7:20 — 7:25
Я могу абсолютно все. Я эксперт.
Встреча или семь красных линий. Семь красных перпендикулярных линий зеленого цвета провести семь красных перпендикулярных линий
(Конференц-зал)
«Коллеги, — говорит руководитель Наидтице Морковьева, — перед нашей организацией стоял масштабный вызов. проект, в котором нам нужно изобразить несколько красных линий.Готовы ли вы взять это задание на себя?
«Конечно», — сказал глава Сидгорухина. Он директор, и всегда готов взять на себя задачу, которую придется выполнять кому-то из команды. Однако тут же уточняет:
— Можем?
Голова Петровой Сидоряхин торопливо кивает:
— Да, конечно. Вот мы как раз сидим у Петрова, он у нас лучший специалист в области рисования красных линий. Мы специально пригласили его на встречу, чтобы он высказал свое компетентное мнение.
«Очень мило», — говорит Моровкаев. — Ну, вы все меня знаете. А это Леночка, она специалист по дизайну в нашей организации.
Специалист леночка вся в краске и смущенно улыбается. Она недавно закончила экономическую, и дизайн имеет такое же отношение, как WKONKOS к дизайну дирижабля.
— Итак, — говорит Моровкаев. — Нам нужно провести семь красных линий. Все они должны быть строго перпендикулярны, причем некоторые нужно рисовать зелеными, а некоторые — прозрачными. Как вы думаете, это реально?
— Нет, — говорит Петров.
— Не будем спешить с ответом, Петров, — говорит Сидоряхин. — Задача поставлена, и ее нужно решить. Вы профессионал, Петров. Не давайте считать, что вы не профессионал.
«Видишь ли, — поясняет Петров, — термин «красная линия» подразумевает, что цвет линии красный. Рисовать красную линию зеленым цветом не то чтобы невозможно, но очень близко к невозможному…
— Петров, что значит «невозможно»? — спрашивает Сидоряхин.0003
— Я просто нахожу ситуацию. Возможно, есть люди, страдающие дальтонизмом, для которых он действительно не будет иметь значения цвета линии, но я не уверен, что целевая аудитория вашего проекта состоит исключительно из таких людей.
— То есть в принципе это возможно, мы правильно Вас понимаем, Петров? — спрашивает Моровкаев.
Петров знает, что он двигался вместе с изображением.
«Скажем так, проще», — говорит он. — Линия, как таковая, может быть нарисована абсолютно любым цветом. Но чтобы получить красную линию, следует использовать только красный цвет.
— Петров, вы нас не путайте, пожалуйста. Просто вы сказали, что это возможно.
Петров молча проклинает свою болтливость.
— Нет, вы меня неправильно поняли. Я просто хотел сказать, что в некоторых, крайне редких ситуациях цвет линии не будет иметь значения, но даже тогда — линия все равно не будет красной. Видишь ли, она не будет красной! Она будет зеленой. А нужен красный.
Наступает короткая тишина, в которой отчетливо слышно тихое напряженное гудение синапсов.
— А что, если, — осенняя мысль произносит глубины, — нарисовать их синим цветом?
— Все равно не получится, — трясет Петров. — Если рисовать синим — получаются синие линии.
Снова тишина. На этот раз его прерывает сам Петров.
— А я пока не понял… Что вы имели в виду, когда говорили о линиях прозрачного цвета?
Морковаева смотрит на него снисходительно, как добрый учитель на отстающего ученика.
— Ну как объяснить? .. Петров, ты что, не знаешь, что такое «прозрачный»?
— А что такое «красная линия», надеюсь тоже объяснять не надо?
— Нет, не надо.
— Вот. Ты рисуешь нам красные линии прозрачным цветом.
Петров на секунду замирает, обдумывая ситуацию.
— А как должен выглядеть результат, пожалуйста, опишите? Как вы себе это представляете?
— Ну да, петро-ой! — говорит Сидоряхин. — Ну, не будем… У нас есть детский сад? Кто специалист по красным линиям, морковь или ты?
— Просто пытаюсь уточнить для себя детали задания…
— Ну и что не так-то? .. — в разговоре участвует Недосайцев. — Вы знаете, что такое красная линия?
— Да, но…
— А что такое «прозрачный», тебе тоже ясно?
— Конечно, но. ..
— Так что ты объяснишь-то? Петров, ну не будем опускаться до непродуктивных споров. Задача поставлена, задача ясна и ясна. Если есть конкретные вопросы, так спрашивайте.
— Вы профессионал, — добавляет Сидоряхин.
«Хорошо», Петров сдается. — Бог с ним, с цветом. А у вас есть что-то еще с перпендикулярностью? ..
— Да, — охотно подтверждает Морковьева. — семь линий, все строго перпендикулярно.
— Перпендикулярно чему? — уточняет Петров.
Морковаева начинает просматривать свои бумаги.
«Ух», наконец сказала она. — Ну как… все. Между собой. Ну или как там… не знаю. Я думал, это ты знаешь, что такое перпендикулярные линии, — наконец она.
— Конечно знает, — жульничает Сидорьин. — Мы здесь или не профессионалы? ..
— Перпендикулярно две линии можно, — терпеливо сказал Петров. — Все семь одновременно не могут быть перпендикулярны друг другу. Это геометрия, 6 класс.
Морковаева качает головой, прогоняя призрак давно забытого школьного образования. Несправедливые хлопают ладонью по столу:
— Петров, давайте без этого: «6 класс, 6 класс». Давайте будем взаимно вежливы. Мы не будем делать намеки и сползать на оскорбления. Поддержим конструктивный диалог. Здесь собрались не идиоты.
— Я тоже так думаю, — говорит Сидоряхин.
Петров делает бумажку.
«Хорошо», — говорит он. — Давай, я тебя рисую. Вот линия. Так?
Моровковаев одобрительно кивает.
«Нарисуй еще…» — говорит Петров. — Она перпендикулярна первой?
— Да, перпендикулярно.
— Ну вот видите! — радостно восклицает Морковьев.
— Подождите, это еще не все. Теперь рисуем третью… она перпендикулярна первой линии? ..
Задумчивое молчание. Не дожидаясь ответа, Петров отвечает сам себе:
— Да, она перпендикулярна первой линии. А вот со второй линией она не пересекается. Со второй прямой они параллельны.
Наступает тишина. Тогда Морковаева поднимается со своего места и, перестроив стол, входит в Петрова сзади, глядя ему в плечо.
«Ну…» неуверенно произносит она. — Возможно.
— Вот в чем дело, — говорит Петров, стремясь закрепить достигнутый успех. — Пока две линии, они могут быть перпендикулярны. Как только их станет больше…
— Могу ли я справиться со мной? — спрашивает Морковьев.
Петров дает ручку. Морковаева мягко проводит несколько неуверенных линий.
— А если так?..
Петров вздыхает.
— Это называется треугольник. Нет, это не перпендикулярные линии. К тому же их три, а не семь.
Морковаева сжимает губы.
— Почему они синие? — вдруг просится на вылет.
— Да, кстати, поддерживает Сидоряхина. — хотел я спросить себя.
Петров несколько раз моргает, глядя на рисунок.
«У меня синяя ручка», — наконец говорит он. — Я просто для демонстрации…
— Получается одно и то же, — уверенно говорит Петров.
— Ну как же? — Говорит глубин. — Как ты можешь быть уверен, если даже не пытался? Вы рисуете красным и видите.
— У меня нет с собой красной ручки, — признается Петров. — А вот вполне могу…
— А чего ты не приготовил, — говорит укризнарски Сидоряхин. — Я знал, что будет встреча…
— Совершенно точно могу вам сказать, — в отчаянии говорит Петров, — что в красном получается ровно то же самое.
— Вы сами нам сказали в прошлый раз, — парчит Сидоряхин, — что чертить красные линии нужно красным. Здесь я даже записал себя. А вы сами нарисуйте им синюю ручку. По-вашему, это красные линии?
«Кстати, да», — отмечает глубинка. — Я еще спрашивал тебя о синем. Что ты мне ответил?
Петрова неожиданно спасает леночку, с интересом изучая его рисунок со своего места.
«Кажется, я понимаю», — говорит она. — Вы сейчас не о цвете говорите, да? У вас есть об этом, как вы это называете? Перперотес-что-там?
— Перпендикулярность линий, да, — с благодарностью говорит Петров. — Это не связано с цветом линий.
«Все, ты меня окончательно запутал», — говорит глубина, переводя взгляд с одного участника собрания на другого. — Так с чем у нас проблемы? Цветом или перпендикулярностью?
Морковаева издает растерянные звуки и качает головой. Она тоже смутилась.
— И с тем, и с другим, — тихо говорит Петров.
«Ничего не понимаю», — говорит глубина, глядя на свои пальцы, затаившиеся в замке. — Есть задание. Вам нужно всего семь красных линий. Я понимаю, что будет двадцать! .. Но тогда их всего семь. Задача проста. Наши клиенты хотят семь перпендикулярных линий. Верно?
Морковьев кивает.
«И Сидоряхин тоже не видит проблемы», — говорит недра. — Я прав, Сидоряхин? .. Что ж. Так что же мешает нам выполнить задачу?
— Геометрия, — вздыхает Петров.
— Ну вы просто не обращайте на это внимание, и все! — произносит Морковьева.
Петров молчит, думая. В его мозгу родилась бы одна из других колоритных метафор, которая позволила бы донести до окружающих сюрреализм происходящего, а по мере разрядки все они, усиливаясь в словах, начинаются в неизменно матерном в слове , совершенно неуместно в рамках делового разговора.
Устав жду ответа, нестыковки говорят:
— Петров, ты просто ответишь — можно или нельзя? Я понимаю, что вы узкий специалист и не видите общей картины. Но легко — провести каких-то семь линий? Два часа обсуждаем какую-то ерунду, не можем прийти к решению.
— Да, — говорит Сидоряин. — Вы только критикуете и говорите: «Невозможно! Невозможно!» Вы предлагаете нам свое решение проблемы! А то критиковать можно и дурака, извините за выражение. Ты профессионал!
Петров устал говорить:
— Ладно. Нарисую две гарантированно перпендикулярные красные линии, а остальные прозрачные. Они будут прозрачными, и их не будет видно, но я их нарисую. тебя это устраивает?
— Это нас устроит? — Моровков оборачивается к Леночке. — Да, мы удовлетворим нас.
— Только парочку — зеленых, — добавляет леночка. — А у меня тоже такой вопрос, можно?
— Можно ли одной линией изобразить в виде котенка?
Петров молчит несколько секунд, а потом спрашивает:
— Ну в виде котенка. Котенок. Наши пользователи любят животных. Было бы очень круто…
— Нет, — говорит Петров.
— А почему?
— Нет, я конечно могу нарисовать тебе кота. Я не художник, но могу попробовать. Только это будет не строчка. Это будет кошка. Линия и кошка — разные вещи.
— Котенок, — уточняет Моровкаев. — Не кошка, а котенок, такой маленький, милый. Кошки, они…
— Да еще, — встряхивает Петров.
«Совсем никак, да?..» — разочарованно спрашивает Леночка.
«Петров, ты бы хоть дослушал», — раздраженно говорят каустики. — не слышал, и уже говорю нет.
«Мысль я понял», не отрывая взгляда от стола, говорит Петров. — Нарисовать линию в виде котенка невозможно.
— Ну не надо тогда, — Разрешает Леночка. — И птичка тоже не получится?
Петров молча поднимает взгляд и дама все понимает.
«Ну, тогда не надо», — снова повторяет она.
Инджудас хлопает ладонью по столу.
— Так на чем мы остановились? Что мы делаем?
— Семь красных линий, — говорит Моровкаев. — Две красные, и две зеленые, а остальные прозрачные. Да? Я правильно понял?
Goodwire нет.0003
— Ой, — вспоминает Леночка. — У нас еще есть красный шарик! Скажи мне, ты можешь надуть его?
— Да, кстати, — говорит Морковьева. — Давайте и это тоже обсудим, чтобы дважды не собираться. — спрашивает Петров с удивлением.
«Он красный», — объясняет Леночка.
Петров тупо молчит, потухая кончиками пальцев. не так ли? Простой вопрос.
«Ну, — осторожно говорит Петров, — в принципе, я конечно могу, но…
— Хорошо, — кивает глубинник. — Съезди к ним, надуй. Путешествуя, если надо, отвлеки.
— Завтра можно? — спрашивает Моровкаев.
— Конечно, — отвечают пассажиры. — Думаю, проблем не будет… Ну что, теперь у нас все?.. Отлично. Продуктивно поработали… Всем спасибо и до свидания!
Петров несколько раз моргает, чтобы вернуться в объективную реальность, затем поднимается и медленно бредет к выходу.На выходе его ловит Леночка.
— Можно еще спросить? — Рыжая, — говорит Леночка. — Когда ты надуваешь мяч… Ты можешь надуть его в виде котенка? ..
Петров вздыхает.
«Я могу», — говорит он. — Я могу абсолютно все. Я профессионал.
Которые представляют собой не только универсальные проекты, оснащенные разными методами развития общества, но и методы решения разного рода творческих задач. «Семь красных линий» — одна из таких нетривиальных задач. Смотрим на настройку игры 🙂
В игровом просмотре игровой фильм «Знаток красных линий» стоит на традиционных позициях современности. Позиции европейской науки 19 и первой половины 20 века. Он оперирует понятиями «геометрия», «истина», «противоречивые суждения», «правила», «прямое». Эксперт ставит заказчика в тупик. Очевидно, воспринимая его через призму традиционных научных суждений, он считает его глупым дураком. Ровно такой же уровень тупости дизайнера, который просит его надуть красный шарик в виде котенка.
Эксперт не в состоянии решить эту задачу, иначе как обмануть заказчика. Он воспользовался некачественной идентичностью понятий «прозрачность линий» и «отсутствие линий», чтобы упростить задачу перед тривиальным решением. Но скорее всего не проходит этот номер, так как заказчик попросил его еще нарисовать кроме пяти прозрачных линий и двух красных перпендикулярно двум зеленым линиям, которые воспринимаются как красные.
Таким образом, видео ставит вопрос не о тупости заказчика. Ведь клиент, как известно, «всегда прав», ибо он платит деньги! Ролик ставит вопрос об адекватности позиции «знатока красных линий».
Ведь уже само название — «знаток красных линий» говорит о страшно возросшей специализации наук, об опасности разрушения самого здания науки в тенденции этой катастрофической специализации.
Что может предложить эксперт и что не подходит для решения задачи?
- Определение перпендикулярности прямых в классической геометрии
- Невозможность существования более двух взаимно перпендикулярных прямых на плоскости.
- Независимость понятия цвета от понятия формы линии
- Качественное отличие прямых и линий кривых и линий замкнутых, образующих фигуру (котята, птичка и треугольник)
- Понимание того, что он , его начальник и заказчик стоят на единых позициях современной науки. А если и говорят глупости, то только от слабости своего ума и невежества и не более того.
Все пять пунктов делают на бездействие эксперта, провоцируют его на сознательный обман заказчика и на установленное им неуважение к «тупым кошелькам». Как и на самом деле, есть характерная черта русских «креаков», живущих и работающих в крупных и столичных городах России.
По поводу незнания «знатока красных линий» в пятом пункте приводим фразу заказчика: «игнорировать геометрию!» Из заявления видно, что заказчик и начальство стоят на иных позициях, чем современные. Они ждут, когда «Эксперт Красной Линии» начнет решать задачу, стоя на этой должности. Для этой позиции первые четыре пункта, одобренные экспертом, совершенно не важны.
Так что же это за должность. Постмодерн! Одно из свойств постмодерна: « Постмодернизм, исповедующий радикальный эклектизм, стремящийся сжать неразделенное, объединить факты по принципу ассоциации, а не по принципу логического удержания»
Постмодернизм здесь есть метод общественного проекта развития, постмодерн. Заказчик требует соединить незавершенный зеленый цвет с красным, красный с «прозрачным», прямой с фигурным, многократную взаимно перпендикулярность с двухмерной плоскостью. Это вызов, на который, с точки зрения классической науки, отвечает эксперт «Бег».
Ролик вызвал огромный отклик в сети и множество предложенных решений.
Решение, связанное с мутацией самой науки, современной, предполагает переход к многомерному измерению, М.Б. Использование неклассической геометрии и дальнейшее проецирование всего этого хозяйства на тривиальную плоскость. Сложность этого решения состоит в том, что адекватность можно понять только в том, что такая многомерность пространства и есть геометрия Лобачевского. И таких людей может быть меньше, чем далкоников. В любом случае это не целевая аудитория заказчика! Но тем не менее, процитирую это решение:
Опция «по Лобачевскому в трубе»
Эту задачу можно решить не только в самолете. Но с помощью геометрии Лобачевского.
Можно заполнить пространство правильными квадратиками, можно решить на сфере. Вариант «на Лобачевского в трубе» Рис. 1
Чтобы было понятнее — немного поверну шарик.
Вариант «по Лобачевскому в трубе» Рис. 2.
А если совместить сферу и трубу, то можно провести практически бесконечно много перпендикулярных красных линий зеленого цвета.
Вариант «по Лобачевскому в трубе» Рис. 3.
Основной проблемой данного метода является необходимость привлечения специалистов в области высшей математики, использование нехонклидных геометрий, возможно, финсервовой геометрии.
По сути, этот метод требует серьезной работы в области обучения клиентов. Может пройти 5-6 лет, чтобы понять, что они для него сделали.
Некоторые математические абстракции просто невозможно будет изобразить. В лучшем случае потребуется достаточно трудоемкое изготовление опытной модели.
***********************
Вариант «Взрыв мозгов»
Дело в том, что заказчик в техничке не сказал, что ему нужно решение в евклидовом пространстве.
Следовательно, решение может лежать в не дочернем 7-мерном пространстве.
Вариант аналогичен Лобачевскому в трубе, но здесь более чем высшая математика и математическая абстракция могут быть изображены исключительно схематично.
Если Заказчик настаивает на простом доступном рисунке — необходимо попросить его для этого предоставить 7-ми мерные листы бумаги и цветные карандаши.
Комментарий: Чистый пример мутации науки в сговоре с бизнесом. Заказчик не может предоставить семимерные бумажные листы. То есть это теоретическая модель, не имеющая опытного подтверждения, разрушающая фундамент классической науки. Постмодерн — наука-убийца и модерн.
Помимо мутирующего модерна, есть решения именно в рамках постмодерна, который «подключает ансекаст» и предполагает тотальную «смерть автора» любого текста. Вот эти решения:
Опция «Детская повседневная наука»
» — Перпендикулярно чему? — уточняет «Эксперт по красным линиям».
Морковаева начинает просматривать его бумаги.
«Э-э», — сказала она наконец. — Ну как… все. Между собой. Ну или как там… не знаю. Я думал, что это вы знаете, что такое перпендикулярные линии, — наконец, это.»
Вот ключевая ошибка. В оригинальной технической даме ничего не было сказано о взаимной перпендикулярности всех линий.
Не нужно.
Таким образом, проводим одну прямую и 6 перпендикулярных ей.
Проблема с цветом. Как изобразить зеленую красную линию или прозрачную?
А вы когда-нибудь слышали термин «пунктир» — вот ваше решение.
Две пунктирные линии означают, что они зеленые, а две — что они прозрачные.
Вариант «Детская казуальная наука»
Основная проблема этого варианта, если заказчик укажет, что линии должны быть взаимно перпендикулярны друг другу. Потом накрываешь.
Хотя можно попробовать договориться — М.Б. Заказчик согласится, что перпендикулярно будут все линии попарно, можно даже 50/50. Половина будет перпендикулярна друг другу, а половина параллельна.
Можно также попробовать, чтобы детали не были параллельны друг другу (но тогда и количество лиц перпендикулярно уменьшится).
Комментарий: Принцип «соединяй в целости» реализован пунктирно и голословно, если не интерпретировать конкретный автор кейса рынка. То есть осуществить «убийство автора текста». Специальная интерпретация текста – это отсутствие требований полной взаимоперпендикулярности. А это возможность не уточнения текста у автора, а возможность «срубить профит» с убеждением заказчика, автора навального, что их задача так и поставлена.
*************************
Вариант «Голый король»
Это более очевидный вариант. Проводим две красные перпендикулярные линии. Остальные рисуются прозрачным цветом (и зелено-красными линиями тоже).
Вариант «Голый король»
Основная проблема этого варианта в том, что заказчик может изменить объем и попросить все линии сделать непрозрачными. Потом накрываешь.
Комментарий: Принцип «убийства автора текста» реализован в манипулировании филарностью области прозрачности строк. Из чудаков делаем понятное толкование, естественно за тривиальное выполнение заказа и получение денег за выполнение заказа.
*************************
Опция «Белый квадрат» Эксперт на красных линиях «А»
Суть этого варианта в том, что линия на самом деле — длинная без ширины. Поэтому вы рисуете все линии нулевой ширины (и красные, и зеленые, и прозрачные).
Вариант «Белый квадрат «Эксперт по красным линиям»»
Основная проблема этого варианта заключается в том, что заказчик может попросить вас нарисовать линию шириной, отличной от нуля. Тогда вы накроете.
Комментарий: Принцип «убийства автора текста» реализуется в манипулировании пахучестью области понятия понятия строки. Здесь подвергается нападкам концепция «ширины линий». Из пушистика делаем звонкую монетку.
*************************
Дело в том, что «знаток красных линий» ошибается. Перпендикуляров может быть три, прямые — в пространстве. Но в определенной плоскости и другие линии также будут перпендикулярны.
Грубо говоря, у нас будет две три взаимно перпендикулярные линии и еще одна линия, которая тоже может быть перпендикулярна чему-то.
Вариант «Детская тригонометрическая казуистика»
Для непритязательного покупателя — этот вариант отличное решение его задачи.
Проработав не один год в сфере ИТ, а именно обслуживал клиентов, решал их потребности с телефонами, компьютерами, бытовыми мед серверами, я наткнулся на видео ПАВ с совсем другими задачами. Сегодня небольшая заметка в разделе юмор Как раз о заказчиках, начальстве и специалистах, которые исполнились.
Нередко заказчики ставят задачи, которые практически не выполняются. Да, просто в сфере ИТ-технологий невыполнимых задач практически нет, но есть невыполнимые задачи в определенных рамках. Например:
- Хочу на неделю медасевер на базе AppleTV. Программный компонент должен быть написан на AppleScript. Штат программистов — 2 шт, и то 80% времени заняты другими, не менее важными делами.
- Сделать видеонаблюдение из пяти камер за 100$
- Хочу быстрый интернет за городом, не хочу много платит за спутниковый интернет.
Как раз лучше описания этого ролика я нашел в интернете. В нем есть все:
- Гид, который не может понять, почему проект не может быть реализован. Также руководство давит на специалиста, потому что он думает, что он тупит.
- Клиент, который хочет невозможного и настаивает на этом, думает, как и руководство, что специалист тупит.
- Специалист, который всеми силами пытается донести и до первых, и до вторых, что это в принципе невозможно.
Приятного просмотра.
Для тех, кто смотрел видео, отметил такую игру актеров, могу предложить дизайнерскую подборку, которая якобы решает поставленные клиентом задачи.
В этом варианте все конечно хорошо, но не все линии перпендикулярны друг другу. Есть параллели, но опять же есть забавный котенок 🙂
В данном варианте непонятно что подразумевается под «прозрачными линиями».3 линии перпендикулярны 4-м другим линиям. те. Условие, что все прямые перпендикулярны друг другу, не выполняется. А так как в первом варианте котенка нет 🙂
Решение очень интересное своим унтоузом, т.к. в условии не сказано, что линии не должны изгибаться. А вот с зеленым проблема…
Как по мне, это лучший вариант. Гораздо красивее и понятнее предыдущего, и вроде бы все условия.
Как всегда буду рад услышать ваше мнение в комментариях
Для уточнения условия задания нашел исходный текст. Автором выступил некто Алексей Березин, блогер.
Все бы ничего, но есть одна тонкость. В исходном тексте есть одно место, однозначно указывающее на авторский замысел:«Перпендикулярно может быть две линии», — терпеливо сказал Петров. — Все семь одновременно не могут быть перпендикулярны друг другу. Это геометрия, 6 класс.»
То есть предполагалось, что это будет семь прямых, но автор употребил слово «линия». Тем более или аттенсе, сейчас уже не важно, большая часть пафоса и неадекватности потеряла задачу. Было бы перспективно, если бы это был корявый перевод с английского, где Line означает и «линия», и «прямая». Линия не прямая. Но что сделано, то сделано.
И это тоже породило множество формально лояльных, но некрасивых решений.
Просто выложите скриншот поисковика по запросу «семь красных линий». Как видите — качество творчества не самое высокое.
Определяем ТЗ так:
1. Семь прямых красных линий.
2. Все эти прямые взаимно перпендикулярны
3.
Две эти линии зеленые.4. Три — прозрачные.
5. Одна из прямых линий в виде кота (любого).
Признаюсь, первой мыслью было использовать геометрию Лобачевского. Таких решений недостаточно. Вот, посмотрите, что предлагает красивый SCOTT Williamson на сверкающей ленте.
И хотя он использует в разгадывании красную бумагу, но все же вопросы остаются к зеленому красному. И с прозрачным красным там тоже не все так однозначно, как хотелось бы.
В обычном мире можно провести только три взаимно перпендикулярные прямые. Надо придумать что-то, что позволит еще четыре. Будет очевидно, что не обязательно ограничиваться тремя измерениями, можно использовать и больше. Например — семь. Тогда в семимерном пространстве задача имеет простое решение.
Немного сложнее с зелеными красными линиями. Для этого они должны приближаться к наблюдателю с некоторой скоростью, достаточной для возникновения эффекта Доплера. Маленькая формула…
Возьмем упрощенную формулу для скоростей много меньших скорости света, мы оцениваем только порядок величины.
v = ЧЗ.
где Z — коэффициент, вычисляемый по формуле
z = (λ — λ°)/λ
где λ — длина волны видимого цвета, λ° — длина волны исходного цвета.
Красный цвет будет иметь длину волны около 700 нм.
Зеленый, соответственно, 500 нм.
Получается, скорость сближения будет около 0,3 от скорости света. Теоретически вполне возможная скорость. Здесь все нормально…
Дальше предположений становится больше. Для следующих трех измерений, в которых проведены красные (прямые) линии, они не взаимодействуют с электромагнитным излучением. Соответственно, прямые красные линии в них будут невидимыми (прозрачными).
И самое главное! Пусть одно из измерений, не взаимодействующее с электромагнитным излучением, может быть приспособлено к нашему трехмерному миру и его проекция принимает форму кошки. Но раз она невидима, то невидима и кошка. По аналогии с котом Шрёдингера предлагаю назвать его морковным котом.
Наконец-то захотелось оформить все вышеизложенное в виде продолжения рассказа:
«Вспоминая прошедшую встречу, Петров готовится долго.
На каждый вопрос и любое возражение ему теперь есть что сказать.«Коллеги, — Петров смотрит на собравшихся за столом, улыбается и поправляет очки, — задача была близка к нерешенной, почти на самой границе с невыполнимой.
Несправедливые смотрят на него с энтузиазмом, Морковьев — скептически, а Леночка пытается понять, почему она снова здесь. Сидоряхин отсутствует по болезни.
— Но мне удалось ее решить! — говорит Петров и выглядит победоносно. В его взгляде сверкает огонь безумия.
Леночка вдруг кричит и мило конфузится.
Вот! — торжественно показывает изображение Петров.
Все смотрят.
— Но почему их только двое? — удивляется Марковьев, — должно быть…
— Не! Петров возражает, — здесь их семь, в полном соответствии с вашим техническим заданием.
— С каким? — Морковаева листает бумаги, видно, что она уже точно не помнит, что было с заданием.
«С вашими, — улыбается Петров, — семь красных, перпендикулярных друг другу прямых, две красных, две зеленых, три — прозрачного цвета и одна в виде кота.
«Катики, да» леночка улыбается. Ей приятно, что вспомнили ее фантазию.
Несправедливые удивили изображением на морковке и спине.
— Задача имеет строгое решение только в многомерном… — начинает Петров.
«Я не понимаю, «терпеть не могу отъезда», «а почему их два?»
— Давай позже вопросы, — говорит Петров, — если они останутся у тебя, ты сможешь их задать в конце.
— Да, пожалуй, согласен Несогласие. Видно, что он недоволен.
— То, что вы видите, это проекция решения этой задачи в семимерном пространстве на двумерное. Точно такие же две красные прямые линии, которые должны быть красными.
— Прекрасно, — говорит глубина, — а остальные где? наше пространство и не всегда могут находиться в нем даже в виде проекций, например, те две красные линии, которые постоянно приближаются к нам со скоростью примерно 0,3 скорости света.
Глаза Морковей начинают двигаться к носу. Injustmen появился в поисках приближающихся линий и пробелов, он их бросает.
«Для нас эти красные линии будут выглядеть зелеными, — говорит Петров, — но представим, что будет с нашим пространством, когда сюда придут эти измерения?»
— Прокачивать не надо, — зацепятся вылеты. Он хочет сказать что-то еще, но не может.
— Тогда все просто, — говорит Петров, — три следующие красные линии проведены в измерениях, не взаимодействующих с электромагнитным излучением. Поэтому мы их не можем видеть, они для нас абсолютно прозрачны.
— И это еще не все! — Петров подмигивает Леночке, одно из этих измерений, спроецированное в наше измерение, принимает форму кота. Правда, мы его не можем видеть, так что это… Да, это идея кошачьего облика, идеальная реализация кошачьего облика.
Леночка смущенно улыбается.
— задавайте вопросы», — говорит Петров.
Инвейс неосмотрительно переводит с морковкой на барашка и обратно. Глаза морковки до носа дошли, дама смущенно улыбается.
— Если вопросов нет, то я закончил, — слегка сказал Петров.
Петров пришел во вторник на встречу. Он был там по мозгу, разложил на сортире и начал есть, куря и вообще выражая всяческое одобрение. Голова Петрова, глубокая, предусмотрительно раздала десертные ложки присутствующим. И началось.
«Коллеги, — говорит Морковьева, — перед нашей организацией встала масштабная задача. Мы вошли в реализацию проекта, в котором нам нужно изобразить несколько красных линий. Вы готовы взять эту задачу на себя?
«Конечно», сказал глубин. Он директор, и всегда готов взять на себя задачу, которую придется выполнять кому-то из команды. Однако тут же уточняет: — Можем?
Начальник чертежного отдела Сидорьин Спешите Факел:
— Да, конечно. Вот мы как раз сидим у Петрова, он у нас лучший специалист в области рисования красных линий. Мы специально пригласили его на встречу, чтобы он высказал свое компетентное мнение.
«Очень мило», — говорит Моровкаев. — Ну, вы все меня знаете. А это Леночка, она специалист по дизайну в нашей организации.
Леночка вся в краске и смущенно улыбается. Она недавно закончила экономическую, и дизайн имеет такое же отношение, как WKONKOS к дизайну дирижабля.
— Итак, — говорит Моровкаев. — Нам нужно провести семь красных линий. Все они должны быть строго перпендикулярны, причем некоторые нужно рисовать зелеными, а некоторые — прозрачными. Как вы думаете, это реально?
— Нет, — говорит Петров.
— Не будем спешить с ответом, Петров, — говорит Сидоряхин. — Задача поставлена, и ее нужно решить. Вы профессионал, Петров. Не давайте считать, что вы не профессионал.
«Видите ли, — поясняет Петров, — термин «красная линия» подразумевает, что цвет линии красный. Рисовать красную линию зеленым цветом не то чтобы невозможно, но очень близко к невозможному…
— Петров, а что значит «невозможно»? — спрашивает Сидоряхин.
— Просто нахожу ситуацию. Возможно, есть люди, страдающие дальтонизмом, для которых он действительно не будет иметь значения цвета линии, но я не уверен, что целевая аудитория вашего проекта состоит исключительно из таких людей.
— То есть в принципе это возможно, мы вас правильно поняли, Петров? — спрашивает Моровкаев.
Петров знает, что он двигался вместе с изображением.
«Скажем так, проще», — говорит он. — Линия, как таковая, может быть нарисована абсолютно любым цветом. Но чтобы получить красную линию, следует использовать только красный цвет.
— Петров, вы нас не путайте, пожалуйста. Просто вы сказали, что это возможно.
Петров молча проклинает свою болтливость.
— Нет, вы меня неправильно поняли. Я просто хотел сказать, что в некоторых, крайне редких ситуациях цвет линии не будет иметь значения, но даже тогда — линия все равно не будет красной. Видишь ли, она не будет красной! Она будет зеленой. А нужен красный.
Наступает короткая тишина, в которой отчетливо слышно тихое напряженное гудение синапсов.
— А что, если, — осенняя мысль произносит глубины, — нарисовать их синим цветом?
— Все равно не получится, — трясется Петров. — Если рисовать синим — получаются синие линии.
Снова тишина. На этот раз его прерывает сам Петров.
— А я пока не понял… Что вы имели в виду, когда говорили о линиях прозрачного цвета?
Морковаева смотрит на него снисходительно, как добрый учитель на отстающего ученика.
— Ну как объяснишь? .. Петров, ты что, не знаешь, что такое «прозрачный»?
— А что такое «красная линия», надеюсь тоже объяснять не надо?
— Нет, не надо.
— Вот. Ты рисуешь нам красные линии прозрачным цветом.
Петров на секунду замирает, обдумывая ситуацию.
— А как должен выглядеть результат, пожалуйста, опишите? Как вы себе это представляете?
— Ну да, петро-ой! — говорит Сидоряхин. — Ну, не будем… У нас есть детский сад? Кто специалист по красным линиям, морковь или ты?
— Просто пытаюсь уточнить для себя детали задания…
— Ну что не так-то? .. — в разговоре участвует Недосайцев. — Вы знаете, что такое красная линия?
— Да, но…
— А что такое «прозрачный», тебе тоже ясно?
— Конечно, но. ..
— Так что ты объяснишь-то? Петров, ну не будем опускаться до непродуктивных споров. Задача поставлена, задача ясна и ясна. Если есть конкретные вопросы, так спрашивайте.
«Ты профессионал», — добавляет Сидоряхин.
«Хорошо», Петров сдается. — Бог с ним, с цветом. А у вас есть что-то еще с перпендикулярностью? ..
— Да, — охотно подтверждает Морковьева. — семь линий, все строго перпендикулярно.
— Перпендикулярно чему? — уточняет Петров.
Морковаева начинает просматривать свои бумаги.
«Ух», наконец сказала она. — Ну как… все. Между собой. Ну или как там… не знаю. Я думал, это ты знаешь, что такое перпендикулярные линии, — наконец она.
— Конечно знает, — жульничает Сидорьин. — Мы здесь или не профессионалы? ..
— Перпендикулярно две линии можно, — терпеливо сказал Петров. — Все семь одновременно не могут быть перпендикулярны друг другу. Это геометрия, 6 класс.
Морковаева качает головой, прогоняя призрак давно забытого школьного образования. Несправедливые хлопают ладонью по столу:
— Петров, давайте без этого: «6 класс, 6 класс». Давайте будем взаимно вежливы. Мы не будем делать намеки и сползать на оскорбления. Поддержим конструктивный диалог. Здесь собрались не идиоты.
— Я тоже так думаю, — говорит Сидоряхин.
Петров делает бумажку.
«Хорошо», — говорит он. — Давай, я тебя рисую. Вот линия. Так?
Моровковаев одобрительно кивает.
«Нарисуй еще…» — говорит Петров. — Она перпендикулярна первой?
— Да, перпендикулярно.
— Ну вот видите! — радостно восклицает Морковьев.
— Подождите, это еще не все. Теперь рисуем третью… она перпендикулярна первой линии? ..
Задумчивое молчание. Не дожидаясь ответа, Петров отвечает сам себе:
— Да, она перпендикулярна первой линии. А вот со второй линией она не пересекается. Со второй прямой они параллельны.
Наступает тишина. Тогда Морковаева поднимается со своего места и, перестроив стол, входит в Петрова сзади, глядя ему в плечо.
«Ну…» неуверенно произносит она. — Возможно.
— Вот в чем дело, — говорит Петров, стремясь закрепить достигнутый успех. — Пока две линии, они могут быть перпендикулярны. Как только их станет больше…
— Могу ли я справиться со мной? — спрашивает Морковьев.
Петров дает ручку. Морковаева мягко проводит несколько неуверенных линий.
— А если так?..
Петров вздыхает.
— Это называется треугольник. Нет, это не перпендикулярные линии. К тому же их три, а не семь.
Морковаева сжимает губы.
— Почему они синие? — вдруг просится на вылет.
— Да, кстати, поддерживает Сидоряхина. — хотел я спросить себя.
Петров несколько раз моргает, глядя на рисунок.
«У меня синяя ручка», — наконец говорит он. — Я просто для демонстрации…
— Получается одно и то же, — уверенно говорит Петров.
— Ну как же? — Говорит глубин. — Как ты можешь быть уверен, если даже не пытался? Вы рисуете красным и видите.
— У меня нет с собой красной ручки, — признается Петров. — А вот вполне могу…
— А чего ты не приготовил, — говорит укризнарски Сидоряхин. — Я знал, что будет встреча…
— Совершенно точно могу вам сказать, — в отчаянии говорит Петров, — что в красном получается ровно то же самое.
— Вы сами нам сказали в прошлый раз, — парчит Сидоряхин, — что чертить красные линии нужно красным. Здесь я даже записал себя. А вы сами нарисуйте им синюю ручку. По-вашему, это красные линии?
«Кстати, да», — отмечает глубинка. — Я еще спрашивал тебя о синем. Что ты мне ответил?
Петрова неожиданно спасает леночку, с интересом изучая его рисунок со своего места.
«Кажется, я понимаю», — говорит она. — Вы сейчас не о цвете говорите, да? У вас есть об этом, как вы это называете? Перперотес-что-там?
— Перпендикулярность линий, да, — с благодарностью говорит Петров. — Это не связано с цветом линий.
«Все, ты меня окончательно запутал», — говорит глубина, переводя взгляд с одного участника собрания на другого. — Так с чем у нас проблемы? Цветом или перпендикулярностью?
Морковаева издает растерянные звуки и качает головой. Она тоже смутилась.
— И с тем, и с другим, — тихо говорит Петров.
«Ничего не понимаю», — говорит глубина, глядя на свои пальцы, затаившиеся в замке. — Есть задание. Вам нужно всего семь красных линий. Я понимаю, что будет двадцать! .. Но тогда их всего семь. Задача проста. Наши клиенты хотят семь перпендикулярных линий. Верно?
Морковьев кивает.
«И Сидоряхин тоже не видит проблемы», — говорит недра. — Я прав, Сидоряхин? .. Что ж. Так что же мешает нам выполнить задачу?
— Геометрия, — вздыхает Петров.
— Ну вы просто не обращайте на это внимание, и все! — произносит Морковьева.
Петров молчит, думая. В его мозгу рождались бы одна за другой колоритные метафоры, которые позволяли бы донести до окружающих сюрреализм происходящего, но как это было названо, все они, наслаждаясь словами, начинаются со слова «бля!» , Совершенно неуместно в рамках делового разговора.
Устав ждет ответа, несоответствия говорят:
— Петров, ты только ответь — можно или нельзя? Я понимаю, что вы узкий специалист и не видите общей картины. Но легко — провести каких-то семь линий? Два часа обсуждаем какую-то ерунду, не можем прийти к решению.
— Да, — говорит Сидоряин. — Вы только критикуете и говорите: «Невозможно! Невозможно!» Вы предлагаете нам свое решение проблемы! А то критиковать можно и дурака, извините за выражение. Ты профессионал!
Петров устал говорить:
— Ладно. Нарисую две гарантированно перпендикулярные красные линии, а остальные прозрачные. Они будут прозрачными, и их не будет видно, но я их нарисую. тебя это устраивает?
— Это нас устроит? — Моровков оборачивается к Леночке. — Да, мы удовлетворим нас.
— Только парочку — зеленых, — добавляет леночка. — А у меня тоже такой вопрос, можно?
— Можно ли одной линией изобразить в виде котенка?
Петров молчит несколько секунд, а потом спрашивает:
— Ну в виде котенка. Котенок. Наши пользователи любят животных. Было бы очень круто…
— Нет, — говорит Петров.
— А почему?
— Нет, я конечно могу нарисовать тебе кота. Я не художник, но могу попробовать. Только это будет не строчка. Это будет кошка. Линия и кошка — разные вещи.
— Котенок, — уточняет Моровкаев. — Не кошка, а котенок, такой маленький, милый. Кошки, они…
— Да еще, — встряхивает Петров.
«Совсем никак, да?..» — разочарованно спрашивает Леночка.
«Петров, ты бы хоть дослушал», — раздраженно говорят каустики. — не слышал, и уже говорю нет.
«Мысль я понял», не отрывая взгляда от стола, говорит Петров. — Нарисовать линию в виде котенка невозможно.
— Ну не надо тогда, — Разрешает Леночка. — И птичка тоже не получится?
Петров молча поднимает взгляд и дама все понимает.
«Ну, тогда не надо», — снова повторяет она.
Инджудас хлопает ладонью по столу.
— Так на чем мы остановились? Что мы делаем?
— Семь красных линий, — говорит Моровкаев. — Две красные, и две зеленые, а остальные прозрачные. Да? Я правильно понял?
Goodwire нет.0003
— Ой, — вспоминает Леночка. — У нас еще есть красный шарик! Скажи мне, ты можешь надуть его?
— Да, кстати, — говорит Морковьева. — Давайте и это тоже обсудим, чтобы дважды не собираться. — спрашивает Петров с удивлением.
«Он красный», — объясняет Леночка.
Петров тупо молчит, потухая кончиками пальцев. не так ли? Простой вопрос.
«Ну, — осторожно говорит Петров, — в принципе, я конечно могу, но…
— Хорошо, — кивает глубинник. — Съезди к ним, надуй. Путешествуя, если надо, отвлеки.
— Завтра можно? — спрашивает Моровкаев.
— Конечно, — отвечают пассажиры. — Думаю, проблем не будет… Ну что, теперь у нас все?.. Отлично. Продуктивно поработали… Всем спасибо и до свидания!
Петров несколько раз моргает, чтобы вернуться в объективную реальность, затем поднимается и медленно бредет к выходу.На выходе его ловит Леночка.
— Можно еще спросить? — Рыжая, — говорит Леночка. — Когда ты надуваешь мяч… Ты можешь надуть его в виде котенка? ..
Петров вздыхает.
«Я могу», — говорит он. — Я могу абсолютно все. Я профессионал.
Как исправить движение толкающей руки
Бен Брюстер
В 2019 году наш план состоит в том, чтобы разбить 25-30 наиболее распространенных механических дефектов, которые мы видим, и дать некоторое представление о том, как мы устраняем их с нашими спортсменами. . Это ни в коем случае не исчерпывающий список, и нельзя сказать, что эти подсказки или советы будут работать для каждого парня, но мы добились успеха в реализации этих рекомендаций с нашими парнями.
Итак, сегодня давайте обсудим, что такое «толкающее» движение руки. Толчок в этом случае относится к одному или (часто) к обоим из следующих:
#1: Локоть выходит за линию плеч в точке максимального внешнего вращения и продолжается до отпускания.
#2: Сгибание туловища вперед для выпуска мяча вместо продолжения вращения вокруг позвоночника во время выпуска, что приводит к аналогичному «толку» трицепса для выпуска мяча.
Взгляните на фото ниже, на котором Гаррет Ричардс вращается максимально наружу. Обратите внимание, что он держит локоть на одной линии с плечами как сверху вниз, так и спереди назад, при этом мяч лежит точно в плоскости вращения плеча (плоскость вращения — это желтая линия, соединяющая его плечи). . Если бы он толкал, , вы бы увидели, как локоть ползет вперед туда, где верхний красный «Х» , что указывало бы на то, что он не расслаблял руку в расслабленном состоянии и, следовательно, был бы вынужден использовать свой трицепс в гораздо большей степени, чтобы вытягивайте (толкайте) локоть для выпуска мяча, а не втягивайте его в горизонтальное приведение и внутреннее вращение, как это делает подавляющее большинство метателей высокого уровня.
Теперь давайте рассмотрим сгибание туловища вперед до освобождения. Я откопал эти гифки, когда у меня была эта проблема в старшей школе, и я отчаянно пытался ее понять. Обратите внимание, как эти три игрока MLB продолжают вращаться вокруг плоскости вращения плеча (черная линия) через расслабление, которая представляет собой плоскость, перпендикулярную углу их позвоночника.
В качестве альтернативы, эта картинка от Пола Наймана, сделанная более 12 лет назад, до сих пор остается одним из лучших изображений броска в плоскости вращения плеча, которые я когда-либо видел.
Вращение происходит перпендикулярно углу позвоночника. Кредит: Пол Найман….и это был я.
Это было тогда, когда я разогнался до 73 миль в час. Обратите внимание, как мое вращение , а не происходит перпендикулярно позвоночнику, и я заканчиваю бросок за счет этого наклона туловища вперед. Также обратите внимание, как это привело к тому, что я (человек с сильным наружным вращением плеча) даже не смог добиться полного разворота на 180 градусов из-за того, что я не выравнивал этот разворот в правильной плоскости вращения.
Таким образом, толкание не только лишает вас скорости, ограничивая вашу способность полностью использовать мощные горизонтальные приводящие мышцы и внутренние вращатели (трицепсы вместо грудных/широчайших), но и наиболее распространенную жалобу, которую мы слышим почти у каждого спортсмена, который попадает в паттерны толчков — дистальная боль в трицепсе, а иногда и медиальная боль в локтевом суставе.
«Самая частая жалоба, которую мы слышим почти от каждого спортсмена, который начинает толкаться, — это боль в дистальных отделах трицепса».
Я , а не , и говорю, что исправление этого недостатка предотвратит любые травмы рук (мы все знаем, что бросать бейсбольный мяч с силой — это играть с заряженным пистолетом, даже если вы максимально контролируете все факторы риска), просто то, что толчки, кажется, постоянно вызывают боли у многих спортсменов, у которых в противном случае их не было до того, как они попали в эту вредную привычку.
Но что вызывает движение толкающего рычага и можно ли это исправить? Давайте обсудим этот самый вопрос с некоторыми из наиболее распространенных причин (и решений), которые мы видели у наших спортсменов.
1. Слишком тяжелые утяжеления с мячом / плио-упражнениями Я впервые заметил это сам еще в 2014 году, когда пытался пройти стандартную процедуру плиокартера. При использовании 2- и 4-фунтовых плиокарных мячей я заметил, что моя рука защитно напрягалась в положении лежа, не позволяя мне расслабить переднюю часть плеча и рефлекторно стрелять из грудных и широчайших мышц. Скорее, по умолчанию мое тело с этой нагрузкой выбрасывало локоть вперед и вытягивало локоть через трицепс, чтобы бросить мяч.
Я видел, как это явление происходило больше раз, чем я могу сосчитать, когда я больше не использую 4-фунтовые мячи для бросков для любого из моих спортсменов или 2-фунтовые мячи для юных спортсменов. Даже со спортсменами старшего возраста я по-прежнему слежу за каждым броском мяча весом 2 фунта, который они делают, и прерываю его, если замечаю, что они не могут расслабиться в положении лежа и держать локоть за линией плеч при максимальном наружном вращении.
Тяжелые мячи имеют свое место, как я уже писал в прошлом, но вы поймете, что слишком тяжелые , как только более чистая траектория движения руки начнет превращаться в толкающее движение руки.
«Вы поймете, что становитесь слишком тяжелым, как только более чистая траектория движения руки начнет превращаться в толкающее движение руки»
Решение: будьте очень избирательны в использовании мячей весом более 1 фунта для питчеров старшего школьного и студенческого возраста (я обнаружил, что 2 фунта подходят для большинства этих парней при субмаксимальных усилиях в упражнениях с движением рук). ), и полностью избегайте 2 фунтов или выше для юных питчеров.
2. Дергание мяча через тело на плио-тренажерах
Еще одна распространенная причина развития этой привычки на плиокарных тренажёрах – стоять слишком близко к стене и пытаться ударить по ней прямо перед собой. Это приводит либо к разрезанию мяча, либо к тому и другому.
Я расскажу об этом более подробно здесь:
Одно решение : подумайте о вращении заднего плеча через мишень и отпустите руку туда, где она будет естественно двигаться, чтобы достичь этого (мяч должен удариться о стену). слегка руку сбоку от мишени). Рассмотрим этот снимок экрана, на котором Джейк Арриета демонстрирует эту концепцию ниже. Вы можете попробовать пометить стену плиокарной ленты вертикальной полосой ленты и знаком «Х». Убедитесь, что вы не просто меняете толчок в направлении «X» , и фактически поверните плечи через цель . Кроме того, может помочь отступление от стены на несколько дополнительных футов.
Это происходит на всех уровнях, но особенно на молодежном уровне. «Просто наносить удары» — плохой сигнал, если мозг спортсмена интерпретирует его как 9.0433 Мне лучше стать как можно более линейным и бросить дротики, чтобы убедиться, что тренер больше не накричит на меня за то, что я провожу отбивающего . Поддержание подачи на линии — это баланс резкого, своевременного вращения, которое сохраняет направление к цели , не прибегая к наклонам туловища вперед и толканию мяча (решение этой проблемы движением на низком уровне).
Можно поддерживать доставку в рабочем состоянии и при этом иметь высокоэффективную ротацию. Придирайтесь к механике Керри Вуда сколько хотите, он сделал эту часть исключительно хорошо. Источник: МЛБ Одно решение: Хотя существует множество возможных решений, и не на каждого спортсмена отрицательно повлияет ударный бросок, мы видели, что длинный бросок — отличный способ потренироваться в этом. Используя ограничение по расстоянию, он поощряет завершающий удар с высоким намерением (поскольку толкание приведет к заметно меньшему расстоянию бросков), в то же время побуждая эти броски оставаться на линии (поскольку немедленная обратная связь будет очевидна, если мяч будет бежать). или разрезает на 20 футов в обе стороны от цели). Эта немедленная обратная связь и сочетание ограничений по расстоянию и направлению в одном — основная причина того, почему длинный бросок так невероятно эффективен для многих (но не для всех) спортсменов.
Еще одна причина действия толкающей руки или линейного финиша — неспособность удерживать туловище закрытым при приземлении. Это приводит к линейному финишу, который, как мы обсуждали ранее, имеет тенденцию идти рука об руку с толкающим действием руки. Когда плечи приземляются полностью открытыми, броску некуда двигаться, кроме как закончить линейно, как вы можете видеть из следующего ролика с одним из оригинальных механиков нашего удаленного спортсмена:
Одно решение : держать плечи сомкнутыми при приземлении и улучшить разделение бедер и плеч — это тема для отдельного поста, но достаточно сказать, что если вы сможете улучшить это соотношение, у руки будет больше шансов оставаться в правильном положении. при вращении туловища и при выпуске мяча. Одним из упражнений, которое мы используем со многими из наших спортсменов, является перекат, хотя мы не прописываем его каждому спортсмену в первую очередь из-за индивидуальных анатомических различий бедра.
5. Компенсация текущей или предыдущей травмы Особенно сложной причиной действия толкающей руки является механическая компенсация из-за текущей или предыдущей травмы. Ряд структур испытывает напряжение при вращении туловища, откидывании назад и внутреннем вращении в освобождение. Чтобы рука «позволяла» этому движению происходить и стрелять в этих положениях, мозг должен верить, что ткани смогут справиться с этими заданными нагрузками при этих конкретных углах сустава. Очень часто спортсмены могут получить травму сухожилия бицепса, верхней губы, вращательной манжеты плеча или медиальной части локтя и вернуться «допущенными» к броску, но с измененным движением руки.
Это чаще встречается у спортсменов, которые проводят длительный период времени, пытаясь преодолеть эти травмы, или которые спешат вернуться после травмы, поскольку более вероятно, что они выстраивают модели, которые компенсируют травму, чтобы минимизировать боль и /или стресс в этой области. Таким образом, разорвать порочный круг может быть непросто, если вы создали плохие модели поведения.
Отведение руки назад на одной линии с плечами нагружает ряд важных структур. Компенсация, чтобы избежать этого положения, может произойти во время или после травмы. Одно решение: следите за тем, чтобы не слишком быстро продвигаться по реабилитационным протоколам или упражнениям по реабилитации рук. Сосредоточьтесь на том, чтобы выполнять их правильно и в полном диапазоне движения. Когда вы вернетесь к броскам, сосредоточьтесь на качестве бросков, а не просто на быстром увеличении интенсивности, и, если есть заметный блок тканей, устраните его, прежде чем грубая сила проложит вам путь через реабилитацию и создаст еще больше вредных привычек.
6. Ограничение тканей, препятствующее плавному закладыванию мяча назад
Подобно № 5, хотя и не обязательно в результате травмы, ограничения тканей часто могут создавать очень реальные ограничения для позиций, в которых может работать метатель. Довольно часто толкающие движения рук идут рука об руку с одной из следующих областей, которые являются чрезмерно напряженными / тонизированными / плотными / фиброзными, перечисленными в нашем наблюдаемом порядке распространенности:
Большая грудная / малая грудная / подключичная несовершеннолетний, вероятно, самый большой преступник здесь. Приступая к этому с помощью целенаправленной мануальной терапии или работы с партнером, или работая над этим со штангой в одиночку (видео ниже), вы можете изменить правила игры. Не упускайте из виду и подключичную мышцу – липкое соединение может зафиксировать ключицу в нижнем положении и предотвратить ее вращение или чистое поднятие, чтобы обеспечить наклон лопатки назад (важная часть отведения назад). Напряженная подключичная мышца (выделена синим цветом), а также малая грудная мышца и длинная головка трицепса (показаны) могут препятствовать правильному движению лопатки и ключицы, вызывая толчок.Давайте посмотрим на некоторые динамические движения лопатки (к сожалению, в этом приложении я не смог выделить бросковое движение). Во-первых, давайте посмотрим на вращение лопатки вверх, необходимую часть движения рук (и вообще для подъема над головой).
Обратите внимание, как ключица должна подниматься вместе с лопаткой. Малая грудная и подключичная мышцы выступают против этого движения. Если бы мы могли видеть внешнее вращение при абдукции на 90 градусов (аналогично горизонтальному положению), вы бы увидели, что ключица также должна вращаться, чтобы лопатка могла наклоняться назад во время горизонтального положения. Далее давайте рассмотрим отведение/приведение лопатки (т.е. протракцию/ретракцию). Опять же, обратите внимание, как малая грудная мышца (показана) прямо противостоит втягиванию.
Предотвращение уплотнения, укорочения и фиброза этих тканей невероятно важно для поддержания чистого и свободного движения руки (см. Йордано Вентура ниже).
Превосходное качество ткани является мощным фактором доступа к легкому и неограниченному диапазону движений. Видео предоставлено: MLB Верхний трапециевидный механизм Это несколько нелогично, но мы видели проблемы, когда сжатые, тугие верхние трапеции не только приводили к тому, что локоть поднимался немного выше уровня плеча во время траектории руки, но и предотвращали чистый и расслабленный отдых. Это можно решить с помощью ряда подходов, включая мануальную терапию, самостоятельное миофасциальное высвобождение или SMR (видео ниже) и сухое иглоукалывание. Если вы принадлежите к числу спортсменов, доминирующих в верхней ловушке, это видео объясняет основы того, как отрегулировать технику подъема, чтобы перестать усиливать этот шаблон.
Эти две мышцы также могут создавать некоторые проблемы, вызывая толкающее движение руки. Обе растянуты при максимальном внешнем вращении, поэтому чрезмерное напряжение в любой области может помешать локтю оставаться на линии плеч.
При максимальном расслаблении широчайшие и трицепсы (длинная головка) растягиваются.Что еще более важно, широчайшие следует рассматривать с точки зрения качества ткани, так как это также может привести к плохому движению лопатки. Мы используем ряд специальных упражнений с партнером и самостоятельной миофасциальной релаксацией с нашими удаленными спортсменами, чтобы конкретно воздействовать на эти две области.
Вы можете увидеть несколько вариантов самостоятельного миофасциального расслабления, которые мы используем с нашими удаленными спортсменами, ниже:
К сожалению, это расслабление на самом деле представляет собой сгибание локтя, маскирующееся под расслабление/внешнее вращение, поэтому это, как правило, не приводит к измеримым улучшениям производительности, когда спортсмен «добивается» расслабления таким образом.
Вернемся к «толкающему» броску Дениса. Если бы это был настоящий откат, у него было бы более 225 градусов, когда его предплечье выходит далеко за параллель. Это «ложный» лайбэк. Одно решение: вместо того, чтобы вызывать внешнее вращение и отведение назад, выбрасывая локоть вперед, попробуйте воздействовать на окружающие мягкие ткани, которые могут способствовать плохому отведению (как указано в №6).
