красный, желтый, синий и белый рисунок, солнце, республика, флаг, кирибати, HD обои
красный, желтый, синий и белый рисунок, солнце, республика, флаг, кирибати, HD обоиВыберите разрешение и загрузите эти обои
PC(720P, 1080P, 2K, 4K,8K):
- 1366×768
- 1920×1080
- 1440×900
- 1600×900
- 1280×800
- 1024×768
- 1280×1024
- 1536×864
- 1680×1050
- 1280×720
- 1360×768
- 360×640
- 2560×1440
- 2560×1080
- 1920×1200
- 1280×768
- 1024×600
- 800×600
- 1364×768
- 320×570
- 3840×2160
- 7680×4320
iMac:
iMac 21.5″ LED-backlit 1080P:
1920×1080
iMac 21.5″ Retina 4K:
4096×2304
iMac 27″ Retina 5K:
5120×2880
MacBook:
MacBook Air 11.6″:
1366×768
MacBook Air 13″, MacBook Pro 15.
4″:1440×900
MacBook Pro 13.3″:
1280×800
MacBook Pro 15.4″ Retina:
2880×1800
MacBook Pro 16″:
3072×1920
MacBook Pro 17″:
1920×1200
MacBook Pro 13.3″ Retina, MacBook Air 13″ Retina, MacBook Air 13.3″(2020, M1):
2560×1600
Двойной монитор:
- 2732×768
- 3840×1080
- 2880×900
- 3200×900
- 2560×800
- 2048×768
Тройной монитор:
- 4098×768
- 5760×1080
- 4320×900
- 4800×900
- 3840×800
- 3072×768
Четырехместный монитор:
- 2732×1536
- 3840×2160
- 2880×1800
- 3200×1800
- 2560×1600
- 2048×1536
iPhone:
iPhone 2G, iPhone 3G, iPhone 3GS:
320×480
iPhone 4, iPhone 4s:
640×960
iPhone 5, iPhone 5s, iPhone 5c, iPhone SE:
640×1136
iPhone 6, iPhone 6s, iPhone 7, iPhone 8:
750×1334
iPhone 6 plus, iPhone 6s plus, iPhone 7 plus, iPhone 8 plus:
1242×2208
iPhone X, iPhone Xs, iPhone 11 Pro:
1125×2436
iPhone Xs Max, iPhone 11 Pro Max:
1242×2688
iPhone Xr, iPhone 11:
828×1792
iPhone 12 mini, iPhone 13 mini:
1080×2340
iPhone 12, iPhone 12 Pro, iPhone 13, iPhone 13 Pro, iPhone 14:
1170×2532
iPhone 12 Pro Max, iPhone 13 Pro Max, iPhone 14 Plus:
1284×2778
iPhone 14 Pro:
1179×2556
iPhone 14 Pro Max:
1290×2796
Android:
- 720×1280
- 1080×1920
- 480×854
- 480×800
- 540×960
- 600×1024
- 800×1280
- 1440×2560
- 320×480
- 1080×1812
- 1080×1800
- 720×1208
- 375×667
- 320×568
- 1440×2960
- 1080×2160
iPad:
iPad, iPad 2, iPad Mini:
768×1024, 1024×768
iPad 3, iPad 4, iPad Air, iPad Air 2, 2017 iPad, iPad Mini 2, iPad Mini 3, iPad Mini 4, 9.
7″ iPad Pro:2048×1536, 1536×2048
10.5″ iPad Pro:
2224×1668, 1668×2224
11″ iPad Pro:
2388×1668, 1668×2388
12.9″ iPad Pro:
2732×2048, 2048×2732
10.9″ iPad Air:
2360×1640, 1640×2360
10.2″ iPad:
2160×1620, 1620×2160
8.3″ iPad mini:
2266×1488, 1488×2266
Surface & Android планшеты:
- 2736×1824
- 2048×1536
- 1024×600
- 1600×1200
- 2160×1440
- 1824×2736
- 1536×2048
- 600×1024
- 1200×1600
- 1440×2160
Ключевые слова обоев:
- красный
- желтый
- синий и белый рисунок
- солнце
- республика
- флаг
- кирибати
Лицензия:
Некоммерческое использование, DMCA Связаться с нами
org/ImageGallery»>
org/ImageObject»>
4000x2667px синий и желтый флаг, флаг, герб, украина, HD обои
org/ImageObject»>
3000x1929px флаг, аргентина, синий, белый, HD обои
org/ImageObject»>
1920x1080px красные, синие и белые волны абстрактные обои, флаг, россия, символы, лента, триколор, HD обои
org/ImageObject»>
1920x1080px горы, деревья и морские волны живописи, красные и белые горы иллюстрации, японский, солнце, рисунок, аннотация, HD обои
org/ImageObject»>
3840x2160px синий, желтый, чирок и красный абстрактный рисунок, стиль материала, Android L, HD обои
org/ImageObject»>
1920x1200px Флаг восходящего солнца, старый японский флаг, цифровое искусство, 1920×1200, Япония, флаг, восходящее солнце, HD обои
org/ImageObject»>
1920x1200px синий рисунок, простой, простой фон, минимализм, чертежи, HD обои
org/ImageObject»>
1920x1080px желтый, красный и синий флаг живопись, Эстелада, флаг, HD обоиЦвет для чайников. Обширное руководство для начинающих. | by Anton Guk | Дизайн-кабак
Эта статья основана на книге “Искусство цвета” Иоханнеса Иттена и еще бесчисленном количестве различных статей о теории цвета. Тут я попытался сделать “обезжиренную” версию этих знаний, для более легкого понимания материала. Статья подойдет не только дизайнерам, но и всем людям, которые хотят научится понимать и работать с цветом. В статье вы узнаете о физических свойствах цвета, почему мы воспринимаем его таким, что он может значить и как составлять гармоничные схемы.
Дисперсия света
Исаак Ньютон один из первых кто смог разложить белый солнечный свет на цветовой спектр — позднее это назвали “Дисперсией света”.
Опыт заключался в следующем: он пропускал солнечный свет через призму. В ней луч света расслаивался на цвета и выводился на экран.
Обложка альбома группы Pink Floyd “Dark Side of the Moon», отображающая дисперсию света.Цвета которые выводились называются спектральными или проще — чистые цвета. Это красный, оранжевый, желтый, зеленый, синий и фиолетовый.
Интересный факт, оказывается, количество цветов в радуге, зависит от страны проживания. Жители Китая считают, что в радуге пять цветов. Для жителей США типичным ответом будет шесть цветов, в то время как жители России насчитывают их семь (+голубой). На самом деле в радуге собран весь спектр, но мы можем увидеть только некоторые из них.
Если все эти цвета пропустить обратно через собирательную призму, то мы опять получим белый цвет.
Дополнительные цвета
Если мы соберем красный + оранжевый + желтый в один цвет, и зеленый + синий + фиолетовый в другой, а потом смешаем два получившихся цвета то получим белый.
(красный + оранжевый + желтый) + (зеленый + синий + фиолетовый) = белый
Даже если мы смешаем только отдельные противоположные цвета красный + зеленый, оранжевый + синий, желтый + фиолетовый то в результате получим белый.
Два цвета, объединение которых даёт нам белый цвет, называются дополнительными цветами.
Пример: Если мы удалим из спектра один цвет, к примеру красный и с помощью линзы соберем оставшееся цвета: оранжевый + жёлтый + зеленый + синий + фиолетовый, то результатом у нас будет зеленый цвет. Потому что зеленый является дополнительным цветом по отношению к удалённому нами красному. Почему именно такие соотношения “зеленый — красный” расписано ниже.
Вычитаемые цвета
Если перед лучом света поставить фильтр который пропускает только синий цвет, а за ним фильтр пропускающий только красный цвет, то оба фильтра вместе не пропустят свет и дадут чёрный цвет или темноту.
Потому что синий фильтр пропускает только синий цвет, а красный фильтр в свою очередь поглощает все, кроме красного (который уже был поглощен синим фильтром).
Поглощаемые в физическом эксперименте цвета называются также вычитаемыми.
Параметры цвета
- Тон / Hue — это то, что мы имеем в виду, говоря «цвет». Синий, красный, зеленый, оранжевый, фиолетовый и тд.
- Насыщенность / Saturation — параметр цвета, характеризующий степень чистоты цветового тона.
- Яркость / Brightness — обозначает степень отличия цвета от белого или черного.
Что такое RGB, CMYK, HEX и чем они отличаются
RGB (Red, Green, Blue) — аддитивная (сложение) цветовая модель. Основные цвета которой красный, зеленый и синий. Это значит, что при сложении всех цветов у нас получится белый. Такая модель используется во всех электронных устройствах. Записывается в виде: rgb(0,0,0), каждый из цветов может варьироваться от 0 до 255 включительно, где (0,0,0) — черный цвет, (255,255,255) — белый.
Дополнительно может добавляться четвертый параметр — аlpha канал, который означает насколько прозрачен цвет. Alpha канал может принимать значения от 0 до 1, к примеру rgba(31,104,2, 0.8).
HEX — это RGB в шестнадцатеричной системе. Выглядит таким образом #102945, первые две цифры отвечают за красный цвет, вторые за зеленый и третьи за синий. Каждый символ может принимать значения: 0,1,2,3,4,5,6,7,8,9,a,b,c,d,e,f. Где #000000 — черный цвет, а #ffffff — белый.
CMYK (Cyan, Magenta, Yellow, Key color) — субтрактивная (вычитание) схема формирования цвета. Состоит из голубого, пурпурного, жёлтого и ключевого — черного цвета. Эта модель используется в полиграфии при цветной печати. Бумага, как и все материалы, отражает свет, поэтому считают, какое количество света отразилось от поверхности. Несмотря на то, что чёрный цвет можно получать смешением в равной пропорции пурпурного, голубого и жёлтого красителей, по ряду причин (чистота цвета, переувлажнение бумаги, стоимость и др.
) такой подход неудовлетворителен, поэтому используют отдельно черный цвет.
Почему мы видим цвета такими?
Световые волны сами по себе не имеют цвета. Цвет возникает лишь при восприятии этих волн человеческим глазом и мозгом.
Цвет предметов возникает, главным образом, в процессе поглощения волн. Желтый сыр выглядит желтым потому, что он поглощает все остальные цвета светового луча и отражает только желтый. Когда мы говорим: «этот сыр желтый», то мы на самом деле имеем в виду, что молекулярный состав поверхности сыра таков, что он поглощает все световые лучи, кроме желтого. Сыр сам по себе не имеет никакого цвета, цвет создаётся при его освещении.
Если красная бумага (поверхность, поглощающая все лучи кроме красного) освещается зелёным светом, то бумага покажется нам чёрной, потому что зелёный цвет не содержит лучей, отвечающих красному цвету, которые могли быть отражены нашей бумагой.
Сам цвет не выражает нечего. Его содержание определяется контекстом.
Значение цвета может быть определено только с помощью его отношения к другому цвету. Если изобразить светлую фигуру на белом фоне, и эту же фигуру на черном, то на белом фоне она кажется темнее, производя впечатление лёгкого нежного тепла. На чёрном же становится чрезвычайно светлым и приобретает холодный, агрессивный характер.
Согласно данным одного из исследований, персональные предпочтения, опыт, воспитание, культурные различия и контекст зачастую искажают эффект, который оказывают на нас отдельные цвета.
Пользователи не понимают нашего цветокодирования. Желтый значит «веселый» для вас, но для для других это может значить «не здоровый» или «блевотный». Каждый человек воспринимает цвета очень субъективно и зависит это только от его контекста. Он любит одни цвета, и ненавидит другие. И это в значительной степени непредсказуемо. Вы не сможете угадать.
Цвет не является вербальным или рациональным. Он контекстен и эмоционален. Цвет — сильный инструмент, но сам по себе он не имеет смысла.
Отличная статья про желтый цвет в кино, если вам хочется больше узнать на реальных примерах, о том как именно контекст влияет на значение цвета.
Когда люди говорят о цветовой гармонии они полагаются исключительно на субъективные чувства, в то время как понятие цветовой гармонии является объективной закономерностью. Гармония — это равновесие, симметрия сил. Наши глаза требуют и поражают комплиментарные цвета (противоположные, дополнительные) создавая этим равновесие. Нейтральным цветом считается серый, наш глаз не создает с ним ни какого дополнительного цвета.
Для того что бы создавать гармоничные сочетания, были разработаны различные системы порядка цветов. Это цветовой круг и треугольники для цветов (изображение ниже). Противоположные цвета в этом круге являются дополнительными.
Цветовой круг по Иоханнесу Иттену (1961)Композиционные схемы
Для цветовой композиции важно количественное отношение цветов. Можно сделать общее заключение, что все пары дополнительных цветов, все сочетания цветов в двенадцатичастном цветовом круге, которые связаны друг с другом через равносторонние или равнобедренные треугольники, квадраты и прямоугольники, являются гармоничными.
Эти фигуры можно вращать в пределах круга, все сочетания будут гармоничными.
Существует семь типов цветовых контрастов:
- Контраст по тону.
- Контраст светлого и тёмного.
- Контраст холодных(синий, фиолетовый) и тёплых(оранжевый, красный, желтый) цветов. (Зеленый цвет может относится и к теплым и к холодным цветам, в зависимости от того, какого цвета в нем больше, желтого или синего).
- Контраст дополнительных цветов (противоположные в круге Иттена).
- Симультанный контраст — это создание иллюзии дополнительного цвета на соседнем оттенке.
- Контраст цветового насыщения (один цвет: яркий, а второй блеклый).
- Контраст количества цвета по соотношению к другому цвету.
Ниже описан лайфхак по выбору цвета от Лауры Элизабет. Всю статью можно прочитать тут.
Выбор основного цвета
В нашем распоряжении имеется 10 миллионов цветов, но нам необходимо выбрать всего один. Этот цвет будет основным для нашего бренда.
Необходимо обосновывать выбор цвета. Несколько советов, как выбрать основной цвет:
- Используйте то, что у вас есть. Если у клиента уже есть логотип с установленным цветом, то обычно это и будет начальный цвет.
- Ликвидируйте цвета ваших конкурентов. Если у одного из ваших сильных конкурентов есть свой фирменный цвет бренда, то не нужно его копировать. Найдите цвета конкурентов, и удалите их из собственных цветовых схем.
- Подумайте о вашей целевой аудитории. Цвета для сайтов похоронного бюро и детского сада, скорее всего, должны очень отличаться. Подумайте, кто будет использовать сайт, и как вы хотите, чтобы они его воспринимали.
- Но не становитесь заложником стереотипов. Если вы разрабатываете сайт для молодых девушек, вы не должны использовать розовый. Избегайте клише, чтобы завоевать доверие.
- Играйте в «слова». Если вы топчитесь на месте, запишите все слова, которые вы связываете с бизнесом клиента. Подбирайте ассоциации, пока не дойдете до самых простых вещей, которые можно ассоциировать с цветом.
Подбирайте ассоциации, пока не дойдете до самых простых вещей, которые можно ассоциировать с цветом.Вам нужно выбрать чистый цвет, такие как красный, синий, зеленый, голубой, розовый и тд.
Далее перейдите на сайт Dribbble или Designspiration и нажмите на “Colors”, перед вами появится палитра цветов.
Цвета на сайте http://designspiration.net/Выберете более подходящий оттенок вашему проекту. Для свежего и энергичного бренда, вам понадобятся более светлые оттенки. Для корпоративных серьёзных сайтов следует выбрать менее яркие оттенки.
Выберите оттенок, и посмотрите все высветившиеся сайты, чтобы увидеть, как наш цвет использовали другие дизайнеры. После этого вы должны выбрать оттенок с помощью пипетки на понравившейся работе. Так у нас уже будет выбран основной цвет!
Создание палитры
Большинство палитр имеет гораздо больше цветов, чем вам вообще когда-нибудь потребуется, особенно учитывая, что нам нужно добавить, в среднем, три нейтральных цвета к каждой схеме.
Если вы попытаетесь добавить пять или больше нейтральных цветов, то получится бардак. Всё что вам нужно это два цвета:
- Основной цвет (его мы уже выбрали)
- Цветовой акцент (мы вернёмся к этому чуть позже)
- Белый (нейтральный)
- Темно-серый (нейтральный)
- Светло-серый (нейтральный, необязательно)
Как найти цветовой акцент
Перейдите на сайт Paletton, введите свой цвет в специальное поле (внизу слева). И выберете одну из цветовых схем. Если вам совершенно не нравится, что получается, можете нажать на кнопку “randomize” и выбрать другие похожие оттенки.
Как найти серые оттенки
Для большинства веб-проектов, я считаю нужным использовать всего два оттенка серого: светло серый и тёмно серый. И вам придётся использовать их много. Тёмный оттенок обычно используется для текста, а светлый, чтобы создавать границы со всем белым (обычно для фона).
Чтобы получить гармоничный серый цвет по методу Эрики, нам нужно выбрать два стандартных серых цвета.
Затем выполните следующие действия:
- Создайте две формы и залейте их #424242 и #fafafa .
- Создайте слой-заливку поверх этих двух фигур.
- Измените её цвет на основной цвет.
- Установите режим смешивания на “Overlay”, а непрозрачность установите в промежутке от 5 до 40% .
- Откройте палитру и скопируйте получившиеся значения.
Цветовая схема готова!
Как применять цветовую схему
Для начала создайте дизайн с помощью серых блоков. Только потом начните его разрисовывать.
Основной цвет используется как на больших фигурах, так и на иконках.
Акцент, выгодно выделяется на фоне основного цвета. Он используется в очень малых областях — кнопках и иконках. Чем меньше вы используете этот цвет, тем больше он будет выделяться.
Тёмно серый цвет мы используем для текста, логотипов и очертания значков. (Не забудьте проработать цвета для иконок — это очень влияет на общую картину).
Белый и светло серый цвета используются как фон.
Теперь, когда вы знакомы с основами, начните составлять собственные палитры и схемы, эксперементируйте и практикуйтесь и тогда, у вас все точно получится!
- http://paletton.com/ — цветовой круг для составления палитр
- https://color.adobe.com/ru/create/color-wheel/ — цветовой круг для составления палитр
- https://coolors.co/ — отличный генератор случайных палитр
- http://colorhunt.co/ — подобранные цветовые палитры
- https://material.google.com/style/color.html — основные material цвета
- https://www.materialpalette.com/blue/yellow — составление material палитр на основе 2 цветов
- http://material.colorion.co/ — составленные палитры в стиле материал
- http://www.flatuicolorpicker.com/all — цвета в стиле flat
- http://swisscolors.net/ — подобранные цвета в швейцарском стиле
- http://www.gradients.io/ — приятные градиенты
- http://uigradients.com/ — подобранные градиенты
- http://hslpicker.com/ — удобный конвертер цветов
красно-синих и желтых (золотых) флагов
| B W | Б Д | З Ш | Р Б | Р Б |
| Р Г | П Ш | Р Д | Б Б Д | Б Ш Б |
| Б Ш Г | Б Ш Д | Г Б Д | Г Б Д | Г Ш О |
| Р Б Д | Р Б Д | Р Г Б | Р Г Д | Р Ш Б |
| П Ш В | Р Ш З | Вт О Д | Б Б Ш Д | Б Г Б Ш |
| Б Г Б Д | В З Ш Ж | Б Г Ш О | Р Б Ш Д | Р Ш Б Б |
| Р Б Г Ш | Р Б Г Д | П В Ш Ж | R G B W | Р Г Б Ж |
| Р З Ш Ж | Р Г О Д | Р Б З Ш Ж | Р Б Ш Б Ж | R B G W B Y |
| @ | А | Б | С | Д | Е |
| Ф | Г | Х | я | Дж | К |
| Л | М | Н | О | Р | В |
| Р | С | Т | У | В | Вт |
| Х | Д | З | # | ||
Ощущение синего… и желтого, и красного, и белого – Бескрайнее
Цвет – одна из самых весомых наших метафор.
Мы понимаем это биологически, социологически, исторически или просто суеверно, утверждает Филип Коннор Финн.0011
«Самые чистые и вдумчивые умы — это те, кто больше всего любит цвета». Джон Раскин
Черный кот заглянул мне в глаза и не отпускает. Он сидит на внутренней стороне подоконника, а за его спиной на стене намазаны образцы голубого — один успокаивающий, другой живой, третий насыщенный. В этом районе единственное, что краснее кирпичей, — это спортивные машины. Дороги с тем же успехом могли быть вымощены золотом. Опадающие листья бывают коричневыми, желтыми и зелеными.
Я прогуливаюсь по району, который не могу себе позволить, и замечаю цвета, потому что я только что закончил две книги на эту тему, которые заставили меня пошатнуться: Мэгги Нельсон Bluets – 240 статей о ее любви к цвету синий — и Белая книга Хан Канга — 65 коротких произведений, в которых стихи, эссе и автобиография смешаны, о старшей сестре рассказчика, которая прожила всего два часа.
Что это за книги, как их определить? Являются ли они дискурсами, полемикой, исследованием цвета? Не совсем. Что у них обоих больше всего общего, так это своего рода поэзия и навязчивая идея; хотя одержимость — слишком холодное слово, потому что оба автора глубоко заботятся о своих цветах. Они не пытаются изменить наше — читательское — отношение к цвету или даже сказать что-то особенное о цвете, а только описать свое отношение к нему.
Это не столько биографии цвета , сколько мемуары с по цвета.
Тогда это не история и не наука, это автобиография и это любовь.
Назовем их любовными письмами к цвету.
Да, назовем их любовными письмами и покончим с этим.
«Предположим, я влюблюсь в цвет» начинается Bluets, Культовый хит Мэгги Нельсон 2009 года, выпущенный в Великобритании после ее прорывных мемуаров, Аргонавты .
Мэгги Нельсон
Книга, которую, как она утверждала, писала годами – как, наверное, и все книги, – «Блютс» в конце концов была начата после двух травмирующих событий: разрыва отношений с так называемым Принцем Синих и травмы близкий друг, из-за которого она стала инвалидом.
Это навязчиво красивая, глубоко личная история. Наряду с философским исследованием цвета есть повествовательные нити, пропитанные собственной жизнью Нельсона: люди, места, секс, разочарование, надежда, мечты и, в конечном счете, потеря.
«Весной, — пишет Хань Кан, — когда я решил написать о белых вещах, первое, что я сделал, это составил список.» Для Хань Канга белый означает соль, снег, лед, луну, рис, волны , чистый лист. Это также означало пеленки, пеленку для новорожденного и саван. Включены также менее белые вещи — белая птица, белая собака, белые волосы — которые приближают нас к ее личному восприятию цвета. Цвет — одна из самых весомых наших метафор, одновременно запрограммированный биологический символ и социологический и исторический ориентир, но неудивительно, что Bluets и Белая книга полна вещей : мы знаем цвета через вещи.
Холодный октябрьский день в северном пригороде Лондона, и я оставил синее и белое позади и вместо этого столкнулся с черным.
Я достиг вершины холма и остановился перевести дух. Я тихо поздравлял себя с тем, что заметил зажигание уличных фонарей, когда заметил движение в спокойном районе. Свет в доме на углу был оставлен включенным, а внутри была красивая пустая комната. Сначала я заметил его пустоту, а затем образцы цвета на стене. Мое зрение сузилось, и только тогда я увидел черную кошку, сидящую на подоконнике и смотрящую на меня.
Когда-то у меня был собственный черный кот. Он прыгнул в окно нашей гостиной, и я мгновенно влюбилась в него десятилетним ребенком. Я назвал его Бродягой, потому что это звучало так, как будто у него будет собственное телешоу и он будет решать проблемы таких маленьких мальчиков, как я, по всей стране. Тем временем моя мать сидела на кухне и постукивала ногой. Знаете, как говорят, что животные чувствуют страх? Что ж, в случае с моей матерью я тоже мог. И от нее воняло. Ей никогда не было комфортно рядом с животными, и в то время я понятия не имел, чего ей стоило спокойно сидеть и позволять мне играть с домашним животным, о котором я так мечтал.
Я также понятия не имею, чего ей стоило сидеть и молчать, когда она должна была знать, что черный кот, который однажды прыгнул в окно, однажды снова выпрыгнет из него.
Праулер был для меня целым миром за тот час, что он был моим, прежде чем он исчез и больше не вернулся. Однако он был важен для меня еще долго после этого: он стал символом того, что могло бы быть, если бы моя жизнь была другой, если бы моя мать была другой, если бы I была другой.
Может быть, это было потому, что я присматривался к краскам мира, а может быть, это было потому, что я только что прочитал эти воспоминания сквозь цвет, но когда я заметил на подоконнике черного кота, чей прыжок на этот выступ привлек мое внимание, он вернул меня в тот час, когда у меня был свой собственный. Когда наши взгляды каким-то иррациональным образом встретились, я подумал не только о том, место ли этому коту в доме, но и о том, не нашел ли наконец дом сам Праулер. Или, вернее, маленький мальчик во мне задавался вопросом, нашел ли он меня снова.
Потому что у всех нас есть отношения с цветом, и эти отношения формируются не только природой и обществом, но и опытом и памятью. Именно тогда я понял, что человек знает цвет не объективно или определенно, а лично.
Фото Натана Райли
Черная кошка несет большой багаж: одни говорят, что им повезло, другие наоборот; в некоторых культурах дама с черной кошкой будет иметь много женихов, в других они являются символом зла или замаскированных ведьм; в Плимут-Рок любой, кто пойман с черной кошкой, будет сурово наказан или даже убит. Но черный кот означал для меня нечто совершенно иное и уникальное, его «черность» и его «кошачий характер», и особенно пересечение этой диаграммы Венна навсегда названо в честь кота, который никогда не был моим.
Когда мы встречаем человека, мы замечаем, что у него каштановые волосы, а глаза зеленые… а потом перестаем замечать. Вещь имеет цвет. Или вещь становится своим цветом. Измените цвет чего-либо, и мы изменим не только его внешний вид, но и саму его сущность, и наше отношение к нему.
Книжка-раскраска нас обманула: контуры неправильные, мы не объект , а цвет. Цвет не в мире, это это мир.
Цвет окружает наш мир, он настолько внутренне присущ, настолько вездесущ, что иногда мы едва его видим. Как говорит Уильям Х. Гаас: «Цвета настолько полно заполняют наше пространство, что их не остается». Что же мы можем узнать из этих книг, из этих любовных писем к цветам? Давайте оставим черный цвет и сосредоточим внимание на белом и синем.
Bluets — это перекличка любителей голубого, и Нельсон находит утешение не только в своем пожизненном романе с цветом, но и в отношениях с другими людьми, которые были так же одержимы. Когда Витгенштейн, по ее словам, умирал, он написал «Замечания о цвете». Из всех вещей «он предпочел писать о цвете». О цвете и боли», — говорит Нельсон. И именно в собственных страданиях Мэгги Нельсон становится синей. Синий, цвет нашей крови, но только когда мы его не видим. Цвет становится спасательным кругом: мелькание синего брезента на крышах, синие клочки бумаги на улице, синее пятно, присланное старым любовником, — это личные послания высших сил, «отпечатки пальцев Бога», которые появляются в ее жизни.
как маленькие буйки надежды, которые удерживают ее на плаву в ее горе, в ее боли.
Все мы знаем, что значит чувствовать себя синим, Гаас написал об этом целую книгу, но что значит чувствовать себя желтым, зеленым или белым? Действительно, «синий» — черный как в немецком, так и в итальянском языках. Почему синий? Эта старая поговорка — мы не можем помочь тому, кого любим — уместна, поскольку Блютс говорит, что любовь «не имеет выбора». Цвет, как и эмоция, полезен, потому что он универсален, поэтому цвета вообще и «синий» в частности соединяют всех нас мостиком.
Блютс невозможно вспомнить без его чувственности, его секса. Гааса тоже сначала привлек звук, а не вид синего. Для него синий цвет был глубоко сексуальным, здесь он начинает «Быть синим»: «Поэтому уместно, чтобы дуновение и синий были — при первой же возможности — совершенно перепутаны». Это могут быть книги о цвете, но они также глубоко человечны. «Блютс» и «Белая книга» наполнены не только вещами, но и людьми — семьей, любимыми, друзьями, незнакомцами — и их отсутствием, теми, кто ушел или умер.
В обеих книгах цвет заполняет пространство, где когда-то были усопшие. Синий и белый дают нашим писателям связь, что-то искать в мире, что-то собирать и занимать ум, и это также дает им обоим что-то, о чем можно писать, но, в частности, что-то, что они могут написать о , наполнив его . сами себя. Это способ говорить о себе косвенно, косвенно. Они говорят о синем и белом не объективно, а субъективно, и поэтому мы узнаем, как хотели, не об этих цветах, а об этих женщинах. Это книга не о любви к цвету, а о эта женская любовь, а значит, и женщина является субъектом, на самом деле первична.
В то время как Bluets опирается на богатую историю любителей синего, а также на Витгенштейна, мы слышим от Гёте, Ньютона, Дерека Джармана, Маргариты Дюрас, Стефана Малларме, Гертруды Стайн и Горация-Бенедикта де Соссюра, создателя цианометра, устройство, измерившее глубину и интенсивность хандры в мире — «Белая книга» не использует ни источников, ни исследований, ни коллег-одержимых.
Белая книга написана изолированно, как физически — автор один в новом заснеженном городе, — так и художественно.
Photo by Jessica Fadel
Однако существует богатая история белого в искусстве, от белого кита Моби Дика до Белого альбома The Beatles и, почему бы и нет, Белого альбома Джоан Дидион. Только в снегу мы находим некоторые из величайших строк во всей литературе, такие как «Мертвые» Джеймса Джойса (хотя Улисс был переплетен не в белое, а в синее), и кто мог устоять, говоря о белом, снеге и потерях, цитируя это из К. С. Льюиса:
«Медленно, тихо, как снежинки — как маленькие хлопья, которые приходят, когда идет снег всю ночь, — маленькие хлопья меня, мои впечатления, мои выборы, оседают на изображении. ее. Истинная форма в конце концов будет совершенно скрыта».
В то время как борьба за покровительство синего, безусловно, должна вестись между Ивом Кляйном и Пикассо, у белого цвета есть похожие помощники среди художников. История полностью белых картин длинна, от Казимира Малевича до Роберта Раймана, но рассказчику Хан Канга, в отличие от Мэгги Нельсон, они не нужны.
Это не означает, что один подход правильный, а другой неправильный, а только для того, чтобы оценить различия и попытаться понять причину их существования. Что ж, давайте рассмотрим их так.
ПОЯВЛЕНИЕ:
ВНУТР. ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ГАЛЕРЕЯ – ДЕНЬ
Художественная галерея в центре многонационального города, открытая сегодня только для публики. Все стены окрашены в белый цвет. Картины продаются, но цен нигде нет. Спрашивать было бы дурным тоном.
Вокруг стоят группы нормальных людей, не ценителей искусства. Им неудобно, но они стараются этого не делать. В состав групп входят пожилая туристическая пара, школьники на школьной экскурсии, коллеги на обеде из медиакомпании, несколько банкиров.
На главной стене висит белый холст, полностью покрытый белой краской. Он представлен как произведение большого значения.
Любой из вышеперечисленных людей относится к произведению скептически.
ПЕРСОНАЖ №1
Один из них был продан за 20 миллионов долларов!
Смешно, я мог бы это сделать.
Человек, одетый во все черное со слишком короткой стрижкой, явно куратор, услышал и подошел.
КУРАТОР
Но, дорогой мой, ты этого не сделал.
Куратор поворачивается на каблуках и уходит, толпа расступается, пропуская их. Все взгляды устремлены на куратора. Когда они уходят, толпа снова поворачивается к произведениям искусства, и камера наклоняется к ним, чтобы прочитать этикетку экспоната на стене рядом с произведением искусства.
Он гласит: Многие «полностью белые» картины были созданы в рамках движения минимализма. Минимализм возник как реакция, среди прочего, на абстрактный экспрессионизм. В то время как картины, подобные Джексону Поллоку, были попыткой представить их сокровенное, минимализм отверг эту какофонию цветов в пользу более своеобразного, концентрированного стиля. Вместо искусства как отражения автора или его жизни, «полностью белые» картины, подобные этой, были попыткой отделить произведение искусства от его создателя, позволить картине быть вещью самой по себе.
В минимализме, как сказал Фрэнк Стелла, «что видишь, то и видишь».
КОНЕЦ
Шелкография Энди Уорхола с изображением Лиз Тейлор, Мэрилин Монро и Джеки Кеннеди (Фото Рудольфа Дитриха/ullstein bild через Getty Images)
Здесь нам пригодится искусство. Если мы сравним минимализм, скажем, с поп-артом, который полон преднамеренно узнаваемых символов, от кока-колы до американских флагов и Мэрилин Уорхола, в минимализме и полностью белой живописи (или полностью синей, полностью зеленой, полностью… черный), у нас как у зрителей больше работы, так же как и у нас, когда мы слушаем «4’33» Джона Кейджа, полностью состоящую из тишины. У нас менее очевидное отношение к белой краске на белом холсте, чем к логотипам, брендам или даже людям. Поллок интересен нам и с синей точки зрения (ха-ха, я слышу смех Гааса). До Поллока редко, как говорит Гаас, синий использовался сам по себе. Синий всегда был отягощен представлениями: и метафорически – божественность, святость – и буквально; если цитировать Медвежонка Фоззи в величайшей шутке Маппетов, то это не океан, а «Большая голубая мокрая тварь» 9.
0011
Но сказать, что мы имеем меньшее отношение к цвету, чем к логотипам, брендам или людям, неправильно. В поп-арте «мы» — то есть мы как люди, мы как общество — склонны иметь отношения с изображаемым объектом, тогда как, когда мы смотрим на полностью белую картину, нас спрашивают, каковы «мои» отношения. с этой картиной? В любом случае это отношения, которые находятся под пристальным вниманием, отношения, которые являются точкой. От поп-арта к минимализму происходит переход от «мы» к «я». Нас просят больше работать, больше думать, больше участвовать в рисовании. Простые цвета приглашают нас интерпретировать их, и мы движемся от общего и массового к частному и личному.
Если мы возьмем эти уроки и снова посмотрим на «Синие» и «Белую книгу», то увидим, что происходит нечто совершенно иное: не «я» — читатель, зритель — просят установить отношения с этим цветом, а вместо этого пускаясь в созерцание нашего автора, нашего рассказчика, мы видим их отношения с цветом, все, что с ними происходит, стоит им стоять перед одной из этих картин (или перед голубым камнем, белой стеной, голубым камешком, снегом).
Итак, эти книги не о «наших» отношениях с цветами, а об «их». Если мы снова подумаем о минимализме и его попытке отделить объект от его создателя, то здесь мы имеем не пристальное внимание к белому, а наблюдение за тем, как кто-то смотрит на белое. Неудивительно, на самом деле это неизбежно, что обе книги содержат здоровую дозу воспоминаний, что они фокусируют внимание не на красках, а на авторах — их жизнях, их переживаниях, их боли.
Представлено отсутствием, чем мы его заполним? Хан Кан наполняет его снегом, солью и бабочками. Ее мать — и мать ее умершей сестры — наполняет его рисом, недоношенный ребенок «с лицом белым, как рисовый пирог в виде полумесяца», которого она умоляла не умирать. Как и Bluets, «Белая книга» исходит из глубины души: для такой книги, как она, переведенной на другой язык, с корейского на английский, похвальной Деборой Смит и при этом сохраняющей смысл, уже само по себе является триумфом.
Хан Кан (Фото Ли Чунхи)
Белый — это не пустота и не только, а самостоятельная вещь.
Белый – это не только холст, хотя и это тоже, но и искусство. На вопрос, что это за книга, ее автор сказал: «Я надеюсь, что это не «фиксированная» книга, а только белая книга». , высохший до белизны, до прозрачности, до смерти: «Теперь нужно только немного времени, и белизна совсем покинет эти крылья. Они станут чем-то другим, уже не крыльями, а бабочка будет чем-то, что уже не бабочка».0011
Белая для нашего рассказчика — ее мертвая сестра, и поэтому вся белизна, особенно в этом новом городе, покрытом снегом, в белоснежной квартире, напоминает непрожитую жизнь, ее старшую сестру, чья жизнь, возможно, свела на нет ее собственную.
Вот снова Хан Кан:
«Я думаю, что она живет, чтобы пить это молоко.
Я думаю об упрямом дыхании, о крошечных губках, шепчущих сосок.
Я думаю о том, как ее отняли от груди, а затем вырастили на рисовой каше, взрослея, становясь женщиной, переживая все кризисы…
И я думаю, что она придет сюда вместо меня.
В этот удивительно знакомый город, чья смерть и жизнь напоминают ее собственные».
Цвета — это язык символов, но они не фиксированы — они меняются, искажаются и адаптируются между временем и географией. Потому что это то, что касается зрения, восприятия, оно постоянно меняется, оно субъективно, изменчиво и часто ложно. Розовый для девочек и голубой для мальчиков — недавнее изобретение. То же самое можно сказать и о синтетических красителях, которые позволяют почти всему быть практически любого цвета, нарушая прежнее значение цвета. Таким образом, наши чувства к цветам как общества меняются и искажаются, так же как и для нас как личностей. Все наши глаза воспринимают цвета — длины световых волн — но то, что каждый из наших мозгов делает с этим цветом, различается, и они различаются из-за нашего опыта и наших воспоминаний.
Нельсон назвала Bluets «признанием», синий цвет «стал чем-то личным», — говорит она на первой странице. И позже:
«Когда я говорю о цвете и надежде или цвете и отчаянии, я не имею в виду красный цвет светофора, полоску барвинка на белом войлочном овале теста на беременность или черный парус, натянутый на корабельная мачта.
Я пытаюсь говорить о том, что означает синий цвет или что он значит для меня, помимо смысла».
Фильм тоже полезен для нас. Для Нельсона фильм — как абстрактный экспрессионизм для минималистов — это слишком, он говорит нам, как чувствовать, вместо того, чтобы просить нас чувствовать. Она цитирует художника Майка Келли: «Мое удаление возникло не из сознательного решения, а было просто естественным исчезновением из фильма. Мы стали кинематографическим языком, и когда мы смотрим на экран, все, что мы видим, это мы сами. Итак, во что можно упасть или чем быть поглощенным? Когда вы смотрите на что-то, что претендует на то, чтобы быть вами, все, что вы можете сделать, это прокомментировать, чувствуете ли вы, что это хорошее сходство или нет. Это лестный портрет? Это сознательная, явно направленная на эго деятельность»9.0011
Если нам говорят, как чувствовать, «во что можно упасть или чем быть поглощенным?» Это притяжение Минимализма, синего и белого: они давайте упадем в них, они там потребляться.
В Корее одежда новорожденных и умерших белая. Обсуждая книгу, Хан Канг объяснил: «В корейском языке есть два существительных, обозначающих «белый». Хвин и хаян . Корейское название этой книги состоит из одного слога хвин . Если hayan указывает на белый цвет как на обычный цвет, то в hwin может быть определенная грусть, цвет судьбы». ‘ и ‘новорожденное платье’ уже заключают в себе ее грядущую смерть; грудное молоко, которое она не дожила пить, рис, который она не дожила съесть, и, наконец, «чистая страница», на которой рассказчик сама пишет историю сестер.
Фото Антона Строгонова
Проблема с белым в том, что его так легко запачкать и так трудно достать. Так часто он серый. Снег быстро тает, и его белизна исчезает. Наша единственная цитата о белом в этих книгах исходит не от Хан Канга, а от Нельсона, который цитирует Уильяма Карлоса Уильямса: «Нет белизны (потерянной) такой белой, как воспоминание о белизне».
Именно с этой памятью мы имеем дело.
Возможно, в этом и суть: белое никогда не бывает по-настоящему белым, оно слишком чисто, чтобы существовать в этом мире (как и ее сестра), оно всегда испорчено или вот-вот будет. Поиск белизны — это тоже поиск нашего происхождения, до того, как мы будем испорчены этим миром, для сестры рассказчика, до того, как нас коснется смерть.
Жизнь ее сестры была, и ее собственная жизнь стала, от белого к белому к белому, от белизны рождения к белизне смерти, белая детская одежда могла остаться той же одеждой, в которой была похоронена ее сестра, так же и ее ‘ белой, как рис, коже никогда не приходилось взрослеть, и она сохраняет бледность, которую мы обычно связываем со смертью, и это фактически единственный цвет ее короткой жизни. Белый — это не только отсутствие, но и присутствие, даже если это только присутствие отсутствующего.
А что насчет бесцветных жизней? Человек, страдающий ахроматопсией — полным дальтонизмом — больше не человек: Нил Харбиссон — киборг, человек с технологическими достижениями.
У Нила в череп имплантирована антенна, и теперь он может «слышать» цвета; он вибрирует с разной частотой в зависимости от того, на какой цвет указывает.
Он утверждает, что поход в художественную галерею теперь «звучит как симфония», но для меня это напоминает прохождение грузового поезда или ношение мешка, полного вибрирующих мобильных телефонов. Тем не менее, этот бывший мужчина отчаянно хотел испытать цвет, потому что чувствовал себя каким-то образом исключенным из человечества. Его антенна теперь улавливает цвета, недоступные человеческому глазу: ультрафиолетовое и инфракрасное. Ультрафиолет — это цвет, который буквально убивает нас.
А как же быть с теми, кто воспринимает цвет более или иначе, чем остальные? Набоков — наш самый известный синестет, или, скорее, просто мой любимец — хотя список «страдающих» от этого состояния содержит шокирующее количество потрясающих художников, делайте из этого что хотите. Для синестетов стимуляция одного чувства вызывает автоматический, непроизвольный опыт в другом чувстве.
Набоков мог «слышать» цвета. Он описывает в своей автобиографии «Говори память» (1966), как разные буквы производят этот «цветной слух». Например, есть «стальной x, грозовая туча z и гекльберри k». Поскольку между звуком и формой существует тонкое взаимодействие, я вижу q более коричневым, чем k, тогда как s — это не светло-голубой цвет с, а любопытная смесь лазури и перламутра». И, наконец, если бы он сказал, какие буквы обозначают цвета радуги, «Слово для обозначения радуги, первичной, но явно мутной радуги, на моем родном языке труднопроизносимо: kzspygv».
Этот феномен восхитительно описан в рассказе из недавно вышедшего феноменального сборника Эли Уильямс Attrib. и «Другие рассказы», в которых синестет настолько поглощен миром, что может влюбиться только в мужчину, который заставляет ее переживать только сам мир. Если бы нам всем так повезло.
И Нельсон, и Хан Канг очень хорошо настраиваются на свой цвет: находят его, удерживают, любят, просят что-то от него. Их миры формируются их опытом, и поэтому, когда они начинают ценить синий и белый цвета, они находят цвета везде, куда бы ни посмотрели, как новое выученное слово.
Независимо от того, как мы воспринимаем цвет, это одно из наших основных взаимодействий с миром, и поэтому для обоих авторов обращение к нему в трудную минуту означает также обращение к какому-то фундаментальному человеческому опыту, поиску какого-то общего универсального языка, некоторого сочувствие.
Фрагментарность «Синей» и «Белой книги» означает, что они оба заполнены пробелами, тишиной и пробелами, но, как показывает нам Ханг Канг, белизна никогда не бывает сама по себе, пустота говорит о чем-то. Пустота занята ненаписанными словами, непрожитыми жизнями, мертвыми.
Обе книги — синяя и белая — о потерях, потерях людей. Таким образом, в некотором смысле обе книги являются попыткой преодолеть кого-то или что-то, и сделать это, находя утешение в цвете и, в частности, находя красоту в цвете, потому что да, эти книги о потерях, боли и страданиях, но они о выживании, преодолении и любви.
В обеих книгах есть что-то успокаивающее, медитативное, терапевтическое.
В них обоих есть что-то от исповеди и исцеления. Оба они глубоко личные, но при этом написаны с помощью чего-то — цвета, который мы все ощущаем и знаем. И эта связь через цвет дает читателю представление об их страданиях и выздоровлении, которые они исцеляют через что-то знакомое, оживляет тексты.
Когда мы смотрим на эти две коллекции цветов, синего и белого, они представляют собой не «гору» синего, как надеялся Нельсон, а скорее коллаж: он может казаться белым на белом или ничем иным, как синим, но если мы посмотрим достаточно внимательно, то увидим разные предметы, а сквозь них разные воспоминания и моменты, разных людей и места, мы увидим разные оттенки, тона и оттенки синего и белого, которые складываются не в простой цвет, а в нечто иное для восприятия. каждый из нас.
Но иногда там слишком пристально смотрят. Как сказал Оскар Уайльд: «Простой цвет, не испорченный смыслом и не связанный с определенной формой, может говорить с душой тысячей различных способов». галереи, иногда нам нужно только погладить черного кота и сказать ему, что он хорошенький, потому что цвет как метафора – да; и цвет как символ – да; но да слишком уж просто цвет как цвет, белое как белое, синее как синее, и тем более прекрасное от этого.
